Сидни Шелдон - Незнакомец в зеркале
Мисс Даннинг расхохоталась:
– И наконец добрались до Роуз Даннинг! Ну что ж, могло быть и хуже. Конечно, я не так уж известна, но мои клиенты без работы не сидят.
– Но я нигде не играла.
Женщина, ничуть не удивленная, кивнула:
– Иначе давно бы имели своего агента, а не обращались бы ко мне. Здесь нечто вроде перевалочной станции. Я отыскиваю молодые таланты, добываю им работу, а их замечают и тут же перехватывают крупные агентства.
Впервые за много дней в Джилл проснулась надежда:
– Вы… вы думаете, что смогли бы стать моим агентом?
– У меня много клиенток и вполовину не таких хорошеньких, как вы. Скорее всего я смогу устроить вам ангажемент. Другого способа приобрести опыт не бывает, правда ведь?
Чувство искренней благодарности охватило Джилл. Роуз Даннинг продолжила:
– Беда с этим проклятым городом! Малышкам вроде вас никто не хочет дать ни единого шанса. Все студии вопят, что отчаянно нуждаются в новых талантах, а потом стоят насмерть, лишь бы не допустить новичков на съемки. Ну что ж, мы их обойдем. Я знаю, куда вас можно устроить. Мыльная опера, эпизод в картине Тоби Темпла и роль в новом фильме Тесси Брэнд.
Голова Джилл закружилась:
– Неужели меня…
– Конечно, возьмут, если я рекомендую. Они знают, что плохого товара у меня не бывает. Конечно, это всего-навсего эпизоды, сами понимаете, но нужно же с чего-то начинать.
– О, я была бы так вам благодарна… – пролепетала Джилл.
– По-моему, у меня где-то есть сценарий мыльной оперы.
Роуз Даннинг тяжело поднялась, отодвинула стул и направилась в соседнюю комнату, сделав Джилл знак следовать за ней.
Они оказались в спальне с двуспальной постелью в углу под окном и металлическим конторским шкафом. Даннинг вперевалку заковыляла к шкафу, открыла ящик, вынула сценарий и протянула Джилл.
– Ну вот. Режиссер – мой хороший приятель, и, если все будет в порядке, без работы вы не останетесь.
– Я буду очень стараться! – горячо пообещала Джилл.
Женщина улыбнулась:
– Но конечно, я не могу продать им кота в мешке. Надеюсь, вы согласитесь прочитать несколько строк?
– Конечно, конечно.
Роуз Даннинг открыла тетрадь и села на постель:
– Давайте с этой сцены.
Джилл села рядом и заглянула в сценарий.
– Ваш персонаж – Натали. Богатая женщина, замужем за слабаком. Решает с ним развестись, а тот не отпускает ее. Начинайте отсюда.
Джилл быстро пробежала глазами текст. Конечно, лучше бы взять сценарий домой, прочитать повнимательнее или хотя бы поработать с ним часа полтора. Ей отчаянно хотелось произвести хорошее впечатление.
– Готовы?
– Да-да, наверное.
Джилл закрыла глаза и попыталась представить себя на месте героини. Богатая дама. Как матери тех девочек, с которыми она выросла. Эти женщины принимают все блага жизни как должное. Они уверены, что все остальные созданы лишь для того, чтобы им служить. К таким женщинам относится и Сисси Топпинг.
Джилл вздохнула и начала читать:
– Нам нужно поговорить, Питер.
– Обязательно сейчас? – подыграла Роуз.
– Боюсь, я и так уже слишком долго ждала, сегодня же вылетаю в Рино.
– Вот так, ни с того ни с сего?
– Ошибаешься. Я пытаюсь сесть в этот самолет вот уже пять лет, Питер, и на этот раз своего добьюсь.
Рука Роуз Даннинг легла на бедро Джилл.
– Очень хорошо, – кивнула та одобрительно, – продолжайте.
Руку она так и не убрала.
– Беда в том, что ты так и не вырос. Все еще играешь в лошадки. Ну что ж, отныне я в твоих играх не участвую.
Пальцы женщины задвигались. Странное поведение Роуз смутило Джилл. Но хозяйка дома успокаивающе сказала:
– Прекрасно. Продолжайте.
– Не желаю больше никогда о тебе слышать. Ясно?
Пальцы задвигались быстрее, поползли к животу, спустились ниже. Джилл закрыла тетрадь и взглянула на Роуз. Лицо женщины раскраснелось, глаза словно заволокло пеленой.
– Читайте дальше, – хрипло пробормотала она.
– Не… Не могу… Если вы…
Ласки становились настойчивее.
– Я просто хочу создать соответствующее настроение, дорогая. Видишь ли, это ссора на сексуальной почве. Я хочу чувствовать, возбуждена ли ты…
Ладонь прижималась все сильнее, втиснулась между ног Джилл.
– Нет! – задрожав, вскочила девушка.
Из угла рта женщины капала слюна.
– Будь добра со мной, и я смогу помочь тебе, – умоляла она. – Пойди сюда, крошка.
Роуз протянула руки и попыталась схватить Джилл, но та увернулась и выбежала из дома.
Очутившись на улице, Джилл пошатнулась и едва успела прислониться к стене, как ее начало рвать. Даже когда выворачивающие ее наизнанку спазмы немного утихли, лучше она себя не почувствовала. Голову вновь сдавила боль. Это было несправедливо. Ведь эта боль принадлежала не ей, а была частью другой девушки, Жозефины Цински.
За последующие полтора года Джилл Касл стала полноправным членом племени «одержимых», людей, живущих «на краю» шоу-бизнеса, тех, кто иногда тратит всю жизнь, чтобы прорваться в кино или на телевидение, а до поры устраивается на временную работу. Их нисколько не смущало, что иногда подобной работой им приходилось заниматься десять – пятнадцать лет.
В древние времена племя рассаживалось вокруг костра и слушало предания о героических деяниях, а «одержимые» собирались в аптеке Шваба, повторяя и пересказывая волшебные легенды шоу-бизнеса, часами просиживая за чашками с холодным кофе, обмениваясь последними новостями и сплетнями.
Пусть они были неудачниками, но каким-то образом ухитрялись очутиться в самом центре событий: могли сказать, какую героиню телефильма собираются заменить, какого продюсера поймали в постели с режиссером и собираются ли повысить в должности директора телестудии. «Одержимые» узнавали обо всем сразу же, новости, словно в джунглях, передавались неким таинственным языком барабанов, известным только посвященным.
По сути, бизнес и есть олицетворение настоящих джунглей. «Одержимые» не питали насчет этого никаких иллюзий. Заблуждались они по другому поводу. Все были уверены, что каким-то образом сумеют прорваться на студию, пройти через ряды охранников, миновать ворота, осуществить Мечту. Они были аристократами, они были избранными. Голливуд стал их Иерихоном, и Иисус мог в любую минуту затрубить в золотую трубу, и стены рухнут, а враги будут сметены, Сэм Уинтерс взмахнет магической палочкой, и на всех окажутся шелковые мантии, и все превратятся в кинозвезд, перед которыми в восхищении склонятся восторженные зрители. Аминь-кофе в аптеке Шваба стало вином причастия, а они – Апостолами Будущего, утешавшими и согревавшими друг друга своими мечтами. Они вечно стояли на пороге волшебной страны. Кто-то познакомился с помощником режиссера, который поговорил с режиссером, который обещал рассказать продюсеру… еще день-два, и мечты станут явью.
