Выгодная позиция (ЛП) - Каффери Ребекка Дж.

«Он мой лучший друг. И мы не надирались. Мы ужинали. Иди и понюхай мой стакан, если не веришь. Просто газированная лимонная вода весь вечер». Я не упоминаю, что это дело рук Йоханнеса, а не моих, и я бы с радостью выпил водки с содовой, если бы он не отменил любое потребление алкоголя этим вечером.

«Он наш конкурент. Один из крупнейших, если верить прогнозам. Я не понимаю.

Тебе просто наплевать на свою карьеру? Для тебя это все чертова шутка? Элайджа сидит дома и мечтает быть здесь, а ты тратишь его место впустую».

Меня так тошнит от его постоянного осуждения и критики. Он говорит о моем лучшем друге в целом мире. Единственном человеке, который был рядом со мной и в горе, и в радости, и ничто не может заменить Йоханнеса. Ни команда, ни этот спорт.

«Ты также один из моих самых больших соперников», - говорю я ему. «И при этом ты пытаешься заставить меня проводить с тобой время в спортзале, в бассейне или на этих скучных пресс-конференциях. Так в чем же дело? Должны мы общаться вместе или нет?»

Он поворачивается ко мне и делает шаг ближе.

«Это не одно и то же, и ты это знаешь. Мы, блядь, в одной команде! Или ты просто не понимаешь, что такое команда? У тебя вообще есть мозги, мать твою? Мы должны делать друг друга лучше ради чемпионата мира и Хендерсома как команды».

Я знаю, что он прав, но он ведет себя так по-дурацки. Я не думаю, что он знает, как еще можно поступить, кроме как покровительственно. В низших категориях я всегда старался быть хотя бы дружелюбным со своим товарищем по команде.

Может быть, даже слишком дружелюбным, учитывая, что я имел обыкновение засовывать свой член в Йоханнеса, когда мы оба ездили за одну команду.

Итак, я снова оказался в обороне. «Мы с Йоханнесом были в жизни друг друга с первых дней в картинге. Я не хочу отказываться от этого, потому что мы гоняемся друг против друга. Ты перестанешь общаться с Элайджем, если в следующем году вы будете выступать в разных командах?»

В ответ на мой вопрос наступает молчание, после чего он вздыхает. Счет один в мою пользу.

«Ладно, делай что хочешь. Я уже пытался. Не удивляйся, когда Андерс опустит твою задницу обратно, потому что ты не проявляешь никаких обязательств».

«Может, это твою задницу они опустят, старик, теперь у них в команде новая кровь». Глаза Киана на мгновение потемнели, и я не могу удержаться от смеха.

Если бы внешность могла убивать, я был бы похоронен под трассой Альберт-Парка.

«Не будь слишком самоуверенным, новичок. Пара хороших выступлений - ничто, когда впереди еще двадцать. Может, ты и рисковал, но обогнать тебя было не так уж сложно. А когда все остальные увидят, что ты тоже шутник, пьедестала тебе не видать».

Он так чертовски уверен, что знает, что я из себя представляю, что это может почти разрушить мою уверенность. Но это всего лишь слова, а у меня за плечами уже есть

P3.

Я не настолько заблуждаюсь, чтобы считать себя лучшим в мире - пока. Но я заслужил эту возможность, даже если она досталась мне ценой сломанной ноги

Элайджи. Может быть, финиш на подиуме в первой попытке и вправду вскружил мне голову, но я никогда не смогу забыть, что я здесь гонщик номер два, а Киан бросает на меня всю свою мудрость и опыт.

Впереди был еще долгий путь, и он не ошибся. Я не собирался забегать вперед, думая, что смогу добраться до дома после того, как пару раз приходил третьим.

Киан выглядит довольным, когда нажимает кнопку лифта и прислоняется к стене рядом, как будто он заставил меня замолчать. Это не так. И никогда не сможет. Я

буду здесь столько, сколько мне позволят, сражаясь с Кианом чертовым Уокером, пока не докажу свою состоятельность.

