Марго Романова - Тайга
И все-таки он пришел в себя. Однажды он раскрыл ставшие ясными глаза, глубоко вдохнул пьянящий запах леса и резко сел на своем ложе. С удивлением обнаружив, что находится в небольшой деревенской избушке, но вышел наружу.
Вокруг никого не было, только один лес. Брусчатая заимка одиноко стояла в центре поляны, ярко полыхающей огоньками. Он зажмурился от яркого солнечного света и оранжевых отблесков лесных цветов. Птичье разноголосье радостно оглашало тайгу. Недалеко неожиданно вздрогнул и вновь замер кустарник. Николай подошел поближе, чтобы выяснить, что или кто привел его в движение. Наклонившись вниз, он наткнулся на чей-то испуганный взгляд, два темных глаза смотрели на него сквозь листву. Николай попытался раздвинуть кустики, что привело непонятное существо в панику. Оттолкнувшись на задних лапках, он прыгнул вперед и дал стрекоча.
— Зайчонок! — обрадовался Николай и громко раскатисто засмеялся вслед удаляющемуся зверьку.
— Зачем ты встал? — услышал он нежный голосок, звенящий от возмущения.
— Тебя искал, — не глядя, узнав его обладательницу, Николай улыбнулся и посмотрел на нее.
— Меня? — удивилась она, так и замерев с приоткрытым ротиком.
— Кого же еще? — пожал он плечами. — Мне больше никто не нужен.
— Ты еще слишком слаб, чтобы ходить, — опустила блестящие глаза берегиня. — Тебе нужно лежать и пить травяные настои. У тебя была сильно разбита голова, ты почти не дышал и…
— И что? — посмотрел на нее в упор Николай. — Ты боялась за меня, переживала? Я помню, как ты склонялась надо мной, что-то шептала, вливала мне в рот какую-то нестерпимо горькую жидкость. Спасибо! Если бы не ты, то я бы умер.
— Тогда бы умерла и я, — посмотрела она на него нежно. — Зачем ты выпрыгнул из поезда?
— Потому что ты звала меня, — не отрываясь от ее глаз, он подошел к ней поближе. — Потому что еще тогда, на кладбище, я понял, что мне будет нестерпимо плохо без тебя.
— Но я не звала тебя, — покачала она головой. — Мне просто нужно было посмотреть на тебя в последний раз, чтобы навсегда сохранить твой образ в своей памяти.
— Я слышал твой зов, и не смог отказать такой прекрасной девушке.
— Ты считаешь меня прекрасной? — чуть покраснела она.
— Никого красивее тебя я в своей жизни не видел, — серьезно ответил он.
Николай подошел совсем близко к берегине, взял ее за тонкие прохладные запястья и поднес их к губам. Ее ручки были совсем белые, почти прозрачные, ни венки, ни царапинки — идеально чистая гладкая кожа. Он нежно поцеловал девушку в ладошку и прижал ее к своему сердцу.
— Теперь оно принадлежит тебе, — подняв на нее взгляд, сказал он. — Скажи мне только, кто ты, как тебя зовут, откуда ты?
— Говорила уже тебе, что я — берегиня, — выхватив у него ладошку и нахмурив тонкие бровки, недовольно проговорила она. — Меня Рябинушкой зовут. Я охраняю леса, озера — все живое, что здесь есть.
— Животных и птиц ты имеешь в виду? Ты охраняешь их от охотников?
— Где же ты здесь охотников видишь? — прыснула берегиня. — Сюда люди почти не забредают. Очень редко, если только заблудятся. А охраняем мы не только животных и птиц, но и тайгу, и воду.
— От кого? — не понял Николай.
— От высыхания, от лесных пожаров, от ведьм… — начала перечислять Рябинушка.
— У вас тут еще и ведьмы есть? — удивился он.
— К сожалению, — вздохнула берегиня. — И они наносят лесу самый страшный вред. То костры после своего шабаша не потушат и огонь сжирает живые деревца и травку, то у зайчика или у белочки кровь пускают, чтобы колдовство подействовало. Злые они, никого им не жалко. Мы потом плачем, плачем, а чего толку? Замученному зверьку или изувеченному дереву уже не поможешь.
— Ты все время говоришь — мы, — переспросил Николай. — Вас, берегинь, много?
— Достаточно, — улыбнулась она. — Чтобы матушку нашу от неприятностей уберечь, сил одной берегини не хватит.
— Понятно, — кивнул он, хотя ничего понятно ему не было. — И где вы живете?
— Наш дом — это лес, — подняла она на него свой лучистый взгляд. — Он нас и обогреет, и накормит, и спать уложит. Лесная моховая перина — самая мягкая и душистая, древесная листва — самая теплая и нежная.
— А как же зимой? Сибирский мороз суровый.
— Зимой мы спим. Матушке в это время ничего не угрожает, поэтому мы за нее спокойны. Зверятам только тяжело без нас. Никто их от хищников не защитит, сытное место не укажет. Но ничего не поделаешь. Не приспособлены мы к холоду. У каждой берегини есть своя опочивальня, которая находится в корнях дерева, а там всегда тепло и уютно.
— Матушке? — в очередной раз поразился Николай.
— Тайга — наша матушка, — откинув с лица тяжелую прядь волос, она заметно напряглась. — И она зовет меня. Слышишь?
— Нет, — честно признался он. — Только деревья шумят, да ветер поднялся.
— Ты просто не умеешь слушать, — легонько покачала она головой. — Смотри вглубь, а не только на поверхность. Не думай ни о чем, а просто слушай, ни ушами, а душой слушай. Я скоро приду, подожди меня в доме.
И берегиня растаяла на глазах. Сизое облако метнулось вглубь леса. Николай не успел ничего сказать.
* * *Берегиня воплотилась под высоким древним дубом. Она знала, о чем хочет поговорить с ней матушка и очень боялась этого разговора.
— Вижу, твой человек очнулся, — раздался напряженный голос. — Пора отправлять его домой. Я дам ему провожатого и пусть отправляется с миром.
— Он еще слишком слаб, — нахмурилась берегиня. — Еле на ногах держится. Пусть еще немного в избушке поживет, я его травками буду отпаивать. А как окрепнет, я его сама к дороге выведу.
Тайга тяжело вздохнула, слабый ветерок зашевелил крону дуба, упругие его ветви опустились на плечи берегини.
— Девочка моя, мне бы очень хотелось тебе верить, — вновь раздался ее грустный голос. — Но не получается. Я вижу, что ты влюблена и только поэтому не хочешь отпускать его. Пойми, мы не можем оставить этого человека в лесу. Он здесь не выживет. Скоро зима. Да и не положено берегине держать возле себя человека.
— Знаю, матушка, — сквозь слезы прошептала берегиня и посмотрела вверх, вглубь древесной кроны. — Но я умоляю тебя, дай нам еще несколько дней. Обещаю, потом он уйдет, навсегда. Мне так хочется налюбоваться на него, наговориться, узнать о нем все. Чтобы потом всю оставшуюся жизнь вспоминать эти прекрасные дни.
— Это опасно, — не соглашалась Тайга. — Близость берегини и человека к добру не приводит. Люди слишком слабые. Их энергетики не хватает на то, чтобы быть рядом. Сколько их умирало на моих глазах, ради любви отказавшихся от здравого смысла. Всех и не припомнишь.
