История Первой мировой войны - Оськин Максим Викторович

10 июля неприятель форсировал реку Серет, выбив гвардейские части из Тарнополя и сорвав тем самым готовившийся русскими контрудар. Вводом в бой резервов русскому командованию удавалось периодически придерживать отступление и, хотя затем резервы сами начинали быстро отходить, но этим на ряде участков, в том числе на наиболее опасных направлениях, удавалось избежать повального бегства.

Теперь же резервов не оставалось, а дальнейшее продвижение противника угрожало окружением еще оборонявшихся войск. После падения Тарнополя отход разложившихся русских армий стал неизбежным: «Удар Южной германской армии 6 июля 1917 года на Тарнополь, прикрывшись уступами слева и рекой Серет, приводил к тому, что все сообщения наших войск, находившихся к югу, попадали в руки немцев. Этот прорыв заставил нас совершенно оставить Буковину и отойти к своим границам… Немцы знали, что число русских дивизий было не менее германских, но удельный вес их был другой» [499].

Заняв пост главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта, генерал Л. Г. Корнилов в одной из первых же телеграмм потребовал немедленного прекращения наступательных попыток на Восточном фронте, чтобы спасти «оставшихся героев и армию». Гибель ударников и офицеров под германскими ударами еще больше усиливала процесс разложения Действующей армии, лишая фронт последних патриотов. Ген. М. В. Алексеев впоследствии писал: «…Бесполезно погубили лучших людей и массу офицеров, пустив ударные батальоны вперед; за ними никто не пошел. Ударные батальоны должны были составить резерв и гнать перед собою малодушных, забывших совесть» [500]. Таким образом, свежеиспеченный главкоюз давал понять, что новая военная зима неизбежна, и первым долгом верховной власти является сохранение мощи и боеспособности Действующей армии.

Дабы упорядочить отход и восстановить мало-мальское сопротивление, генерал Корнилов отвел часть «батальонов смерти» в тыл и приказал расстреливать дезертиров и бунтовщиков на месте. Для той же цели использовался и ряд казачьих полков. Бегущие войска под угрозой расстрела из пулеметов становились отступающими, а это все-таки разница.

Но все равно всего за каких-то четыре дня отступления было отдано все то, что было добыто большой кровью в Луцком прорыве 1916 года. Причина этому – разложение вооруженных сил под влиянием революции, организованной теми, кто к июню 1917 года уже был выброшен на обочину российского политического процесса после апрельского кризиса, аименно прежде всего – А. И. Гучковым, П. Н. Милюковым и их партийными соратниками.

10-12 июля шли упорные бои за Тарнополь, защищаемый 1-м Гвардейским корпусом генерала В. З. Май-Маевского: 1-я (генерал граф Н. Н. Игнатьев) и 2-я (генерал К. И. Рыльский) гвардейские пехотные дивизии. Лишь после флангового маневра немцев гвардейцы и ударники были принуждены оставить город врагу. Пока часть войск защищала подступы к городу, откатывавшиеся через Тарнополь солдаты 8-й армии устроили грандиозный погром города, сопровождавшийся грабежом, мародерством и насилием над населением. Тот же упоминавшийся выше А. Н. Шилин свидетельствует: «Солдаты разбивали магазины, лавки, подвалы, врывались в частные дома. Забирали все ценное, даже никому не нужное. А все, что не могли унести, разбивали, ломали, раскидывали по улицам. Никто не мог остановить мародеров, и они делали, что хотели. На улице топтали под ногами книги, валялись ящики табаку, папирос. Около оптического магазина под ногами хрустели стекла очков, футляры. Одеяла, подушки, граммофоны, швейные машины, велосипеды, коробки конфет. Все это тащили, волокли, бросали. Как бешеные, скакали по городу казаки с целыми тюками, привязанными к седлам. Из окон и чердаков некоторых домов в солдат и казаков стреляли, а те отвечали тоже выстрелами, бросали в окна бомбы. Из домов неслись глухие женские вопли. Так погибал город ближайшего тыла, полный мерзости». Разгром и разложение львиной доли войск было полнейшим. В. Звегинцов впоследствии вспоминал: «Знаменитое Июньское наступление, возвещенное заранее, как несомненная победа “свободной, революционной армии”, началось успешно. Но при первых контратаках противника наступление превратилось в небывалое поражение. Потеряв всякий человеческий облик, громя на своем пути ни в чем не повинное население, бросая артиллерию, обозы, снаряды, выкидывая раненых из санитарных поездов, обезумевшие армии Юго-Западного фронта бежали» [501].

