Правило Шестьдесят на Сорок (ЛП) - Уайлд Элли К.

Дженна, кажется, быстро понимает это, меняя вопрос, глаза расширяются, и она на грани слез.

— Ты его любишь?

Я делаю медленный глоток напитка.

— Пожалуй, уже близка. Пожалуйста, не начинай. Я и сама в панике.

Дженна снова бросает взгляд на него.

— Честно, Джуди, это просто чудо. Я никогда не видела тебя даже близко влюбленной.

— И поверь, я изо всех сил старалась, чтобы так и оставалось, — бормочу я, и Дженна бросает укоризненный взгляд. — Я не знаю, как это произошло. Всего пару месяцев назад я была уверена, что ненавижу его до смерти.

— Разве не говорят, что между любовью и ненавистью тонкая грань? К тому же, вы проводите вместе пять дней из семи. Неудивительно, что чувства меняются так быстро. Почему ты борешься?

Я качаю головой, не зная, как объяснить.

— Все стало таким… легким и комфортным между нами. Мы друзья, и мне это нравится. Но потом…

Потом случаются моменты, как прошлой ночью. Я сидела на диване, ощущая такую плотную близость, словно мы — единое целое. Это чувство накрыло неожиданно, я не успела сдержать слезы. Осознание, шок, страх, а затем облегчение от того, что все еще способна чувствовать после долгих лет, когда сердце было заперто за непреодолимыми стенами.

— Вы когда-нибудь говорите об этом? О том, что между вами происходит? — спрашивает она, теребя рукав.

— Нет, — отвечаю я. — Мы оба на грани того, чтобы все испортить, но я не уверена, что для него это больше, чем просто дружба.

— Знаешь, будь я твоей худшей подругой, влепила бы пощечину за то, что ты ни слова не рассказала.

Я морщусь.

— Прости. Дело не в том, что я не хотела. Просто долго отказывалась это признать.

— Ты хочешь быть с ним?

— Я хочу знать, действительно ли он заинтересован. Не просто говорит, что красива и хочет провести со мной ночь.

Мы обе поворачиваемся, когда он краем глаза бросает взгляд на телефон, лежащий рядом с локтем. Под столом нога начинает нервно подергиваться.

Определенно он.

— Ну, давай выясним, — предлагаю я.

— Хочешь подойти к нему?

— Может быть? Я просто начала волноваться, — я провожу пальцами по волосам.

— Понимаю. Тебе непривычно видеть его вне привычной обстановки, — говорит Дженна, протягивая руку через стол и аккуратно приглаживая волосы. — Слушай, вот что я предлагаю: скажешь слово — и мы уйдем. Но кажется, стоит подойти и посмотреть, что получится. Если станет слишком неловко, я вытащу тебя оттуда. Клянусь, устрою лучшее театральное представление в жизни, как в тот раз, когда убедила бабушку, что, конечно же, все еще девственница, иначе как я сохраню шансы на свое счастье в браке?

— Боже, Дженна! — вскрикиваю я, не в силах сдержать улыбку. — Ладно, ладно, давай сделаем это.

Дженна бросается вперед с таким энтузиазмом, что я едва успеваю допить коктейль. К тому времени, как окончательно отрываюсь от места, она уже вцепилась в спинку стула его друга, закинув ногу на сиденье и приподняв подол платья, демонстрируя бедро. Затем бросает взгляд на Тео.

— …и ты знаешь Джуди, не так ли?

Я почти надеюсь, что ошибаюсь. Что это не он сидит там, и я не чувствую, как по позвоночнику пробегает нервный холодок, когда Тео недовольно оборачивается. Благодарю небеса за то, что все-таки потратила время на сборы. Темные джинсы придают обычно незаметным ногам привлекательность, а шелковый топ достаточно откровенен, чтобы привлечь внимание.

Тео моргает. Недовольство сходит с лица, и он поднимается. Я смутно осознаю восторг на лице Дженны — смутно, потому что с трудом нахожу воздух в легких, изучая его. Присутствие, усиленное в десять раз светом идеальных светильников бара, завораживает. Волосы выглядят гуще, непослушно взъерошены, словно он только что проснулся. Ресницы темнее, невероятно длинные, а глаза — зеленые, как свежая трава весенним утром. Легкая щетина на подбородке заставляет представить, каково это — ощущать его прикосновение к внутренней стороне бедра.

Смотря на него, я понимаю, сколько времени провела в мучительном ожидании. Тео — как эспрессо, мгновенно проникающий в кровь. Я чувствую себя напряженной и возбужденной.

