Развод, Новый год и прочие неприятности (СИ) - Иванова Ксюша

Но не с Даной.

Я так привык издалека и возвышенно мечтать о ней. Я привык думать о Дане, как о чём-то недоступном, но очень желанном, что... Тупо боюсь накосячить!

Кто бы мог подумать, что Шахов будет лежать рядом с женщиной, от которой без ума, и бояться её коснуться!

По привычке шучу.

По привычке бахвалюсь своими нереальными умениями.

По привычке...

А сам волнуюсь! Как юнец перед первым сексом.

-И что ж ты такого умеешь? - посмеивается она в темноте.

Опыт подсказывает, что это - провокация с её стороны! Что может означать только одно - зелёный свет для меня. Опыт нашептывает: "Давай, Герман, не упусти свой шанс, сделай всё красиво!"

А любовь заставляет сомневаться, потому что она - не такая, как все! Потому что мне обязательно нужно ей понравиться. А как это сделать с гипсом, я вообще не представляю.

-Да ничо я на самом деле не умею, - вздыхаю, разворачиваясь к ней. - Такое чувство, что у меня вообще всё в первый раз. Даже ладошки вспотели от страха облажаться...

-Да быть такого не может! - смеется она.

А я, вообще-то, не шучу...

Лежим каждый на своей подушке, лицами друг к другу. Нас всего-то считанные сантиметры разделяют! И больше ничего. Ни Игната, ни каких-то там других условностей просто больше нет! И я, словно вмазанный - в блаженной эйфории какой-то!

Ещё ничего не сделал.

А мне уже хорошо.

Так бы и лежал вечно, если бы не болезненный стояк, не давший сомкнуть глаз, пока она спала.

Обрисовываю пальцами овал её, белеющего в темноте, лица.

Мне кажется, вот всё то электричество, наполняющее комнату, мгновенно разряжается. Прямо в моё сердце! А потом прокатывается волной по телу, чтобы мощным потоком крови ударить в пах!

Дыхание перехватывает.

Но и, к счастью, выжигает все мои сомнения и страхи.

Пусть будет, как будет. Потому что, если это моё, то ей обязательно зайдёт со мной, ей обязательно понравится. А я знаю, что моё! Тут никаких сомнений...

С восторгом прижимаюсь губами к её губам!

Тормоза вырубаются... Мозг, похоже, тоже.

Жадно втягиваю её губу, язык, прикусываю, облизываю её нежные губы.

От ощущения тонких пальчиков, появившихся в моих волосах на затылке, пульс ускоряется еще больше и долбит в уши так, что их, кажется, закладывает.

Обвожу ладонью плечи, руки.

Пальцы сами, не слушая мозг, который приказывает не спешить, подкрадываются к груди. Сжимают.

В ладонь через ткань упирается твёрдый сосочек.

Эти мелочи, на которые с другой женщиной я бы и внимания не обратил, с ней заставляют взлетать в какой-то эйфории - потому что вижу, чувствую, что ей нравится то, что я делаю...

Господи, нельзя на часок чудесным образом снять с меня гипс?

Я ж даже раздеть свою женщину не могу!

Задираю футболку, оголяя грудь.

Смотрю. Хочется яркого света и чтобы всё в деталях... Но ведь она начнет смущаться...

Пытается прикрыться предплечьем.

- Нет-нет, ты что! Мне красиво! Очень...

С трудом передвинув свою адскую ногу, втягиваю сосок в рот.

Боль немного отрезвляет. Но не настолько, чтобы не чувствовать с удивлением, как ее рука скользит по моей груди, и ниже-ниже-ниже... И как робко останавливается возле резинки трусов.

У меня было столько времени подумать! Но мысль о презервативе приходит в голову только сейчас... Разочарование накрывает буквально волной. Ну, да, конечно! Не хватало только еще и здесь накосячить! Ведь сто процентов не смогу выйти вовремя... С моей-то ногой.

Ну, что же, значит, всё будет только для нее...

Эх, Шахов, держись! Когда-нибудь ты возмешь своё! Если, конечно, сегодня ей понравится с тобой...

Сползаю ниже, стаскивая с нее свои боксеры. Укладываюсь на живот между ее ног. Целую гладенький лобок, впиваюсь в губки.