15 июля русские революционные войска отошли на линию государственной границы Российской империи. К этому времени между флангами откатывавшихся на восток армий образовался значительный разрыв, который, как обычно, прикрывался конницей – пятью кавалерийскими дивизиями: «Киевский гусарский полк, передвигаясь вдоль фронта отходивших в беспорядке наших пехотных частей, задерживался в тех местах, где противник, не встречая сопротивления, энергично наседал на охваченную паникой нашу пехоту. В таких случаях Киевцы завязывали с противником бой, заставляли его разворачиваться и, выигрывая таким образом время, давали возможность нашим пехотным частям если и не задерживаться для боя, на что они были окончательно неспособны, то хотя бы для того, чтобы превратить их беспорядочный отход в планомерное отступление. Во всех этих случаях полк с честью выполнял свою задачу, и часто одного появления стройной кавалерийской части среди бежавших и отходивших пехотинцев бывало достаточно, чтобы к этим еще не окончательно разложившимся частям возвращались утраченные ими спокойствие и некоторое чувство долга» [502].

К середине июля откатившийся на восток фронт стабилизировался на линии Броды – Скалат – р. Збруч – Кимполунг 16-17 июля германцы форсировали реку Збруч, являвшуюся довоенной государственной границей между Россией и Австро-Венгрией, в районе Гусятина. Немецкие саперы уже приступили к укреплению плацдарма, но контрудар русских сбросил противника в реку. Левый берег Збруча остался за русскими.

19 июля генерал Л. Г. Корнилов сменил генерала А. А. Брусилова на посту Верховного Главнокомандующего. Главкоюзом стал генерал П. С. Балуев, умудрявшийся занимать высокие посты и при императоре, и при Временном правительстве. В свою очередь пост командарма-11 занял командир 7-го кавалерийского корпуса генерал Ф. С. Рерберг Растерявшееся непредвиденным провалом начавшегося было довольно удачно наступления политическое руководство стало насыщать Юго-Западный фронт войсками.

Во второй половине июля в Буковину было переброшено управление 1-й армии Северного фронта, передавшей свои войска в состав 5-й армии. 1-ю армию возглавил комкор-42 генерал Г. М. Ванновский. В состав 1-й армии вошли те корпуса 8-й армии, что удержали оборону в Южных Карпатах: 11-й (генерал К. Л. Гильчевский), 18-й (генерал А. В. Геруа) и 23-й (генерал А. А. Гулевич) армейские корпуса. С 12 по 30 июля 1-я армия с тяжелыми боями отступила на рубеж реки Прут.

Австро-германцы также понесли немалые потери, особенно в период русского наступления, когда самым выдающимся образом проявила себя русская артиллерия. Всего в период наступления армий Юго-Западного фронта австро-германцы потеряли сорок пять тысяч человек, в том числе две трети – пленными. Трофеями русских стали более ста двадцати орудий.

Да и количество штыков, которые неприятель мог выделить против русских, не могло быть большим. Так, Э. Людендорф, давая оценку действиям своих войск и, в частности, незначительному наступлению после 6 июля, указывал, что «наступательная сила австро-венгерских войск была слишком ограничена, а одних германских войск было недостаточно». К этому добавился и фактор разрушения коммуникаций отступавшими русскими частями. В свою очередь, откатывавшиеся из Галиции русские потеряли более шестидесяти тысяч человек, в том числе более сорока тысяч пленными, а также две с половиной сотни орудий и пять с половиной сотен пулеметов.