Квест на троих (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна

Я раньше читала, что жила слишком спокойно и скучно, но только сейчас, перетряхнув свои воспоминания, поняла, что настоящее счастье у меня было именно с семьёй. И с мужем, который решал все проблемы, исполнял мои желания, даже те, о которых я упоминала вскользь, и забывала о них... Он собой закрывал семью от любых жизненных штормов. Это была действительно тихая, но такая родная гавань...

Но о содеянном я не забывала. Не забывала всю жизнь. Когда закрывала глаза и представляла лица своих детей, то рядом с ними, пусть смутно, но всегда видела ещё двух сыновей. И по мере взросления моих настоящих детей, взрослели и они. И выглядели старше на несколько лет. И сейчас их вижу. Взрослыми и серьёзными.

Я даже к психиатру ходила. Но мне сказали, что я здорова и это всего лишь игры разума. Слишком тяжело мне дался тот период времени. Посоветовали посещать психотерапевта.

Скорее всего, ты не поверил бы мне. Но письмо Жени я, оказывается, сохранила. Хотя была твёрдо уверена, что выкидывала его. Видимо, мне это приснилось.

В ысылаю его в этом же конверте. Оригинал. Можете провести экспертизу при желании. Мне оно больше не нужно. Я закрыла эту страницу в своей жизни, вопросов и тайн вокруг тех событий не осталось.

А теперь закончим о прошлом и перейдём к настоящему. К событиям в Гнезде.

Ты обвинил меня во лжи. А я не лгала тебе, Глеб. Я не рассказывала о том периоде жизни, потому что он касался исключительно Зотова и меня. О наших с тобой отношениях я бы тоже не стала распространяться. Написала тебе это письмо только потому, что об этом попросил Вадим. А ещё Наташа. Они оба хотят вернуть вашу с Евгением дружбу.

Но до сих пор не понимаю, как это может сработать и помочь вам обоим.

А теперь хочется напомнить, какую вы с Вадимом допустили ложь в отношении меня.

Втёмную втянули в игру. Наверняка предполагалось попользоваться мной ради спасения бизнеса и забыть об игрушке после окончания игры. Промолчали о том, что мы встречались ранее. Может и с лучшими побуждениями, но скрыли настоящее имя инициатора игры. Придумали какого-то Алекса... А ещё скрыли, что в сексе втроём будет участвовать Жека... Про ложную регистрацию брака я вообще не хочу вспоминать...

А Зотов? Да. Он мстил. И теперь я понимаю его мотивы. Но в отличие от вас, он трижды пытался вывести меня из игры. И почему-то верю, что это было сделано не только ради победы в ней.

Но я осталась. У меня была цель — спасти твой бизнес и твою семью. А ещё хотелось находиться рядом с тобой. Но ты меня отверг. Я понимаю: мужская дружба превыше всего. Хотя, в любом случае, вы все, все трое поступили мерзко и недостойно мужчин.

А за меня не беспокойся, я справлюсь. Прошлое закалило меня.

Ответ не требуется. Мы уже всё сказали друг другу.

Евгения.»

Глеб молчал. Сидел и раскачивался в кресле. Вправо-влево, вправо-влево... Он видел, что Жека уже давно прочитал и письмо Евгении, и своё, написанное много лет назад. Просто сидел и остекленевшим взглядом уставился в какую-то точку на столе. Молчал и Грач, стоя у окна.

— Ну что, Жека, скажешь? — не выдержал Глеб.

— Я не писал этого письма.

— Хочешь сказать, что Евгения его подделала? Как она это сделала, и главное, зачем?

— Не-а. Подделала не Евгения. Здесь поработал специалист высшего класса. Ты забыл, кем была моя жена? Почерковедческим экспертом, которого приглашали на экспертизы даже за рубеж. Не могу понять, как к ней попало письмо Женьки.

— Ничего удивительного. Кто-то в воинской части имел на тебя зуб. Желая заделать своего ребёнка, ты мог кому-то перейти дорогу.

— Жека, — подал голос Грач, продолжая смотреть в окно, — Евгения не знала, что ты действительно бесплодиен. Решила, что ты её обманул. В той выписке не могла стоять отметка, что ребёнок усыновлен. Эту уверенность подтвердило и поддельное письмо. Ты в её глазах тогда остался обманщиком и мерзавцем, очень быстро нашедшим новую забаву. И всё равно любила. Вы пережили равноценную боль: и от потери детей, и от потери любимого человека. Не проще было бы тогда с ней поговорить? По-человечески?

