Убежище в горах (ЛП) - Джеймс Никки

С потяжелевшими и прикрытыми веками, он казался практически пьяным, улыбаясь в ответ.

— Я могу помочь тебе с этим?

Я сжал его подбородок и притянул его лицо ближе.

— Да, можешь. Становись на колени, потому что я хочу трахнуть этот великолепный рот.

***

Всё уже погрузилось во тьму, когда мы дошли обратно до джипа. Перемена звуков вокруг была знакомой. Дневные существа дремали, в то время как ожили ночные. Где-то наверху слышалась большая сова, и эхом вокруг нас раздавался писк стаи летучих мышей, пролетающих мимо.

Моё тело переполнило ощущение борьбы, когда я сел в джип рядом с Аспеном. Осознание того, что мы возвращаемся в город, снова заполнило моё успокоившееся тело напряжением и страхом.

Аспен почувствовал изменения в моём настроении и положил руку на моё бедро, а затем выгнул бровь.

— Ты в порядке?

— Да. Всё хорошо.

Он завёл джип и проехал несколько минут, прежде чем пришлось остановиться на светофоре. Пока мы ждали зелёного света, он сжал губы в одну сторону и искоса посмотрел на меня в темноте джипа.

— Хочешь ненадолго заехать ко мне домой?

Его приглашение согрело меня всего.

— Да, было бы отлично.

Это привлекало намного больше, чем возвращение домой, где всё казалось чужим — особенно я — и мои мысли испарились.

Глава 22

Аспен

Прошло три недели с тех пор, как мы гуляли по тропинкам парка Лионель. Мы с Хаксли осторожно двигались вперёд, встречаясь пару раз в неделю, когда наши графики не сталкивались. Ему было тяжело на работе. Когда он рассказал часть своих проблем и что происходит, я сразу увидел настойчивую паранойю, которая окружала его, и был благодарен, что его начальник вроде как понимает причуды Хаксли. Любой другой мог бы его уволить.

Казалось, Хаксли совсем не считал себя параноиком. Прямо как объясняла его мать. Вместо этого он считал, что находится на шаг впереди и замечает вещи, которые не видит большинство людей. Что было в каком-то смысле точно, только правда в том, что вещей, которые он видел, не существовало.

Когда мы были вместе, по большей части нас было всего двое. Мы либо уезжали из города, чтобы побыть в уединении природы, либо прятались у меня дома, где разговаривали допоздна, а затем он трахал меня так, что я не мог ходить. В каких-то смыслах мы были очень похожи. Мы питали антипатию к толпам и городской жизни и оба были ненасытны в спальне.

В этот вечер я предложил пойти на настоящее свидание и попросил Хаксли пойти со мной на ужин в ресторан в центре. Хоть место располагалось в самом сердце Крикстоуна, оно не было модным, вместо этого было пропитано деревенской непринуждённой атмосферой. Декор был тёплым и приветливым, с природными деревянными акцентами, тусклым освещением и без агрессивной музыки.

Он неохотно согласился. От меня не скрылось напряжение, вызванное моим предложением, и я списал это на его продолжающееся привыкание к обществу.

В шесть тридцать я остановился на подъездной дорожке у дома его матери и оставил джип заведённым, чтобы сходить и сказать Хаксли, что я приехал. Аннетт открыла дверь с широкой улыбкой.

— Приятно тебя видеть, Аспен.

— Взаимно, миссис Демпси. Как вы?

— У меня всё хорошо, — она кивнула, подчёркивая смысл своих слов. — Хаксли уже идёт.

— Спасибо.

Когда я собирался развернуться, она поймала меня за руку. Оглянувшись, я остановился. Она нахмурилась.

— У него сегодня был сложный день. Он на грани, просто чтобы ты знал.

Я почувствовал это, когда мы недавно говорили по телефону. С Хаксли у меня часто складывалось ощущение, что я имею дело с тикающей бомбой. В одну минуту с ним могло быть всё хорошо, а в следующую он мог взорваться. Я испытал это на себе.

