Правило Шестьдесят на Сорок (ЛП) - Уайлд Элли К.

— Что я хочу сказать, — спешу я добавить, — так это то, что знаю эту компанию и наших клиентов как свои пять пальцев. Я работала над одними из самых успешных проектов. И, уверена, все согласятся, что я всегда справляюсь с поставленными задачами.

Теперь у меня выросли крылья. Я выпрямляюсь еще сильнее.

— Я искренне люблю эту работу, компанию и возможность работать на вас. Если мне выпадет этот шанс, я буду ценить его больше всего на свете. Я готова работать без устали, вкладывая всю энергию в то, чтобы «Дайм Дизайн» оставалась лидером в области коммерческого дизайна долгие годы — нет, десятилетия, до скончания времен.

Аминь.

Воздух сгущается, напоминая предгрозовое небо — наэлектризованный, полный незримой напряженности. Я чувствую, как дыхание сбивается, сердце яростно колосится в груди, а Диана, не отрываясь, внимает меня проницательным взглядом. Таинственная улыбка играет на ее губах. Что она означает? Три варианта, три возможных сценария, три судьбы: знак торжества, позора или отчаянной битвы за выживание.

Первый: «Браво! Повышение обеспечено!»; второй: «Бедняжка Джуди, заигралась.»; и третий, самый зловещий: «Улыбайся, дурочка, чтобы эта безумная не заметила, как ты сейчас срываешься под столом.»

Наконец, тишина прерывается ее голосом, наполненным холодной деловитостью.

— Многие ваши доводы действительно убедительны. Я вижу, как вы работаете, насколько эффективны. Но есть одна проблема: я планировала нанять кого-то со стороны. «Дайм» — это не та компания, что была три года назад. Наши дизайнеры — это двигатель прогресса, они должны приносить новые контакты и проекты. А вот в этом я не уверена насчет вас.

— Дайте мне шанс! — вырывается у меня, голос дрожит от нарастающего отчаяния. — Я сделаю все! Я докажу! Я действительно этого хочу!

Диана задумчиво постукивает по столу красными, как драгоценные камни, акриловыми ногтями. В кабинете повисает напряженная тишина, прерываемая только ритмичным цоканьем. Затем — резкая пауза.

— Хорошо. Предлагаю сделку. Вы знаете, что Валерия работала с Джорданом. Но вот чего не знаете: шесть недель назад мы узнали, что Тео Джордан собирается вернуться в город, ближе к семье. После открытия «Ниволи» он уехал на Западное побережье, но теперь планирует расширение бизнеса здесь. По слухам, следующий контракт будет грандиозным. Десять лет, полная эксклюзивность с дизайн-фирмой. Я надеюсь, вы понимаете, какие возможности это открывает для «Дайм». Эта прибыль перекроет все, что мы имеем. Похоже, он уже начал рассылать запросы.

Я хмурюсь, пытаясь уловить логику.

— Зачем тендер, если он уже наш клиент?

Диана пожимает плечами, при этом мягкий пиджак едва шевелится.

— Раньше он брал только разовые проекты. И хотя хотелось бы, чтобы Джордан доверил нам этот контракт, очевидно, что будет искать лучшие предложения. Это крупный, долгосрочный проект, и его партнеры будут настаивать на тщательном выборе фирмы. Но, учитывая, что он уже наш клиент, мы должны увидеть уникальный шанс показать мастерство.

Она снова пристально смотрит на меня.

— Хорошо, Джуди. Вот наша сделка: вы берете проект Джордана от Валерии. Делаете его безупречно. Заключаете новый контракт. И должность ваша. Договорились?

Неужели все так просто? шепчу я про себя, ощущая, как сердце бьется, словно птица, запертая в клетке.

Вслух же отвечаю:

— Договорились.

Глава 2

Джуди

Итак, дело в том, что я уже работала с Тео Джорданом. И этот опыт пытаюсь забыть.

Сейчас я снова за столом, передо мной уже четвертая чашка кофе за день. Я погружена в бесконечный поток интернет-страниц, пытаясь найти ответы на вопросы, которые не имеют смысла.

