Вульф (ЛП) - Хоуп Пейсли

Эта юбка — не то, что я обычно ношу. Обычно на мне штаны для йоги или джинсы, повседневные футболки и кеды, но здесь я хочу чувствовать себя сексуальной.

Я завиваю волосы и расправляю их по плечам, наношу вишневую помаду и подводку для глаз, надеваю несколько цепочек и серьги-обручи, после чего выхожу из хижины. Шон и Лейла, вся команда «Гончих Ада», Джек Уокер и Габриэль стоят и разговаривают у подножия лестницы, ведущей в хижину. Не хватает только Джейка. Габриэль говорит, что ему нужно заключить сделку, чтобы заменить метадон, пропавший во время очередного ограбления клиники в Атланте, поэтому его не будет до позднего вечера.

Все замолкают, как только я появляюсь. Это похоже на сцену из одного из романтических фильмов, которые я смотрю, когда героине делают макияж. Лейла тихо присвистывает.

— Да, черт возьми! Дерзкая маленькая учительница, я бы тебя завалила! — Она хихикает, а я чувствую, как мои щеки пылают от такого внимания.

Я слишком нервничаю, чтобы смотреть в глаза Габриэлю, пока не слышу, как возобновляется всеобщая болтовня, но когда я это делаю, то не могу не заметить голод в его глазах. Я пытаюсь пройти мимо него и обнять Лейлу. Он протягивает руку, обхватывает указательным пальцем мой мизинец и притягивает меня к себе.

— Это… — шепчет он мне на ухо хриплым голосом. — Это заставит меня вырвать глаза каждому мужчине здесь сегодня вечером, одному за другим. Я, блядь, чувствую это.

Я поднимаю руку и похлопываю его по груди под жилетом, прежде чем поцеловать.

— Не нужно, это все для тебя.

Клянусь, Габриэль рычит в ответ. Он берет мою руку под своим жилетом, опускает и поворачивает ладонью вверх. Я смотрю, как он лезет во внутренний карман и достает нож, меньше того, который он носит каждый день, но с такой же гладкой костяной рукояткой и такими же кожаными ножнами. Он достаточно мал, чтобы поместиться в моей руке и при этом его легко спрятать, что заставляет меня улыбнуться.

— Что это? — спрашиваю я.

— Рукоятка моего ножа сделана из кости волка, которого пристрелил мой дед, и твоего тоже. Он крепкий, прочный и идеально подходит для твоей руки. Я верю, что ты используешь его только в случае крайней необходимости.

Я смотрю на него, понимая, что это означает. Он считает, что я достаточно сильна. Он верит, что я смогу защитить себя. Я беру у него нож и нагибаюсь, чтобы засунуть его в сапог, а затем тянусь вверх, чтобы поцеловать его губы.

— Теперь я тоже воин, как ты? — спрашиваю я.

Габриэль отстраняется и смотрит на меня, на его лице отражается благоговение и восхищение. В его стальных серых глазах вспыхивает огонек, такой же, какой я видела на фотографиях его юности, как раз перед тем, как он наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы, а люди вокруг продолжают двигаться и не обращают на нас никакого внимания.

— Ты всегда была воином, маленькая колибри, просто не знала об этом.

Габриэль берет меня за руку и ведет в большую толпу людей возле главного здания столовой, где они устраиваются вокруг большого каменного кострища с бокалами в руках. Для конца июля здесь не по сезону прохладно, так что я рада огню и потягиваю свой напиток, наблюдая остаток дня, как люди из клубов по всей Америке подходят к Габриэлю и остальным членам его команды.

Я уже на третьем или четвертом шоте со вкусом ирисок, когда Габриэль шепчет мне на ухо.

— Помедленнее, тебе нужно быть начеку, мужчины, когда пьяны, распускают руки. Я очень не хочу, чтобы сегодня мне пришлось кого-то убивать.

— Я в полном порядке, — говорю я в ответ, но, по правде говоря, я немного пьяна. Лейла хихикает рядом со мной.

Я как школьница, впервые вырвавшаяся на свободу, чего он ожидает?

Габриэль выхватывает у меня рюмку и выпивает сам, просто чтобы доказать свою правоту. Его выражение лица, когда он пробует сладкую жидкость, заставляет меня смеяться.

— Я хотела это выпить, — говорю я, прищурившись.

