Эрин Пайзи - В тени замка
Той ночью она взяла Розмари на руки.
— Обещаю тебе, дорогая, что все у нас будет хорошо.
Розмари посмотрела на мать. В ее глазах светилась доброта.
— Я знаю, мамочка. Мне здесь было плохо, но теперь у меня есть друзья, и со мной поговорила Вэл. Она рассказала, что многие матери пьют, принимают таблетки, если живут с такими мужьями, как наш отец.
Бонни обняла ее.
— Никогда больше я не буду пить и принимать транквилизаторы, что бы ни случилось. Я обещаю.
Эльсидер уже спал. Розмари поцеловала мать, впервые за последнее время чувствуя себя счастливой.
Беспокойство Лоры росло с каждым днем. Она пообещала себе, что не будет звонить Энгусу и узнавать, нашел ли он Бонни, но через неделю не выдержала.
— Энгус, я звоню узнать, все ли в порядке у вас с Бонни.
Энгус вздохнул. Он решил, что нет смысла хранить от нее тайну.
— На самом деле, Лора, Бонни сбежала с детьми. Вчера звонила полиция, говорят, что они видели ее. Она жива-здорова, но они не скажут, где она.
— Да? — Последовала долгая пауза. Лора думала. — Что ты собираешься предпринять?
— Я связался с частным детективом. Сейчас он рыскает повсюду. Я обзвонил всех, кого мог. Конечно, у нас все было далеко не так хорошо. Она последние годы пила и пристрастилась к таблеткам, но я люблю ее, и она моя жена. — Энгусу было жаль себя. Он ненавидел одиночество. — Я хочу, чтобы она вернулась.
— Не волнуйся, — посоветовала Лора. — Когда она появится, напомни ей о том, что ее бросил отец. Спроси, хочет ли она, чтобы ее детей ожидала такая же судьба. Она вернется. Бонни совершенно не способна следить за собой. Ты ей нужен.
«А мне нужны твои деньги», — подумала Лора, оглядывая свой роскошный дом.
— Как только найдешь ее, я прилечу с отцом Джоном. Он прибавит ей здравого смысла.
Пока Бонни находилась в приюте, у лорда Макфирсона случился сердечный приступ, и он умер через несколько часов, оставив Энгусу огромное наследство. Средства массовой информации усердно комментировали эту новость. Фотографии наследника были везде. Казалось, его пристальный взгляд следит за Бонни с экрана телевизора и страниц газет.
— Да, Салли, держаться в стороне от дома — труднее, чем вернуться.
Салли обняла ее.
— Я буду держать тебя, если ты попытаешься вернуться. Идем. И помни: брак — это висячий замок, если ты замужем за плохим человеком.
Бонни засмеялась.
— Ладно, ладно. Я предупрежу тебя, если захочу уйти.
Она не признавалась в том, что ее давно тянуло уйти. Жилось тяжело. Многие женщины ссорились между собой, дети дрались. Негде было уединиться и не было денег.
Прошло несколько месяцев, когда детективы Энгуса обнаружили маленьких девочку и мальчика, идущих в школу и державшихся за руки. Они выглядели абсолютно так, как и те, которых они искали. Детективы доложили о «находке». Через полчаса Энгус был у школы. Он попросил отвести его к директору, похожему на запуганную мышь.
— О, знаете, у нас столько хлопот, — сказал тот, — часто отцы детей из приюта напиваются и ругаются.
Энгус же был само очарование.
— Я только хочу спросить детей, хотят ли они пойти со мной домой.
— Хорошо, — ответил директор, сраженный манерами Энгуса. — Их сейчас приведут.
Розмари настороженно, слегка испуганно смотрела на отца.
— Папа, я очень хочу домой, но маме сейчас намного лучше. Я люблю ее и не хочу, чтобы она опять изменилась.
Эльсидер в нерешительности стоял у двери.
— Я думаю, что останусь с мамой, если ты не против, — тихо сказал он.
Энгус протянул руку.
— Пожалуйста, Эльсидер, давай поедем домой ненадолго. Я обещаю, что завтра отвезу тебя к маме, если тебе этого захочется. К тому же я попрошу ее вернуться домой. Обещаю, что я буду хорошим папочкой.
— Ты обещаешь, что больше не будешь бить ее? — серьезно спросил мальчик.
— Обещаю.
— И ты обещаешь, что маме не будет больше так плохо, как раньше? — спросила Розмари. — Она сейчас так хорошо выглядит.
— Она будет еще лучше выглядеть, когда мы вместе устроим праздник.
— Праздник? — Розмари заинтересовалась. — Куда мы едем?
— Пусть мама выберет, — сказал Энгус.
Он вывел детей из школы. Энгус видел, как Эльсидер замялся перед машиной.
— А по дороге домой мы заедем в магазин игрушек, — радостно объявил Энгус.
— Ох ты! — мальчик прыгнул в машину. — Как здорово!
Бонни была на кухне, когда дети прибежали из школы.
— Где Розмари и Эльсидер? — спросила она.
— Не знаем.
Бонни побежала к телефону. Голос директора был холоден.
— Лорд Макфирсон забрал своих детей, — сказал он.
Бонни расплакалась.
— Почему он не остановил Энгуса? — спросила она Салли.
— Мало кто сочувствует нам. Большинство думает, что мы все это заслужили. Тот, кто не знает, что такое жестокое отношение, думает, что мы жалуемся просто так… без всяких оснований. И директор такой же. Он не хочет знать, что моего Лэрри били каждый день. Он возмущается из-за того, что Лэрри теперь со всеми дерется и думает, что мы ленивые проститутки. Это все потому, что наши дети ходят в потрепанной одежде и у них бывают вши. Боже мой, он хочет, чтобы мы отсюда убрались.
Бонни трясло, она плакала. Сэл обняла ее.
— Что ты собираешься делать?
— Не знаю. Мне давно не было так хорошо, как здесь. Здесь мы с Розмари узнали друг друга. Эльсидер играл с друзьями, и только здесь он научился смеяться. Мне нужно поговорить с Валери. Она скоро вернется из суда.
Энгус в тот день тоже был в суде. Руперт хорошенько проинструктировался у верховного адвоката.
— Мой клиент хочет взять детей под свою личную опеку. Как вы видите из показаний врача, его жена пьет так много, что превратилась в алкоголичку и пристрастилась к транквилизаторам. Я не сомневаюсь, что суд согласится с тем, что она не может быть хорошей матерью.
Судья посмотрел на Энгуса. «Боже мой, — подумал он. — Это сын старого Александра. Какой же изверг был его отец!»
— Хорошо, — сказал судья, — я не люблю, когда подают прошения, но ваша жена может прийти сюда до суда или после, если ей покажется, что решение несправедливо. Суд решает вопрос в пользу истца.
— Не могу поверить, что сын Александра женился на алкоголичке, — сказал он, снимая мантию.
— Не знаю, что происходит в наши дни, — сказал клерк, — многие женщины бегут от своих мужей. Это неправильно.
Старый судья покачал головой.
— А в наши дни…
Они продолжали сетовать о том, что уже давно прошло.