Мы слишком долго смотрим друг на друга — слишком долго. Дженна округляет глаза, словно говоря: «Соберись». Она решает, что я не справлюсь.

— Ну что, вы языки проглотили? Нам тут место нужно, — поворачиваясь к другу Тео, произносит Дженна.

Тео приходит в себя, и в воздухе раздается скрип сдвигающихся стульев.

— Вот, — он предлагает свой стул, а затем возвращается и приносит еще два — для Дженны и себя.

Столик крошечный, рассчитанный на двоих, и теперь, когда нас четверо, становится тесновато. Но Тео наклоняется ко мне, голос тихий и бархатистый, как теплый мед, стекающий по краю банки.

— Хочешь выпить?

— Да, пожалуйста.

Он жестом вызывает официантку и шепчет: «Виски с лимоном». Тео помнит, что я люблю. Мысль о том, что все должно быть просто, вызывает знакомое тепло.

— Эй, морская свинка, — доносится из-за стола, и я наконец отвожу взгляд от Тео, чтобы посмотреть на другого мужчину.

Я выпрямляюсь.

— О, Финн!

Финн одаривает меня фирменной улыбкой — широкой и чуть кривоватой, отчего напоминает ангела, балансирующего на грани греха. Яркие голубые глаза, полные губы и легкая небритость делают его неотразимым. Неудивительно: обаяние и заразительная харизма окутывают всех вокруг, заставляя чувствовать себя самыми интересными людьми на свете.

За последние недели, проведенные на четырех кулинарных мастер-классах под его руководством, я успела привязаться. Уже через пять минут общения стало ясно, что он и Дженна заряжены одной энергией — доброй и заботливой, но скрытой за игривым флиртом. Проведя достаточно времени с Дженной, я научилась распознавать таких людей в толпе. К тому же, сомневаюсь, что Тео общался бы с кем-то, кто не заслуживает уважения.

— Значит, ты Финн? — произносит Дженна, пристально рассматривая его. — Тот, кто так и не позвонил мне.

О нет, только не это.

В ее словах нет злости — лишь огонек азарта в глазах, предвкушение «помучить» мужчину.

Финн окидывает ее взглядом с головы до ног, только сейчас осознав присутствие, и возвращает взгляд ко мне.

— Это твоя подруга?

— Ее зовут Дженна, — отвечает она, наклоняясь через стол. — И она хочет узнать, как ты оправдаешь свое молчание.

Финн неуверенно моргает.

— Могу с уверенностью сказать, что это была величайшая ошибка в моей жизни, — обернувшись ко мне, он добавляет: — Я бы поцеловал тебя прямо сейчас, если бы не боялся, что этот мачо сломает мне нос.

— Почему? Что ты имеешь в виду? — быстро спрашивает Тео, глаза расширяются от удивления, и я не успеваю осмыслить его реакцию. — Она может целоваться с кем угодно. Мы просто работаем вместе.

Эти слова — как удар ножом в сердце.

Тео мгновенно поворачивается ко мне, лицо перекошено шоком и смятением. Рядом Финн, чувствуя неловкость, потирает кружку с пивом.

— Джуди… — начинает Тео, но, к счастью, в этот момент официантка ставит передо мной напиток.

— Джуди, посмотри на меня, — снова пытается заговорить Тео

Но я не могу встретиться с ним взглядом — не сейчас. Вместо этого делаю глоток коктейля, стараясь скрыть волну разочарования. Я даже не знаю, чего ожидала. Но вынуждена признать: это ужасно.

Дженна, кажется, тоже это чувствует.

— Целоваться с кем угодно, да? Отлично, тогда, — говорит она, окидывая взглядом бар, притворяясь, что это искренний интерес. — Итак, Финн, мы собираемся положить конец безмужней паузе Джуди. Кто станет этим счастливчиком?

Финн, раздумывая, ставит кружку и со значением осматривается.

— Какой у нее типаж? Мрачный, надменный, даже если жизнь от этого зависит, не выдаст улыбки?

— Нет, определенно нет. Ей нравятся милые, но с достаточной смелостью, чтобы признаться в своих чувствах, — говорит Дженна, опираясь на локти. Голос становится шепотом, полным интриги, а глаза сверкают озорным блеском. Это фирменный взгляд урагана Дженны, от которого я понимаю: она готова добавить вишенку на торт мести. — О, и он должен быть виртуозом в постели. Наша девочка любит, когда все по-настоящему… откровенно.