— Легко судить, Грач, когда всё уже раскрылось. Если бы знать, что подполковник на такой шаг пойдёт. Теперь-то я понял, что он меня специально в тридцатикилометровой зоне держал. Её жалел. Надо к ней ехать, — Жека уставился на свои руки, лежащие на листках, исписанных Евгенией.

— Поедем. Обязательно, — отозвался Глеб.

— Но я не уйду с твоей дороги. Я не проиграл спор. И если бы проиграл, не ушёл бы. Хватит с нас игр. Я Женьку всю жизнь любил. И после того, как узнал об аборте, любил. Теперь знаю, что и она... до сих пор любит. И шестая ночь, и это письмо — прямые доказательства... Я хочу быть с ней и снова добьюсь её.

— Жека, возможно, ты ещё любишь. Но ты любишь ту, прежнюю Женьку, а не Евгению. Ту, какая она сейчас, ты не знаешь. И... После всего, что ты с ней вытворил?

— А ты, вышвырнув её больной из дома, по-джентльменски поступил? Да? Твои крутые деньги она взяла? Тряпки взяла? А побрякушки? И ты будешь говорить, что я её не знаю?

Жека резко поднялся и, отойдя к окну, встал рядом с Грачом. Все немного помолчали. Лишь в полной тишине по столу размерено стучала заколка.

— Глеб, пусть Евгения сама решит, с кем остаться. Как ты на это смотришь? — предложил мировую Жека.

— Как смотрю? Очень просто. С высоты своего роста. Думаю, отошьёт нас с тобой по полной программе. Обоих. И знаешь почему?

— Говори.

— Наше противостояние за неё сочтёт очередной игрой. Поэтому только один из нас должен остаться рядом после того, как она простит нас. И это буду я. А ты отойдешь в сторону. Добровольно.

— Нет, Глеб. Пусть решит сама. Вадим подтвердит, что это не игра. Если выберет тебя, пожелаю счастья и навсегда закрою этот вопрос между нами. Когда поедем?

— Завтра утром. Полетим. Грач, ты с нами? У тебя с ней наладился контакт.

— Да, обязательно, — подал голос Вадим. — Но у меня есть вопрос и появилась ещё одна проблема. Концовку письма внимательно прочитали?

— Мне кажется, что и без её напоминания каждый из нас чувствует себя последней сволочью. Я не прав? — отреагировал Глеб.

Грач и Зотов мрачно промолчали.

— А теперь говори о проблеме, Вадим. Что ты там ещё отрыл?

— Никто из вас не проговорится о том, что письмо Жеки было поддельным. Евгению надо сначала подготовить к этому. Судя по всему, она до сих пор остро переживает то прерывание беременности. А если узнает, что оно было спровоцировано... Зотов, это больше тебя касается. Не бросайся к ней сразу с оправданиями. Я сам выберу подходящий момент.

— Я согласен.

— Жека, ночевать в Гнезде останешься? — спросил Глеб.

— Если не прогонишь.

— Не прогоню.

Глава 38. Мужчины из её прошлого и настоящего

Евгения знала, что не стоит ждать, но ждала хоть какой-то реакции на своё послание. Она всё-таки поверила Грачу, что инициатором игры был Зотов. А Заров был вынужден в неё сыграть. Наверняка, Глеб будет поражён письмом Жеки. Ведь он так безгранично доверял своему другу. Настолько доверял, что вычеркнул из жизни ту, ради которой готов был потерять бизнес.

Тогда всё настолько перевернулось, что невозможно уже определить, где находилась граница между игрой и реальной жизнью. Даже сама игра казалась более реальной, чем действительная жизнь. И если Глеб и Евгений вдруг решат приехать к ней, то что это будет? Продолжение игры или жизнь? Остановлена ли игра?

Евгения перестала бороться с собой. Устала. Она любит. Только кого из них? Вернее, кого любит больше? Глеба? Жеку? В том, что любовь жива и громко заявила о себе, она уверена на все сто. И тот и другой в её сознании слились в единого персонажа. Они наполняли его друг другом и разнообразили.

Иногда она настолько уставала от размышлений, что не желала видеть их обоих. Хотела забыть произошедшее, как страшный сон. И Грача тоже. Он ведь изначально знал об игре. И не предупредил. Подыграл. Хотя, надо признаться, и поддерживал, не открывая всех карт.