Пытается увернуться.

- Н-нет, Герман... не надо...

- Не любишь так?

Ведь вижу, что нравится! Вижу, как возбужденно дышит, как подрагивают бедра, уже успел почувствовать, какая она влажная...

- Нет. Просто... Это как-то слишком...

Слишком было бы, если бы я мог сейчас покрутить тебя в разных позах и оттрахать так, чтобы мозг отключился!

Хотя, может, тут как раз так и надо? Чтобы она прекратила думать? Жаль, что я сегодня не боец...

Пытается сомкнуть колени и выбраться.

Ага, сейчас!

- Стоя-ять.

Вжимаю рукой за бедра в постель. Дотягиваюсь до маленькой подушки. И легко приподняв Дану, под возмущенные писки, подсовываю под ягодицы.

- Герман...

- Лучше тебе... помолчать сейчас! Иначе я найду для твоего рта другое применение.

Задонувшись, замолкает.

Устраиваю ее удобнее. Развожу пальцами губки, языком исследую шелковую мокренькую плоть. От ее возбуждающего тепленького вкуса поджимаются яйца. И так хочется войти внутрь... не языком, а членом, что просто жесть!

Но и языком мне нравится!

Нравится ее вкус. Нравится ее реакция. Особенно, когда кружу и ударяю кончиком по самым чувствительным местам.

Вхожу в нее двумя пальцами, упираясь костяшками вверх. И под сдавленные стоны трахаю ими, ускоряя языком, прикусывая и оттягивая слегка нежную плоть...

И кто бы только знал, насколько сильно мне хочется подтянуться на руках, наплевав на свою ногу, и ворваться в сочную горячую мякоть и трахать так, как хочет тело! Особенно, когда ее бедра начинают мелко дрожать, а руки комкать простыню под нами...

Но я просто ускоряюсь, заставляя ее кончить...

38 глава. Никакой недосказанности

Укладываю её к себе на грудь.

Только не шути, пожалуйста, про то, что я обещал сделать так, чтобы ты сама умоляла о сексе и не справился. Это, честное слово, далеко не мой максимум!

Но просто же в первый раз с любимой женщиной... Пожалуй, в первый раз в жизни именно с любимой... Не заставишь её сбегать в спальню за презервативами и не скажешь: "Садись-ка, дорогая, сверху, а то у меня же перелом и гипс".

В первый раз с любимой женщиной хочется быть главным и чтобы всё в процессе, и, самое важное, её удовольствие, зависело именно от тебя.

Но она молчит. Не шутит.

Рассеяно поглаживает кончиками пальцев мой пресс.

С одной стороны, мне приятно, что ей нравится меня касаться.

С другой...

Мой организм всё так же заряжен и хочет секса. А эти пальчики в опасной близости от паха не дают успокоиться.

Не имея сил думать ни о чем другом, я с замиранием сердца отслеживаю каждый сантиметр, на который спускается по моему телу её рука.

А она спускается. Я чувствую.

-О чем ты думаешь? - хриплю я, чтобы отвлечься и хоть немного успокоиться.

-Э-э-эм, я думаю: "О чем Герман думает?" - хитренько так, при этом практически касаясь пальцем резинки на моих трусах.

В голове настойчиво пульсирует мысль просто стянуть трусы и вложить ей в руку член. Нет, ну, всё равно ведь трогает. Какая ей разница, где!

-Хм... Герман думает, что... - теряю мысль, потому что этот шаловливый пальчик вдруг через ткань проводит линию от головки вниз по возбужденному члену. Кажется, навстречу прикосновению дёргается не только сам ствол, но и бёдра, и всё моё измученное желанием тело.

Горячие губы касаются моего подбородка.

-Так что там думает Герман? - со смешком.

Ох, Даночка, играешь со мной, да? Значит, ничего не обломало тебя. Значит, всё понравилось.

Значит, понравится и это!

Одним движением сдергиваю трусы на себе ниже, освобождая изнывающий член. И без зазрения совести кладу её руку на него.

-Герман сейчас может думать только об этом. Поласкай меня...

Приподнимается на согнутой в локте руке. Смотрит вниз. На то, как сама же изучающе проводит вниз-вверх, крепко обхватив мою плоть.