Джилли Купер - Октавия
Я взглянула на часы. Было без четверти одиннадцать. Даже Ксандр, никогда не отличавшийся особой дисциплинированностью, должен был уже быть на работе. Я набрала номер компании «Сифорд-Бреннан».
Секретарша Ксандра была настоящим Цербером, надрессированным на то, чтобы отметать все ненужные звонки, но меня она всегда соединяла. Ксандр подошел к телефону.
— Октавия, милая, я собирался тебе сегодня позвонить, — произнес он в своей обычной медлительной манере ровным голосом, который всегда теплел, когда он разговаривал со мной, что мне было очень приятно.
— Как тебе Бангкок? — спросила я.
— Просто сказка. Буквально. Я жил на улице Пат Пот, где нет ничего, кроме баров для голубых и массажных кабинетов.
Я хихикнула.
— Ты по делу или просто от одиночества?
— Есть разговор.
— Ухажер?
— Дурак. Хочу поговорить с тобой.
— Послушай, не сочти меня невежливым, дорогая, но я сейчас немного занят. Я только что пришел, а тут в моем офисе затевается собрание. Что ты делаешь в обед?
— Ничего.
— Вот и отлично. Встретимся в час у «Фредди».
Почувствовав облегчение, я снова прилегла. Валиум начинал действовать. Скоро я буду в состоянии доставить себе ежедневное удовольствие — вымыть голову.
Благодаря своему деду, Генри Бреннану, я могу не работать хоть всю жизнь. После окончания Первой мировой войны он оставил службу в престижном полку, а так как необходимы были средства, чтобы содержать жену и троих детей, старшим из которых был мой отец, они вдвоем с однополчанином Уильямом Сифордом основали электротехническую компанию «Сифорд-Бреннан». Оба они оказались упорными, предприимчивыми и амбициозными. Упорный груд и везение помогли им вскоре построить заводы по производству трансформаторов, приводов, генераторов и электродвигателей. Компания процветала и следующую войну пережила. Тут к делам подключились два конкурирующих наследника: мой отец, прославившийся, как пилот, участвовавший в боях за Британию, и менее бравый сын Уильяма Сифорда — Рики, который почти всю войну просидел в штабе. Мой отец прославился еще и тем, что женился на восхитительной красивой актрисе, которая сразу же оставила работу и родила ему наследника, в то время как бедный Рики Сифорд женился на обыкновенной, но очень властной девушке из Йоркшира, та, несмотря на ее выдающуюся роль активистки местного масштаба и грандиозные успехи на площадке для игры в гольф, рожала ему одних девочек.
Моему отцу, которому бы и все карты в руки, тем не менее было невероятно трудно после экстремальных условий военного времени переключиться на режим конторской работы. С годами его неугомонность только возрастала. К тому же, он обнаружил, что моя мать, в глазах которой его привлекательность значительно померкла, когда он расстался с военной формой, стала слишком много пить и постоянно искала приключения на стороне.
К 1950 году, когда родилась я, их брак переживал критическую фазу. У моего отца были даже серьезные сомнения в том, что я ею дочь, что, по моему представлению, объясняло его холодное отношение ко мне. Несмотря на такое развитие событий, они с матерью продержались вместе еще шесть лет. К этому времени старый Генри Бреннан умер от сердечного приступа, а Уильям Сифорд, нажив состояние, ушел на покой, оставив моего отца на месте председателя правления компании, а Рики — в качестве управляющего. Тем временем, Рики, медленно, но верно, все послевоенные годы создавал компанию «Сифорд Интернешнл» — огромную империю, в которой «Сифорд-Бреннан» была отведена роль дочерней компании.
В 1956 году моя мать, взяв Ксандра, ушла к одному из своих любовников. Спустя несколько месяцев, почувствовав угрызения совести, она пригласила меня с няней приехать к ней во Францию. Мой отец недолго был безутешен. Он сошелся со своей секретаршей, оформив брак сразу же после развода с матерью. Исключительно счастливый брак позволил ему посвятить себя работе и, когда в 1971 году он умер от рака гортани, будучи еще совсем молодым, то смог оставить Ксандру и мне солидный пакет акций компании «Сифорд-Бреннан», которые должны были обеспечить нас на всю жизнь.
Увы, любые доходы были недостаточными для моего брата Ксандра. Исключенный из школы за курение марихуаны и растление мальчиков, он был исключен и из Кембриджа, проучившись там два семестра, за разгульный образ жизни. Будучи художественно одаренной натурой, он был бы счастлив, занимаясь редактированием какого-нибудь журнала по искусству или работая в художественной галерее, но так как он являлся единственным наследником компании «Сифорд-Бреннан», он автоматически был вовлечен в семейный бизнес. Ксандр чудом держался только за счет своего личного обаяния, поскольку, кроме отца, который к тому времени уже давно умер, некому было ему покровительствовать. Три года назад, когда Рики Сифорд чуть не уволил его, Ксандр искупил свою вину, продав арабам электростанцию, стоимостью в миллионы фунтов, договорившись о сделке за игрой в рулетку. Полтора года спустя обстановка снова накалилась. И тогда Ксандр пустил в ход козырную карту, сбежав со старшей дочерью Рики Памелой, к ужасу обоих ее родителей. Рики, однако, не захотел прослыть в городе человеком, уволившим собственного зятя. Ксандра назначили менеджером по экспортным операциям, что давало тому большие выгоды.
Находясь на своем новом высоком посту, Ксандр умудрился за счет компании оплатить ренту и обставить мою квартиру. «Нужно ведь, — сказал он, — иметь приличное место, куда не стыдно будет пригласить заокеанских клиентов». Компания к тому же взяла на себя расходы по моим налогам, счетам за телефон, электричество и газ и предоставила мне машину, которую я только что разбила. В общем, Ксандр и я очень неплохо существовали за счет компании «Сифорд-Бреннан».
Пока я ждала, когда бальзам как следует впитается в волосы, я перебирала вещи, размышляя, что надеть в поездку. Я накупила на этой неделе так много нарядов, что израсходовала всю чековую книжку, а после неприятного письма, которое я получила от управляющего моим банком, я не отваживалась попросить новую. В кредитных карточках «Америкен экспресс» и «Аксесс» мне тоже было отказано. А нужно еще купить одно бикини и какое-нибудь красивое платье для прогулок по палубе. Ничего не оставалось делать, как занять у Ксандра.
В дверь позвонили. Я посмотрела в глазок, опасаясь визита каких-нибудь кредиторов или нежелательных поклонников, но не увидела ничего, кроме цветов. Оказалось, что это огромный букет розовых роз в пластиковой вазе, заполненной зеленой пористой массой, в которую с помощью шляпной булавки был воткнут розовато-лиловый бант. На какой-то миг я подумала, что это от Джереми и почувствовала легкое разочарование, прочитав, написанную корявым почерком цветочника, записку: «Не вычеркивай меня совсем из своей жизни. Люблю. Чарли».
