Элизабет Олдфилд - Интимные отношения
Она улыбнулась про себя, вспоминая, как Гарсон привел ее в свою квартиру. Он так торопился раздеть ее, побросал кое-как ее одежду, которая потом валялась на полу, вот поэтому она теперь и выглядит помятой. Затем мысли Энни перекинулись на волосы Изабель. Такие волосы она видела в рекламе шампуня: гладкие, блестящие, летящие, ни одна волосинка не выбивается из прически.
— Изабель просто потрясающа, — с тоской сказала Энни и попыталась заправить выбившуюся кудрявую прядь волос. — Превосходные волосы, превосходная одежда…
— Да, она бьет наповал, — отозвался Гарсон. — Но ты не придавай этому большого значения.
В наступившем молчании Энни смотрела в окно. Раньше ее тоже мучила ревность при мысли о том, как, должно быть, выглядела Изабель в качестве его невесты, но теперь эта ревность не давала дышать, застряв огромным, удушающим комом у нее в горле.
Гарсон положил ей руку на колено.
— Энни, эта женщина в прошлом, — сказал он мягко. — Теперь только ты и я. Вместе. — Его пальцы скользнули к ее бедру. — И очень скоро я…
Всю оставшуюся часть дороги он рассказывал, что предполагал сделать с ней, сопровождая свой рассказ такими эротическими подробностями, что к тому моменту, когда лифт доставил их на пятый этаж, кожа у Энни вся покрылась мурашками, а сердце прыгало в груди.
— Может быть, это в тебе играет твоя итальянская кровь? — дразнила она его, когда он втащил ее в спальню и начал лихорадочно расстегивать одежду.
Гарсон на секунду остановился, улыбаясь.
— Да, меня это может оправдать за сексуальную невоздержанность последних дней. А вот что может оправдать тебя? — спросил он.
— Ничто, — ответила Энни, и он, засмеявшись, поцеловал ее.
Начав чувственное путешествие по ее телу, он поцеловал ее твердые соски, гладкий живот, провел языком по влажному треугольнику коротких кудрявых волос. Под его прикосновениями Энни изгибалась и вскрикивала. Он лег рядом, снова поцеловал ее и, неожиданно подняв ее на себя, вошел в нее. Закрыв глаза, Энни закусила губы. Гарсон был, страстный любовник, но он никогда не забывал о ее удовольствии.
— Как хорошо! — сказала она, устраиваясь на нем.
Он захватил в ладони ее груди.
— А так? — прошептал он и, прижимая к себе ее бедра, прижался губами к одному соску, зажав двумя пальцами второй.
Энни застонала.
— Чудесно.
— Открой глаза, — приказал Гарсон, откидываясь назад. — Смотри на меня.
Она повиновалась, и вид его языка, ласкающего твердый сосок, был невыразимо возбуждающим. Волна желания нахлынула на нее. Сердце билось как бешеное, пот стекал по коже. Ритмичное движение их бедер стало еще быстрее.
— Боже мой, Энни! — хрипло простонал Гарсон. Он схватил ее за бедра, с силой прижал к себе, а сам приподнялся. Она почувствовала глубокое, резкое проникновение — и ее тело забилось в конвульсиях.
— Еще, — потребовал он. — Еще.
— Я не могу, — взмолилась Энни, но почувствовала, как желание опять поднимается внутри нее.
Оно росло, становилось огромным — и снова взрыв. И вот она закричала, а он задрожал, и его тело задергалось в переполняющем ощущении высшего наслаждения.
Изабель Дьюинг ничего не значит для Гарсона, уверяла себя Энни этой ночью, лежа рядом со спящим мужем. И все же она чувствовала, насколько он был напряжен во время их случайной встречи, хотя такое напряжение наверняка должно возникнуть, когда человек вынужден знакомить свою бывшую жену с новой. Она нахмурилась. Но ей все равно не хотелось, чтобы эта женщина была настолько великолепна, настолько безукоризненна и так чертовски мила!
— Похоже, твой бизнес процветает, — услышала Энни чьи-то слова и, повернувшись, увидела Кирстен, входящую в сельский магазин, который служил и овощной лавкой, и универмагом, и почтой.
Улыбаясь, Энни приклеила марки на последнюю из коробок, которые пришла сюда отправить.
— Еще как, — сказала она.
Прошло шесть недель, как большой универмаг в Лондоне сделал ей заказ, и возможность сказать об этом и вправду действовала как волшебная палочка. Ее постоянные клиенты наперебой увеличивали заказы, другие с удовольствием брали партии товара на пробу.
— Ты слышала о том, что Роджер Эдлам решил последовать твоему примеру? - спросила Кирстен. Энни удивленно подняла брови.
— С Фионой?
— Да. Бедная обманутая душа. Бренда, болтливая продавщица, наклонилась к ним через прилавок.
— Когда будет свадьба? — спросила она.
— Весной, — сообщила Кирстен.
В то время как две женщины обсуждали количество гостей, платье новобрачной и где именно они будут справлять свадьбу, Энни вспомнила, как молодой фермер появился в дверях ее дома и попытался возобновить их несуществующие отношения. Не желая подводить его, Энни никому не рассказала об этом визите, и теперь при встрече с ней Роджер держался дружески, разве что немного смущенно. Его пренебрежение Фионой, видимо, улетучилось сразу после этого визита, так как буквально несколько дней спустя она встретила их, держащихся за руки.
— Хочешь, подвезу тебя домой? — спросила Энни, вклинившись в разговор.
— Да, пожалуйста, — сказала Кирстен. — Как быстро рабочие покрывают крыши коттеджей, — прокомментировала она, когда они подъезжали к деревне.
— Да, на следующей неделе должны закончить, если будет сухая погода. Энни посмотрела на небо, освещенное сентябрьским солнцем. — Удивительно, как нам до сих пор везло с погодой.
— Как только закончат покрывать крыши, Берт переедет в твой дом, пока будет идти ремонт в его коттедже?
— Да, а потом он вернется в свой коттедж, и ремонт начнется в моем. Моя торговля увеличилась настолько, что сарай уже не вмещает всю продукцию, продолжала Энни, подъезжая к дому Кирстен. — Вчера, когда мы разговаривали с Гарсоном по телефону, он предложил мне занять мой коттедж под мастерскую.
— Хорошая мысль, — улыбнулась Кирстен. — Твой великан сегодня надеется вернуться домой? Энни кивнула.
— У него сегодня утром была деловая встреча, но сейчас он уже должен уехать из офиса. Он приедет сюда на неделю.
— Я раньше думала, что Гарсон будет чаще находиться в отъезде, а он приезжает сюда почти на каждые выходные, хотя и так целую неделю после свадьбы вы провели вместе.
Глаза Энни заискрились.
— Вот и еще на одну неделю ему удалось вырваться.
— И заставить свою жену светиться от счастья, — заявила Кирстен. Собрав свои покупки, она вылезла из машины. — Если захотите куда-нибудь пойти, я могу посидеть с Оливером.
— Спасибо, если понадобится, я дам тебе знать.