Он морщится от вкуса, хватает свою бутылку с водой и делает глоток. Я не видела, чтобы он сегодня пил виски. Наверное, именно по той причине, почему он просит меня притормозить. Он должен быть начеку.

Габриэль будет следить за мной, я знаю, но я не волнуюсь. У меня отпуск без стресса. Отдыхаю от четырех стен его дома, от того, что кто-то охотится за мной, чтобы причинить ему боль, от безумного сюрреалистического направления, которое приняла моя жизнь за те неполные два месяца, что я провела дома, от всего этого.

Я позволяю ему победить и не ищу другую выпивку, зная, что скоро кто-нибудь принесет еще.

Остальные девушки из нашего клуба тоже уже приехали и присоединяются к нам, когда до меня доносятся отдаленные звуки музыки церковного хора. Он стихает, когда наша музыка снова начинает звучать, а затем возвращается, когда песня заканчивается.

— Здесь кто-то проводит церковную службу? — спрашиваю я у сидящей рядом Лейлы.

Она смотрит на поле за нашими домиками.

— Соседняя ферма. Они проводят массовые церковные службы под открытым небом, каждый год примерно в то время, когда мы приезжаем сюда. Это продолжается несколько часов каждую ночь. Они молятся за нас, молятся, чтобы мы изменили свою жизнь.

Я оглядываюсь через плечо в том направлении, где слышу хор, поющий «Как ты велик», но она снова исчезает, когда через звуковую систему диджея начинает играть «Van Halen»²³.

Я прикусываю нижнюю губу. Раньше я была в числе молящихся. Теперь молятся за меня. Есть в этом что-то тревожащее, и я пытаюсь вытеснить из памяти гимны моей юности. Я не хочу, чтобы эти два мира столкнулись.

— Босс. — Шон обращается к Габриэлю, кивая на группу мужчин, ожидающих в толпе людей. Я разглядываю их, стараясь не показывать этого. Все они одеты в джинсы и жилеты, я понятия не имею, кто они, и не узнаю, пока они не отвернутся.

— Сейчас они могут поговорить. Отис должен скоро уехать, — добавляет Шон.

Габриэль смотрит на меня, потом на Эмбер, Шанталь и Лейлу.

— Не волнуйся, През, мы позаботимся о ней. — Шанталь улыбается ему.

Габриэль закатывает глаза и поворачивается к Крису. Он указывает на место рядом со мной.

— Не сходи с этого места, пока я не вернусь, понял? — говорит он, похлопывая Криса по груди.

— Конечно, През.

Понятия не имею, о чем он беспокоится, здесь так весело…

Серьезно???

Я внутренне стону, наблюдая за ее приближением.

Очевидно, это был лишь вопрос времени, когда кто-то принесет очередную порцию выпивки. И вот она идет, неся мой следующий шот на подносе вместе с двадцатью другими. Темные волосы распущены, кожаные шорты и обтягивающая красная майка. Челси, та самая наглая девица, которая приставала к Габриэлю на глазах у всего нашего стола на свадьбе Лейлы.

И как только я начинаю веселиться, появляется эта назойливая женщина?

Глава 48

Габриэль

— Мы не против идеи, Фокс-старший вышел из-под контроля. — Я смотрю через стол на Отиса Мэлоуна, лидера одного из наших братских клубов, МК «Титаны».

— Это будет нелегко, — говорю я в ответ, пока Отис раскуривает косяк.

— Думаю, легче, чем ты думаешь, — отвечает он, затягиваясь. — Я знаю Эйдена с девяти лет. Он не говорит об этом прямо, но Фокс-старший слетел с катушек. Он заключает сторонние сделки, я знаю это от своих собственных контактов. — Он подносит косяк к губам и снова глубоко затягивается. — Клуб им недоволен.

— Как вы, парни, собираетесь справляться с проблемой? — спрашивает его вице-президент Тайлер. Проблема — это президент «Адептов Греха».

— У нас есть план. Надежный. Он угрожал нашим семьям, он долго не протянет, — отвечает ему Кай.

Я киваю в знак согласия.

— Кто возьмет на себя управление «Голубым поездом», когда это случится? — Отис затягивается и откидывается назад, переходя сразу к делу, зная, что мы никогда не возьмемся за продажу фентанила, нас это не интересует. Во имя общего дела я не стану оскорблять его, произнося это вслух, но это дерьмо — гребаный яд.