Я кивнул миссис Демпси и вернулся ждать к джипу, подбадривая сам себя. Общение с Хаксли требовало совершенно другого подхода. Мне это не давалось естественно, и я всё ещё учился, как отвечать, когда он срывается из-за того, что больше ни для кого не имеет смысла. В моих ушах постоянно звенели слова Криса о психическом здоровье: «если бы люди тратили больше времени на то, чтобы попробовать это понять, а не сторонились страдающих, тогда, может быть, люди вроде моего брата не чувствовали бы себя такими загнанными и одинокими в этом мире».

Через несколько минут Хаксли вышел в тёмных джинсах, обтягивающей чёрной футболке и поношенной кожаной куртке. Его волосы были собраны в пучок на затылке, и борода была подстрижена; он выглядел намного менее диким, чем в день нашей первой встречи. От него по-прежнему исходила аура грубости, но он определённо хорошо приоделся.

Он поймал мой взгляд, пока садился рядом со мной, и его задумчивость была очевидной. Я не хотел усугублять его тревогу, так что вёл себя непринуждённо, надеясь вытащить его оттуда, куда его унесли мысли.

— Ты хорошо выглядишь. Должен признать, если ты когда-нибудь побреешься или обрежешь волосы, я могу мысленно немного поплакать.

Я ухватил его за подбородок и увидел, как уголок его губ слегка приподнялся, прежде чем я поцеловал его. Его улыбки и смех было тяжело заработать, но за последние несколько недель мне всё чаще удавалось их вытаскивать.

— Моя мама ненавидит и то, и другое.

Я хохотнул и ещё раз поцеловал его, после чего сел обратно и завёл джип.

— Думаю, дети рождаются с желанием найти способ разозлить родителей. Я знаю, что с детства, если мама говорила мне: «Аспен, не лазь по этим деревьям», мне только это и хотелось делать.

Хаксли почесал свою подстриженную бороду и кивнул.

— Да, и скоро зима. Это спасает от холода.

Я вёл машину по городу к «Гарден Солитьюд», ресторану, который по моим надеждам не должен был быть слишком шумным и заполненным в среду вечером.

Я припарковался в квартале от ресторана и отстегнул ремень безопасности, в то время как Хаксли сузил глаза, глядя в окно и не двигаясь.

— Идём, у них приличное меню. Думаю, тебе понравится.

Он неохотно вышел из джипа следом за мной и сунул руки в карманы, глядя вдаль, в сторону конца Хенли-авеню. Пока он был заперт где-то внутри своей головы, мне потребовалось подойти и коснуться его руки, чтобы его освободить.

— Ты в порядке?

Он шумно сглотнул, по его кадыку было видно напряжение и сложность этого действия.

— Да. Идём.

Только когда я повёл его через дорогу, взяв под локоть, он смог оторвать взгляд от того, что видел в своих мыслях.

Когда мы оказались в ресторане, я был рад, что там оказалось не людно. Молодой мужчина в тёмных брюках, белой рубашке и красном фартуке на талии поприветствовал нас с сияющей улыбкой.

— Добро пожаловать в «Гарден Солитьюд». Вам столик на двоих?

— Да, спасибо.

Он развернулся и минуту подскакивал на носках, оглядывая свободные столики. Взяв два меню со стойки у двери, он сказал через плечо:

— Пройдёмте.

Он привёл нас к двухместному столику у окна. Когда он положил меню на места, я сел на один из стульев. Официант начал рассказывать о специальных предложениях вечера, и пока он говорил, я поймал взглядом Хаксли, который хмурился на окно и не собирался садиться.

Внутри него что-то бурлило, и прежде чем я успел разобраться, в чём дело, он развернулся к молодому, ничего не подозревающему человеку рядом с собой и схватил его за плечо, разворачивая, чтобы они оказались лицом к лицу.

Официант опешил, и я едва ли мог его винить, Хаксли умел выглядеть чертовски пугающе, особенно с ядом, который прокрался в выражение его лица.

— Почему вы сажаете нас здесь?

— Я, эмм… — взгляд парня метнулся ко мне, умоляя о спасении.

Я мгновенно соскочил с места и оттянул Хаксли от бедного парня.

— Что ты делаешь?

— Из всех пустых столиков, он сажает нас здесь? На открытой местности у окна?