Квест на троих (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна

— Я просил командировать начфина! Зачем мне эта пигалица!

— Она уже главный бухгалтер строительной части! Заметь, не отряда, а полноценной воинской части! Это опыт! Это знание нашей специфики!

— Товарищ подполковник, да она завтра слезу пустит и запросится домой! А мне нужен работник, вкалывающий, как негр на плантации — двадцать четыре часа в сутки! На все три месяца нужен один работник! Вы сами дали задание восстановить учет отрядов за короткое время! А эту пигалицу небось только на две недели командировали. Потом следующую подгоните? Я их учить по очереди должен?

— Всё, капитан! Разговор окончен. Иди, знакомься с главным бухгалтером, прикомандированным к тебе. Кругом! Шагом марш!

Я не успела сориентироваться, как из импровизированного кабинета на меня выскочил разъярённый капитан в чёрном комбинезоне, плотно облегающим его фигуру. Почти сбил меня с ног, и я спиной влипла в противоположную от кабинета стену. Он резко затормозил и сверху вниз уставился на меня. Тёмные волосы, хоть и короткие, но взъерошены. Глаза злющие, карие. Почти чёрные. В тот момент я больше ничего и не разглядела... Поиграл желваками, пока на меня смотрел, потом, буркнув слово "пигалицы", отвернулся и стремительным шагом отправился вдоль по коридору. Я так и осталась стоять, влипнув в стену. Знала, что капитан сейчас вернётся. Единственным главным бухгалтером среди присланных учётных работников была я.

Он прошёл в комнату, в которой ждали распределения «пигалицы». Меньше чем через полминуты вышел и остановился. Там же. Не отходя от дверей. Стоял и смотрел на меня издали. Затем опять рванул стремительной фирменной походкой по коридору в обратном направлении и, проходя мимо меня, кинул:

— За мной.

За ним, так за ним... Пошла. Вернее, почти побежала. Перед глазами высокая крепкая мужская фигура с прямой спиной и фактурной задницей. Я не знала, куда отвести взгляд.

Вошли в один из больших кабинетов. Вдоль стен стояли по два стола. Ещё один у окон.

— Здесь мы будем работать. Этот стол твой. Рядом мой, — указал он на столы, стоящие слева от входа. — Сразу предупреждаю, работать будем по...

— Двадцать четыре часа в сутки, как негры на плантации, — продолжила за него его же фразу.

— Подслушала, — констатировал он, сощурив глаза и присев на угол моего стола.

— Сам орал на весь коридор.

— Ко мне следует обращаться на «вы».

— Тогда и ко мне на «вы».

— Пигалица... детский сад.

— На себя посмотри!

— Как тебя зовут, смелая?

— Громова Евгения Викторовна.

Мой новый начальник дернул бровями, явно чем-то озадачившись.

— Зотов Евгений Викторович, — наконец, представился он.

Теперь озадачилась и я. Так и смотрели друг на друга. Оба озадаченные.

Капитан вздохнул и произнёс:

— М-да... Небеса свели... Короче, будешь Женькой. Здесь лежат твои талоны на питание, — сказал капитан, наконец, убрав свою задницу с моего стола и открыв его верхний ящик. — Возить в столовую будут на автобусе. Строго по расписанию.

Он посмотрел на часы.

— Сейчас поедешь туда со мной, а после обеда рванём в тридцатикилометровую зону. В Чернобыль. За документами трёх отрядов. В каком они состоянии, увидишь сама. Через отряды прошло уже около десятка тысяч «партизан». Ни одному вознаграждение за работу на объекте не выплачено. Получили только суточные и на проезд домой. Наша задача: восстановить учёт, начислить денежное вознаграждение, получить финансирование и отправить деньги по назначению, сформировать полноценные ежемесячные отчёты по трём отрядам, начиная с мая месяца. Взамен тех обрывков, что отправлялись в Москву.

— Что за партизаны?

Капитан посмотрел на меня с презрительной усмешкой.

