Элизабет Олдфилд - Интимные отношения
Я и в самом деле счастлива, думала Энни. Она помахала строителям и поздоровалась с Бергом, обрезавшим яблони в саду. Все ее сомнения, вызванные предложением Гарсона выйти за него замуж, исчезли. Свадебная церемония, которой она в душе очень боялась, прошла без сучка, без задоринки, а медовый месяц был… сплошным блаженством.
В кухне на «Ферме» Энни от счастья даже заулыбалась. Она теперь постоянно улыбалась. Гарсон так заботился о ней, казался таким увлеченным, что она даже забыла о деловой подоплеке их брака. И она чувствовала, что окружающие об этом вообще не догадываются.
Она заулыбалась еще шире. О чем люди наверняка догадываются, чего невозможно не заметить, так это их сексуальную тягу друг к другу. Как ее муж постоянно испытывает потребность дотрагиваться до нее. Как ее словно магнитом тянет быть к нему поближе. Как они обмениваются взглядами, затуманенными от страсти. И когда эта страсть бывает удовлетворена, Энни продолжает ощущать его запах на своих пальцах и в волосах. Даже днем она мечтает о нем. Энни достала из буфета сахар и муку. Сейчас не время мечтать, так как Гарсон приедет совсем скоро и ночью она вновь будет на седьмом небе от счастья. Но до его приезда она должна еще кое-что испечь.
Примерно через час, услышав звук подъезжающего автомобиля, Энни положила миску, вытерла руки и выбежала во двор. Она увидела Гарсона, который шел ей навстречу, на ходу снимая пиджак и закатывая рукава белой сорочки. При его приближении у нее вновь забилось сердце. Все ее тело реагировало на него: кожа пошла мурашками, грудь напряглась, нервы были на взводе.
Энни с трудом перевела дыхание. Она еле сдерживалась, чтобы не броситься к нему и не начать тут же срывать с него одежду.
— Привет, ты сегодня рано, — сказала она, изо всех сил стараясь, чтобы голос не выдал ее чувств. — Хорошо доехал?
— Да, на дорогах сегодня спокойно, — ответил Гарсон, глядя на нее так, что казалось, он вслух говорит одно, а глазами пытается сказать что-то совсем другое, более интимное. Потом он обнял ее и прошептал, целуя:
— Я так по тебе скучал!
— Я тоже, — выдохнула Энни.
Гарсон с беспокойством посмотрел на нее:
— Как ты себя чувствуешь?
Две недели назад Энни отравилась креветками. Ее тошнило дня два, потом она вроде бы поправилась, но, когда в понедельник он уехал, ей снова стало плохо. Через день она выздоровела полностью.
Энни улыбнулась.
— Я же сказала тебе по телефону, что все в порядке.
— Мне не хочется, чтобы ты болела, — сказал Гарсон и снова поцеловал ее. Я тут привез целую кучу вещей. Поможешь мне?
— Конечно.
Когда он открыл багажник, Энни увидела чемодан, раздувшийся портфель, портативный компьютер и полдюжины белых пластиковых пакетов. Портфель и компьютер свидетельствовали о том, что он собирается здесь работать — она тоже собиралась заняться рукоделием, — а что означали эти пакеты?
— Ты купил новую одежду? — спросила она. Гарсон улыбнулся.
— И даже много.
Он протянул ей пакеты, сам взял более тяжелые вещи и пошел вслед за ней к дому. Поднявшись по лестнице, Энни вошла в спальню, окна которой выходили на луг. Комната была оформлена в кремовых тонах — стены бледно-кремового цвета, такого же цвета встроенные полированные шкафы, туалетный столик, толстый ковер, — разнообразие вносили розовые с зеленовато-желтым рисунком муаровые занавески и розовая бархатная банкетка. Со времени его последнего приезда две недели назад в комнате появилась новинка, о которой Энни ничего ему не говорила.
— Ну и как тебе? — спросила Энни, с улыбкой поворачиваясь к нему.
Гарсон, опустив на пол свою ношу, с удивлением смотрел на четырехспальную кровать.
— Просто фантастика. Когда ее доставили? Кровать заказали на следующий же день после того, как они решили пожениться, он настаивал именно на четырехспальном варианте, — та кровать, которую они выбрали, была ручной работы, поэтому срок исполнения был довольно долгий.
— В прошлый понедельник, — сказала она и проследила за его взглядом.
Ситцевые оборки кремового цвета обрамляли резную спинку кровати из красного дерева. Такого же цвета, как оборки, были четыре пуховые подушки и покрывала, все в кремовых кружевах.
— Ты уже на ней спала? — поинтересовался Гарсон.
Энни покачала головой.
— Я спала в соседней комнате.
— Ты хотела подождать, пока мы, — сказал он хрипло, — будем вместе?
— Мне показалось, так будет правильно, — ответила она и почувствовала почти осязаемый накал страсти между ними.
— Я тоже угадал с покупками, — заметил Гарсон и вывалил содержимое двух пакетов на кровать. — Это тебе.
Развернув тисненую бумагу, Энни увидела шифоновую ночную рубашку сиреневого цвета с лиловыми кружевами. Дрожь побежала у нее по позвоночнику. Рубашка была с глубоким декольте и очень короткая — Французская? — спросила она, поглаживая кружева.
— По-моему, ты хотела именно такую. — Гарсон смотрел на нее в упор. Помнишь? Энни улыбнулась.
— Помню.
Он вытащил содержимое остальных пакетов:
— Это тоже тебе.
При виде шелковых гарнитуров приятных оттенков, кружевных трусиков, цветных блузок, лифчиков, шорт и халата дымчатого цвета улыбка Энни померкла. Так как ей не приходилось больше платить за еду, она могла потратить деньги на себя и начала обновлять свой гардероб. Кроме выходного платья она купила синий жакет, узкую кремовую юбку и пару блестящих шелковых блузок, до белья руки еще не дошли.
Энни нахмурилась, глядя на белье. Если покупка ночной рубашки могла быть расценена как шутка, то остальное — это уже не так забавно. С тех самых пор, как они встретили Изабель Дьюинг, мысль об этой женщине не покидала Энни, а сейчас ей пришло в голову, что Изабель носит именно такое роскошное белье.
Гарсон явно сравнивал их во время встречи; интересно, сравнивал ли он их потом? Когда Энни представила себе свое поношенное белье, у нее окончательно испортилось настроение. В этом отношении их и сравнивать было нельзя. Он не высказывал критических замечаний, но решил исправить ситуацию. Интересно, он сам покупал белье Изабель и теперь выбрал похожее для нее? Ее даже покоробило от этой мысли.
— Ты все это купил сам? — спросила она. — Или посылал своего секретаря?
Гарсон посмотрел на нее с негодованием.
— Я сам ходил в магазин, — сказал он и внезапно улыбнулся. — Я никогда раньше не покупал такие вещи и должен признаться, что мне стоило большого труда подойти к продавщице.
Может быть, он и не покупал раньше белье, но наверняка знал, в каком магазине покупает его Изабель, и пошел именно туда, продолжала размышлять Энни. От этой мысли ей не стало легче.
