Квест на троих (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна

Не успела открыть рот, чтобы потребовать запасной ключ, как капитан встал, развернулся и вышел. Моему возмущению не было предела. Но не гнаться же за ним по коридору. Решила, что утром заберу ключ и отдам дежурному.

Я нашла свою комнату. Одна кровать, шкаф, стол со стопкой постельного белья и почему-то два стула. На одном из них стояла моя сумка. Посмотрела в окно. За ним раскинулось снежное поле, освещённое луной. Задёрнула занавеску. Делать нечего. Книг нет. Телевизор один. Слышно, как он «бормочет» новости за стенкой в рекреации. Тоска. Пошла искать девчонок, с которыми меня привезли из Киева. Не нашла. Оказывается, их перевели в соседний дом-общежитие. Честно говоря, стало совсем неуютно. Я оказалась одна среди толпы мужиков. Повела плечами от охватившего озноба. Пришла мысль утром обратиться к подполковнику. Пусть меня переселят к девочкам.

Вернулась в рабочий кабинет, который располагался через пяток дверей, и, надев маску, раскрыла мешок. Почти час разбирала кассовые документы по номерам отрядов, когда дверь распахнулась и нарисовался мой капитан. Был одет всё в тот же чёрный комбинезон.

— Ты буквально поняла слова о длительности рабочего дня в двадцать четыре часа?

— Нет, конечно. Не совсем тупая. Только чуть-чуть.

— Дерзишь? Завтра подъём в шесть тридцать утра. На завтрак повезут в семь. Тебе надо выспаться после дороги.

— В поезде выспалась, — ответила я, не отрываясь от работы.

Капитан хмыкнул и, подтянув к своему столу второй мешок с документами, надел маску.

Работали молча. Но чувствовала, что он периодически на меня посматривает. А в одиннадцатом часу вечера в кабинет заглянул ты, Глеб.

Даже фраза вошедшего офицера всплыла в памяти: «Привет, Женьки Викторовичи».

Я не сразу вспомнила, что ты и тот офицер — один и тот же человек. Время сильно изменило нас. Вспомнила, когда вернулась домой после той несостоявшейся регистрации брака. Подняла свой архив по Чернобылю, документы, фотографии. На одной из фотографий увидела себя, тебя, Грача и Женю. Все четверо вместе. Совсем молодые. Трое в чёрных комбинезонах. Грач в афганской форме.

Ты сначала подошёл к моему столу, взял с него ключи и посмотрел на номерок. А Женька тогда предостерегающе подкашлянул. Но к тому моменту он для меня был капитаном, а не Женькой. Ничего с ним даже не намечалось. Во всяком случае, с моей стороны. А потом ты напомнил о позднем ужине. Сказал, что всё готово и нас с капитаном приглашают на второй этаж.

Мой начальник с трудом уговорил меня пойти с ним. Сказал, что нас будет только четверо. Ещё один начфин и военврач. Достойные офицеры и для меня совершенно безобидные. И действительно, тот ужин прошёл очень весело. Даже с гитарой.

Ты тогда мне понравился. Вы с Грачом работали в Чернобыле и, б ывало, не возвращались на ночь. А я каждый раз тебя ждала. И однажды спросила о тебе своего капитана.

И в этот же вечер застала вашу ссору. Заходить в комнату не стала. Почти сразу убежала к себе, услышав, что ты женат. Женатые мужчины были для меня табу. Я помню, как ты пришёл ко мне прощаться. Гнала тебя из комнаты, а ты упорно сидел на стуле и рукой то взъерошивал, то приводил в порядок свои волосы. Этот фирменный жест я и запомнила... Ты и сейчас так же взлохмачиваешь волосы, когда нервничаешь. А я никак не могла вспомнить, когда я это уже видела.

Ты уехал. Женя признался, что способствовал твоему отъезду. Потом уже признался. Значительно позже... Когда у нас с ним всё завертелось. Грач тоже долго не задержался. И из нас четверых осталось двое. Не стало ни третьего , ни четвёртого лишнего, как шутил Женя.