— Ты даже этого не знаешь. «Партизаны» это призванные на сборы резервисты, военнообязанные. Поехали на обед, — капитан направился к выходу из кабинета.

— У меня верхнюю одежду забрали, — напомнила я.

— С тобой одни проблемы. Мою куртку накинешь. Потом напомню, кому следует, чтобы тебя нормально одели. А то выглядишь как... — капитан ухмыльнулся и не договорил.

— А на тебе, Евгений Викторович, что за форма?

— На «вас»! Больше напоминать не буду. Это комбинезон для танкистов. Сюда всякой формы навезли. Такой же хочешь?

— А мой размерчик найдётся?

Капитан хмуро оглядел меня с головы до ног.

— Не сразу, но найдут. Жди здесь.

Через считанные минуты он кинул мне куртку со своего плеча. Конечно, не моего размера... Но хоть что-то. На дворе конец ноября...

Всю дорогу до Чернобыля я ехала, уткнувшись в окно. Смотрела на пустые поселения и дома. На яблони без листьев, но с не снятым урожаем яблок.

Наконец УАЗик остановился. Капитан протянул мне маску.

— Надень и не снимай, пока не закончим работу с документами.

Он провёл меня в здание из красного кирпича.

— Это интернат. Здесь «партизан» поселили, и здесь же находится наша финансовая часть. Большую часть финансистов переводят за пределы тридцатикилометровой зоны, как и нас, но частично останутся и здесь. Последующую документацию будут нам привозить. А документы с мая по сегодняшний день заберём сейчас.

Он быстро шёл по коридорам, а мне пришлось бежать за ним чуть ли не вприпрыжку. Наконец подошли к кабинету с надписью «Касса». Капитан достал из кармана ключ и открыл дверь.

— Вот здесь большие целлофановые мешки. А там документы.

Он рукой махнул в угол помещения, где навалом лежали кассовые документы. В россыпь. Пирамидкой в половину человеческого роста.

— Не разбирай их. Просто закладывай в мешки так, чтобы побольше туда уместилось. Я пойду за остальными документами.

Я пребывала в шоке. Нас учили бережно относиться к учётным документам. А комиссии из Москвы настолько досконально проверяли учёт в воинских частях, что удивлялась, почему и самих бухгалтеров не посылали на рентген. За каждую запятую — разгромная страница в акте.

Конечно, я не слепая и не глухая. Смотрела новости по телевизору. Нам каждый день напоминали, что в Чернобыле все вопросы решаются без проволочек и лишних документов. Вот и «дорешались». Теперь, похоже, не знают, куда денежки утекли. Собрали по стране военных финансистов и бросили десантом на восстановление учёта.

Я уже закончила упаковку документов, когда капитан заглянул ко мне. Подхватил оба мешка и кивком головы позвал за собой.

— Ключ в двери. Закрой и иди к машине. Нам ещё одну дали. Документов много.

Вернулись к домикам-общежитиям уже в темноте. На ужин опоздали. Но капитан поделился едой, которую привезли из столовой его друзья. После ужина сунул мне в руку два ключа на одном кольце с номерком. На этот раз взгромоздился на свой стол и выдал целую тираду:

— Будешь жить отдельно от остальных. Это одноместная комната. Можешь не благодарить. Женскую душевую для вас выделили. Сама её найдёшь. Принимать душ и мыть волосы надо каждый день. От документов много пыли. Она может быть радиоактивной. Шампунь в душевой. В холле стоит коробка с дезактиватором. На флаконах указано, что это лак для волос... ммм... «Прелесть», кажется... Но в действительности начинка другая. Будешь каждый день опрыскивать стены, мебель и двери в комнате, протирать их. То же самое будем делать в рабочем кабинете. Второй ключ в связке от этого кабинета. Кассовые документы принёс сюда. Завтра начнём разборку. Мужиков не бойся. Не тронут. Все уже знают, что ты моя. Запасной ключ от твоей комнаты у меня. Всё понятно?

— Что означает я «твоя»? — вылупила глаза я.

— Моя подчинённая.