Мари Фишер - Нежное насилие
Но как Эрнст Клаазен относится к определенной, конкретной женщине, а не к женскому полу в целом? Ее, Катрин, он всегда поддерживал, давал понять, сколь высоко ценит ее способности. Это было ей очень по душе, и она спокойно принимала то, что, даже любуясь ею, он все же изредка посмеивался над какими-то ее слабостями. Это, словно соль в сладком пудинге, придавало их взаимной симпатии своеобразный острый привкус.
Но признание Эрнста, что он, заводя связи с женщинами, всегда прерывает их при угрозе брачного союза, напугало Катрин. Впрочем, никаких брачных уз она не желала. Да и не было оснований надеяться на них или полагать, что между Клаазеном и ею они вообще возможны, хотя бы уже потому, что их разделяет расстояние. И все же она считала, что его непримиримость в отношении брака граничит с жестокостью. Надо быть очень беспощадным, чтобы каждый раз выставлять любимую женщину за дверь, как только она заведет речь о браке, и очень циничным, чтобы открыто объявлять себя приверженцем такой позиции.
Если он поступает так с каждой женщиной, которая была с ним близка, то не исключено, что некоторые из отвергаемых просто из духа противоречия удваивают усилия, чтобы заполучить его – в соответствии с присказкой «Ну, заяц, погоди!». Но, как известно, нахальная птичка только и ждет нападения, чтобы упорхнуть, пока ее не ощипали.
Катрин призналась себе, что Эрнст Клаазен ей очень симпатичен. Она бы проводила с ним целые дни, а то и недели, чтобы только наслаждаться его обществом. Но она опасалась, что доверие, которое он ей внушает, может оказаться обманчивым. Она была почти уверена, что так оно и есть, и решила ни в коем случае не поддаваться своему чувству и, оставаясь твердой, держать Эрнста на дистанции.
Чтобы избежать новой встречи с ним, Катрин могла бы сразу после завтрака уехать обратно в Гильден, что было проще простого. Но это означало бы, что она струсила. Эрнст, несомненно, понял бы причину ее бегства и вполне справедливо расценил бы как слабость.
Нет, она зайдет в редакцию и выполнит обещание еще раз встретиться с госпожой Пёль. Но как только разговор закончится, она ни в коем случае не позволит себе задерживаться и немедленно отправится в обратный путь.
Катрин встала с постели. Она не пожалела времени на то, чтобы привести себя в порядок, полагая, что редакторы журнала «Либерта» не торопятся включаться в работу на полную мощность с самого раннего утра.
Тянула время и за завтраком, читая газету «Гамбургские новости» с первой до последней строчки. А потом еще раз вернулась в свой номер, чтобы почистить зубы и упаковать вещи в дорогу. Потом Катрин отнесла чемодан вниз и попросила госпожу Кройц поместить его в камеру хранения пансионата и подготовить ей счет для оплаты, поскольку она скоро уедет.
Потом вышла наружу, и оказалось, что день холоднее вчерашнего, да и туманнее тоже. Она порадовалась, что надела брюки и кожаную куртку.
По Мёнкебергерштрассе она двинулась прогулочным шагом и все же явилась в редакцию еще до появления госпожи Пёль. У входа Катрин встретили очень приветливо.
– А госпожа Ригер здесь? – спросила она.
– Пока нет, – ответила госпожа Фельберт. – Да и если хотели повидать главного, то и тут вам не повезло.
– Это как раз не имеет значения. Мне нужно только еще кое-что обсудить с госпожой Пёль.
– Тогда вам лучше всего подождать в отделе рукоделия.
Ильза Мёбиус, как и всегда, встретила Катрин очень сердечно.
– Надеюсь, – заметила она, – госпожа Пёль скоро появится. Конечно, если подходить к делу теоретически, вы могли бы поговорить и со мной, но практически, видимо, пользы от этого будет мало. Вы же знаете, как реагирует Пёль, если считает, что ее обошли.
– Все еще? А у меня сложилось впечатление, что она вкладывает в дело уже только половину души.
– Так оно и есть. Но ведь и королева, которой предстоит вот-вот отречься от престола, все же требует, чтобы ей оказывали королевские почести.
Обе женщины засмеялись, а присутствовавшая при разговоре практикантка позволила себе лишь улыбку, бросив при этом боязливый взгляд на дверь.
– Выпьете чашечку кофе, госпожа Лессинг?
– Нет, спасибо, я только что позавтракала. Но, прошу вас, не отрывайтесь ради меня от работы. Я подожду полчаса, и если никто не придет, то сразу же откланяюсь. – Катрин обнаружила на столе еще не готовый макет очередного номера и взяла его. – Можно, надеюсь?
– Ну, конечно!
Катрин вполне устроило бы, если бы встреча с госпожой Пёль не состоялась. Но полчаса еще не прошло, когда она все же появилась. На ней было подбитое мехом пальто, а пышную прическу дополняла шляпа, которой надлежало привлекать всеобщее внимание.
– Халло, дорогие мои, – поздоровалась она, – самого вам доброго утра!
Сотрудницы откликнулись, словно эхо. Гезина Шмитт рванулась к Пёль, чтобы принять у нее пальто, очень аккуратно повесила его на плечики и упрятала в стенной шкаф.
Госпожа Пёль открыла дверь в маленькую смежную ванную комнату и, стоя перед зеркалом, вытащила из волос булавки, которыми была приколота шляпа.
– И вы уже здесь, госпожа Лессинг! Честно говоря, я не предполагала, что увижу вас так рано.
– Я давно приучена рано вставать, госпожа Пёль. Моя дочь каждое утро к восьми часам ходит в школу.
– Ну да, конечно, я только подумала, что после такой ночи… – Она передала стажерке свою шляпу и поправила прическу.
– Да ведь вчера, – заметила Катрин с самым невинным видом, – мы закончили заседание вовсе не поздно.
Теперь госпожа Пёль повернулась к ней лицом.
– Нет? Не поздно? Но я думала… – Она не договорила.
– Что же вы думали? – спросила Катрин очень непосредственно.
– Ну, каждый в этом доме знает, что вы пользуетесь определенной протекцией.
– Кажется, одна я этого не знаю.
– Пусть так. – Госпожа Пёль села за свой письменный стол. – Но я не предполагала, что вы появитесь так рано, госпожа Лессинг. Я жду посетителя.
– Что ж, если так, – произнесла Катрин, снимая со стула свою куртку, – то мне остается только попрощаться и пожелать всем дальнейших успехов.
– Вы заглянете часов в одиннадцать?
– Нет, к этому времени я проеду уже половину пути до Гильдена.
– Могу я предложить? – вступила в разговор госпожа Мёбиус. – Давайте начнем сейчас и сколько успеем до прихода посетителя…
Катрин чуть помедлила; заметив поданный ей госпожой Мёбиус знак, повесила свою куртку, открыла портфель и вытащила толстую тетрадь с эскизами.
– То, что вам показалось не стоящим внимания, – начала она и, подавив в себе продолжение «хотя все остальные высказались одобрительно», закончила: – это мои пуловеры без рукавов.