МОЛОДОЙ КОРОЛЬ ВЕРНУЛСЯ

Динамичный ресторатор Тео Джордан возвращается в родные края после трехлетнего завоевания гастрономической сцены Западного побережья. В свои 32 года он управляет почти четырьмя ресторанами, каждый из которых занимает почетное место в списке лучших заведений страны. Теперь он намерен продолжить строить империю там, где все начиналось. Его путь к успеху был стремительным: начиная в самых известных кухнях города, он быстро завоевал признание. Его флагманский ресторан «Ниволи» уже стал культовым местом, неизменно попадая в список Toп 10 ресторанов Восточного побережья по версии «Время обедать». А новый проект — «Закатная Гавань» — все ожидают с замиранием сердца, как один из самых интригующих ресторанов года.

Я не замечаю, как агрессивно щелкаю ручкой, пока Карли, бросив на меня взгляд, не заставляет остановиться.

Прокручивая статью вниз, я натыкаюсь на недавнее фото Тео со сковородкой в руках. Он выглядит сосредоточенным, а фирменное хмурое выражение лица будто бы говорит о том, что он снова готов покорять мир.

Даже через экран, на этом снимке, сделанном за много километров отсюда несколько месяцев назад, от него трудно отвести взгляд. Темные кудри чуть длиннее, чем в последний раз, когда я его видела: по бокам короче, спадая на лоб над бровями, которые почти всегда находятся в напряжении. Остальное — так же, как я помню: неулыбающийся рот, пухлые и соблазнительные губы, жесткая линия челюсти и мускулы, которые я видела напряженными гораздо чаще, чем расслабленными.

Он стал больше, чем я помню: широкие плечи и крепкие предплечья. Мимолетно приходит в голову вопрос — как ему удается поддерживать форму при таком графике и управлении многочисленными бизнесами? Он затмевает повара, стоящего рядом на фото. Я вспоминаю тот единственный момент, когда была рядом: как пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Он не смотрит в камеру на этом снимке, но с неприятным уколом я вспоминаю поразительные зеленые глаза и то, как они в последний раз смотрели на меня.

Он выглядит как тот парень, который может затянуть тебя в темный угол и сделать нечто невообразимое — то, что будет преследовать всю оставшуюся жизнь, терзая мысли. Ты никогда не сможешь выкинуть из головы ту единственную ночь с ним. И это так несправедливо, так горько, что он выглядит именно так, без капли очарования, чтобы хоть как-то компенсировать жестокую привлекательность. Или, по крайней мере, без того очарования, которое я когда-либо встречала.

Три года назад было странно наблюдать, как люди кружили вокруг него, словно загипнотизированные, беспрекословно соглашаясь с каждой идеей — гениальной или абсурдной. Помню, на начальном этапе проекта «Ниволи» он предложил украсить стену обеденного зала чучелами рыб. И комната, словно единый организм, восприняла эту безумную идею с восторгом. Я была в шоке.

Когда началось обсуждение деталей воплощения идеи, его взгляд упал на меня. Я не произнесла ни слова, но, кажется, он читал мысли как открытую книгу. Мышца на челюсти подергивалась, губы сложились в едва заметную, но язвительную гримасу.

Эти идиоты не понимают, что делают, не так ли? спросил он меня взглядом, без единого звука.

Он словно испытывал их на прочность, играя. И они провалили тест с треском.

Я закатила глаза, давая понять, что не являюсь частью этого хора единомышленников. Он лишь покачал головой и отошел. Джерри, руководитель проекта на тот момент, был уволен на следующий день. Хотя до конца проекта мы почти не общались, он неоднократно прерывал собрания, чтобы узнать мое мнение. Между нами, казалось, возникла какая-то странная, невысказанная связь.

Но все изменилось на вечеринке по случаю запуска.

Диана устроила разнос в своем неповторимом стиле — голос, как лезвие, опускался до едва слышного шепота, перечисляя все промахи и разочарования. Я люблю Диану. По-настоящему люблю. Она была прекрасным наставником, рискнула взять меня на работу, когда многие другие отказали. Но тон ее голоса в тот день до сих пор преследует меня в кошмарных снах, звучит как закадровый голос в триллере, когда за тобой гонится маньяк с топором.

Джуди Холланд спотыкается, падает, теряя драгоценные секунды, убегая от преследователя. Да, именно так. Неуклюжая, неповоротливая, глупая. Ей не хватило бы скорости, даже если бы от этого зависела ее жизнь. А это, по сути, и есть ее жизнь. Прощай, Джуди.