Сработались мы с ним. Нос задирать перестал, когда понял, что перед ним не пигалица, а вполне зрелый специалист. Работали без выходных и до позднего вечера. Но усталость не замечалась. Были молодыми, задорными, понимали, что нам доверили важное дело. И чернобыльцы ждали денег. Мы с Евгением горы свернули. Появились отчёты за май, июнь.

Все мы работали и жили дружно. Без ссор, разборок и интриг. Нас с Женей за пару приняли почти сразу, как только вы с Грачом уехали. Даже называли Женьками.

«Эти документы для Женек».

«Спросите у Женек».

«Все вопросы к Женькам».

Женя специально пустил о нас слух, чтобы ко мне никто не подкатывал. Попытки такие были. А сам действовал очень осторожно. Потом понял, что со мной осторожно — это слишком долго. И однажды воспользовался запасным ключом, о котором я начисто забыла.

А как он умеет обращаться с женщинами, ты знаешь. Но я смогла остановиться и остановила его, сообщив, что не собираюсь вступать во временные отношения. И в ту ночь он отступил.

Но с утра начал свою игру. Игру в будущего мужа. А что такое игра Жеки, ты познал на собственном опыте. Хотя вы друг друга стоите.

Он убедил меня, что мы единственные и неповторимые друг для друга и пойдём по жизни, крепко держась за руки. Я окунулась в любовь полностью, с головой. Доверилась без оглядки… Первая близость стала для меня началом безмерного счастья. Каждое его прикосновение приносило сладость. Я каждую минуту близости плавала в космической нирване. Все ночи мы проводили вместе, то в моей комнате, то в его. Но в основном в его.

Был разработан определенный алгоритм наших действий, если кто-то стучался к нему. Я с головой ныряла под одеяло, а он отпирал дверь, выходил в коридор, прикрывая собой кровать, и запирал дверь с той стороны, даже если разговор состоится недалеко и будет недолгим. А потом мы оба смеялись над собой. Конспираторы… Все уже знали о наших отношениях.

Но если он был один в комнате, то никогда не закрывался.

Женя сразу меня предупредил, что безумно хочет детей, поэтому предохраняться не будет. И я согласилась.

Пришло время, и мы восстановили учёт в трёх отрядах. Потом провели их слияние в один. Затем нас бросили на помощь второй группе финансистов. Мы работали то в своём кабинете, то ездили в Чернобыль. Даже не раз там ночевали.

Но р ано или поздно наши чернобыльские командировки должны были закончиться. Он рассказывал, как я перееду к нему, где и в каких условиях мы будем жить, как познакомит с родителями.

Однажды пришёл молчаливым и задумчивым. Протянул мне приказ о моем убытии на место постоянной работы. Моя командировка закончилась.

— Мне надо с тобой поговорить. Пойдём к тебе, — сказал он, да таким тоном, что моё сердце пустилось в бег.

— Только не говори, что...

— Подожди, — прервал он меня и, сев на стул, посадил меня на второй. — Смотри мне в глаза. Я должен тебе признаться, что наша семья может оказаться бездетной. Согласишься ли ты на такую жизнь?

— Ты... ты страдаешь бесплодием? — я была шокирована его признанием.

— Практически — да. Один шанс на миллион, что произойдёт зачатие. Но этот шанс есть.

— Я люблю тебя, Зотов Евгений. Без детей, значит, без детей. Буду жить для тебя…

Я вскочила и сделала шаг к нему. И он встал. Мы обнялись.

— Прошу тебя, Женька, что бы ни случилось в этом мире, если ты вдруг забеременела и выяснишь это там... дома, не делай аборт. Отправь мне телеграмму, и через сутки я буду у твоего порога. Заберу к себе. Земной шар переверну, но сделаю вас самыми счастливыми в этом мире.

А потом, да. Предложил отдать ребёнка ему, если вдруг по каким-то причинам он мне будет не нужен... Я вначале онемела от такого... а потом набросилась на него чуть ли не с кулаками...

Глеб, я даже не обратила внимание на то, что он собирался забрать меня беременную к себе, но не упомянул, когда заберёт меня к себе, если беременности не случится. Не обратила внимание, что он не дал мне своего домашнего адреса. Я должна отправлять письма в его воинскую часть. Настолько была ослеплена любовью.