Вульф (ЛП) - Хоуп Пейсли

— Давай. — Я пожимаю плечами в ответ, разоблачая его блеф. Я смотрю на Челси: — Я им не владею, — добавляю я.

Клянусь, краем глаза я замечаю, как Габриэль ухмыляется.

— Я что-то упускаю? — спрашивает Челси. Я делаю большой глоток своего сока и снова смотрю на нее.

— Нет. — Я поджимаю губы. — Он в твоем распоряжении, милая. Просто, возможно, стоит упаковать его, никогда не знаешь, где он побывал.

— Кто, блядь, по-твоему… — начинает она, но Габриэль протягивает руку и сжимает ее локоть. Сильно. Она тут же замолкает.

— Да, мне пора… идти. Я просто хотела узнать, не против ли ты повеселиться. Я не хочу быть в центре всего этого, что бы это ни было, — говорит Челси, указывая между нами.

— Хорошая идея, Кэссиди, — говорит Габриэль, не глядя на нее. — Я бы все равно не стал тебя трахать.

Челси уходит, бормоча что-то непонятное про меня, а Габриэль опускает взгляд и возвращается к еде, как будто ничего не произошло. Я смотрю вслед удаляющейся Челси и изо всех сил стараюсь не радоваться тому, что Габриэль ее отверг. Он не произносит ни слова, продолжая молча есть, но я видела в его глазах гордость, когда я постояла за себя.

Габриэль хотел не только этого. Я знаю, он пытался заставить меня признать мои желания, хотел, чтобы я подчинилась ему, как все остальные женщины здесь. Ну, этого не произойдет, он сам хотел мою дерзкую версию.

— Что на тебя нашло? — Спрашивает Лейла, широко раскрыв глаза от удивления.

— Понятия не имею, — честно шепчу я.

Мой настоящий ответ? Габриэль Вульф сводит меня с ума. Он заставляет меня терять контроль над собой всеми возможными способами.

Я не обращаю на него внимания, пока ем, и Габриэль встает, чтобы уйти в середине завтрака вместе с Аксом, Флиппом и Робби. Он не говорит мне, куда идет и когда мы снова увидимся. Он только отдает мне приказы, слегка сжимая мое плечо. Ехать домой с Лейлой и девочками, и собирать свои вещи. У меня нет другого выбора, кроме как поехать с ними на внедорожнике Шанталь.

Всю дорогу домой я гадаю, когда он придет за мной в следующий раз. Лейла жалуется, что ее медовый месяц в Калифорнии откладывается, потому что Шон «должен работать». Я ничего не говорю. Я просто хочу вернуться домой, принять горячий душ, запереть все двери и завалиться в постель.

Я подскакиваю на сидении, когда мы огибаем угол Спрюс, потому что у моего дома кипит бурная деятельность. Перед домом припаркованы два фургона, и я сразу начинаю беспокоиться, что прорвало трубу или что-то в этом роде, пока мы не подъезжаем ближе. На лужайке перед домом лежат штабеля кедровой древесины, на подъездной дорожке стоит мусорный контейнер, и, должно быть, человек десять в разных местах разбирают мое старое сгнившее крыльцо.

Глава 28

Габриэль

— Не думаю, что они хорошо это восприняли, — говорит Джейк, когда мы собираемся в церкви. Я смотрю на часы на стене за его спиной, затем на массивный металлический знак под ними, на котором изображена эмблема нашего клуба. Смертоносный череп волка, который каждый день напоминает мне, почему я здесь сижу.

— Наркологическая служба в районе Честнат, открывшаяся месяц назад, действительно начала наводить порядок на улицах. Думаю, их «голубой» бизнес страдает, — добавляет он, используя уличное название фентанила¹⁷ в Саванне.

— Что же, хоть одна хорошая новость, — говорю я.

Мы только что вернулись со встречи с нашим поставщиком из Канады. Метадон там в изобилии, и его легко переправить через границу, если у вас есть нужные связи. Мы собрали достаточно средств, чтобы обеспечить еще две клиники в районе Саванны на ближайшее будущее. Благодаря поступлениям от прибыли, которые возвращаются в сообщество через одну из наших отмывочных организаций, мы можем платить зарплату еще двум консультантам. Мы, конечно, продаем наркотики нелегально, но не так, как многие думают. Я сделал миссией своей жизни обеспечить нуждающихся более доступными препаратами для отвыкания, такими как метадон, которые помогают очистить организм наркоманов, и услугами, помогающими им выздороветь. Кто-то скажет, что торговля этим видом наркотиков незаконна, я же говорю, что это сокращает бюрократическую волокиту. К тому же это очень выгодно. Так что, выигрыш — выигрыш.

Конечно, «Адептам Греха» — поставщикам фентанила и героина и всего остального, что они привозят из Эль-Пасо, — не нравится, когда мы приходим на их территорию и открываем клиники, помогая очищать улицы, где они пытаются торговать. Это плохо для бизнеса, потому что у наркоманов появляются другие варианты и ресурсы.

— Как обстоят дела с доставкой нашего послания? — спрашиваю я.

— Сегодня утром в больницу Пичвуда в Саванне поступил проспект «Адептов Греха», его доставил серебристый фургон. Макс сказал, что к нему никто не заходил, так что я бы сказал, что сообщение громкое и ясное, — говорит Флипп, упоминая одного из наших проспектов, которого мы отправили следить за прибывающими в больницу.

— Он еще долго будет молчать. Трудно говорить без языка и писать без пальцев. — Кай усмехается. — Думаю, в ближайшее время он не будет стрелять из пистолета или взрывать что-нибудь.

Я качаю головой.

— Его поймали, он должен быть мертв. Это бессмысленно, — говорю я, потирая рукой челюсть. — Но они зачем-то оставляют его в живых.

— Наверное, пытаются понять, как вытянуть из него побольше информации, — отвечает Кай, закуривая.

— Я бы не стал об этом беспокоиться, — добавляет Джейк. — Кстати, о том, что он должен быть мертв… — Он переводит взгляд на меня. — Мы все пытаемся понять, что, черт возьми, с тобой происходит.

— Что ты имеешь в виду? — отвечаю я. Мне не нравится, когда меня допрашивают.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Я о девушке. Она слишком много знает… то есть она должна быть мертва. Я не давил на тебя прошлой ночью, но этот клуб принадлежит всем нам. Мы хотим знать, как ты собираешься сделать так, чтобы она нас не сдала.

Я сжимаю кулак под столом, чтобы сохранить спокойствие.

— Эта девушка — моя проблема, — говорю я.

Все сидящие за столом смотрят на меня так, будто не знают, что и думать.

— Я знаю, что это необычно. — Я не собираюсь демонстрировать им ни малейшего признака слабости. То, как я хочу эту женщину, необъяснимо и это не их собачье дело. — Она может оказаться полезной, — говорю я, просто чтобы заткнуть их всех. — Вы должны мне доверять. Не спрашивайте меня больше.

Джейк сжимает челюсть.

Я поворачиваюсь к Аксу.

— Когда ты перевез Лейлу к себе домой всего через две недели, никто не задавал тебе вопросов.

— Лейла теперь моя жена, — отвечает Акс.

— Жена. Что это вообще такое? Бумажка? Тогда она ею не была. Вы все сомневаетесь только потому, что это я, — отрезаю я.

«Да» и «точно», — в той или иной форме говорит каждый из них.

— Это на тебя не похоже, босс, ты же знаешь. Мы просто хотим убедиться, что ты мыслишь здраво. С таким лицом я не выживу в Хендерсоне, — говорит Кай, упоминая местную тюрьму.

— Девушка — моя проблема, — повторяю я. — Кто-нибудь из вас сомневается в моих решениях? В моем лидерстве? — Мой кулак с грохотом опускается на стол.

— Вовсе нет, босс, — первым говорит Кай, остальные либо качают головой, либо говорят «нет» вместе с ним.

— Мы все тебе доверяем… просто… хотим убедиться, что она не отвлекает, — говорит Джейк.

— Она не отвлекает, — отвечаю я.

— Почему она? — спрашивает Кай с неподдельным любопытством.

Я смотрю на них.

— Когда я, блядь, пойму это, я дам тебе знать. А до тех пор она — моя проблема, и я не собираюсь отвлекаться.

С этими словами я хлопаю ладонью по столу и закрываю вопрос, приказывая им всем заткнуться нахрен.

Я добираюсь до угла Незервуд и Спрюс как раз в тот момент, когда солнце начинает садиться. Бригада усердно трудится, как им и было велено.