Может быть, Элайджа вернется через три месяца, нога у него заживет, и он займет мое место. Или, может быть, Хендерсом поймут, что Кайан уже достаточно поработал и им нужна свежая кровь. По-моему, это все, ради чего стоит играть.

«Что ж, приятного вечера. Я буду в спортзале в 7 утра. Ты присоединишься ко мне, если знаешь, что для тебе полезно, но я почти гарантирую, что ты этого не сделаешь». Лифт пикает за его спиной с идеальным временем, и он заходит внутрь.

Он нажимает на кнопку, и двери закрываются, оставляя за ним последнее слово.

Черт. Я стою, как идиот, наблюдая за тем, как номер поднимается все выше и выше, и не уверен, что все могло пойти еще хуже. Позади меня появляется Йоханнес.

«Не буду врать, мне очень понравилось наблюдать за тем, как Киан подставляет тебе задницу. Теперь он мне нравится еще больше».

«Отвали», - ворчу я. «Может, сходим за десертом? Я знаю, что не стоит, но мне сейчас нужно что-то сладкое». В меню я увидел фотографию самого большого куска шоколадного торта, и сейчас мне ничего не хочется больше - разве что напиться. Слава Богу, что в этом отеле есть роскошный ресторан прямо в холле.

«Хочешь заесть свои чувства, Харп? Ты, должно быть, очень расстроен, что твой кумир не хочет принимать от тебя никакого дерьма».

«Не заставляй меня снова говорить тебе, чтобы ты проваливал».

«Не говори мне, что ты разлюбил его? Когда-то ты...»

Я закрываю ему рот обеими руками, пока он не сдается, облизывая мою ладонь, и я отпускаю его.

«Раньше, в прошедшем времени». Закончив разговор, мы возвращаемся в ресторан.

Я подзываю официантку и заказываю большой кусок шоколадного торта с помадкой на двоих. Я заплачу за него утром. Но не в спортзале в семь утра с

Кианом.

«Я тебя ненавижу», - говорит Йоханнес, когда торт быстро приносят нам вместе с двумя вилками. «Не так сильно, как тебя ненавидит Киан, но все же».

«Еще не поздно узнать, не хочет ли меня другая команда? Может, Нилс захочет поменяться?»

«Я люблю тебя, но снова оказаться в одной команде было бы кошмаром».

Я бы, наверное, убил за возможность снова оказаться с ним в одной команде, как когда-то давно. Но он, наверное, прав. Мы бы доставили друг другу слишком много неприятностей, и команда не смогла бы с нами справиться.

«Да, сейчас я слишком хорош для тебя. Я бы выставил тебя в плохом свете».

«Как скажешь, Джеймс, как скажешь. Может, завтра ты пойдешь лизать задницу своему любовнику и все исправишь?»

Хотя я не могу отрицать, что лизать задницу Киану Уокеру звучит чертовски сексуально, я не думаю, что смогу заставить его вынуть палку из задницы достаточно долго, чтобы засунуть туда язык.

«Я пас. А теперь подай мне вилку. Мне это нужно».

Он подчиняется, но торт никак не исправляет того факта, что завтра мне, возможно, придется подчиниться Киану и встретиться с ним в спортзале.

Глава семь

Киан

После Бахрейна мы с Харпером проделали довольно приличную работу, стараясь вести себя прилично. Если можно назвать хорошими совместные тренировки и сидение друг напротив друга в самолете без пререканий. Даже такая неприятность, как смена часовых поясов, не стала причиной наших ссор. Пока что. Тем более, что смена часовых поясов в Австралии, похоже, сильнее, чем в любой другой стране.

Каждый год это обрушивается на меня, как тонна кирпичей. Не то чтобы это как-то повлияло на яркую личность Харпера, он по-прежнему работает на высокой скорости. Кроме того, он хорошо себя вел, я даже слышал, как он отказался идти куда-нибудь сегодня вечером, когда Йоханнес спросил его об этом прямо при мне.

Часы на прикроватной тумбочке мигают, показывая, что время перевалило за пять утра. Я не знаю, как долго я спал и спал ли вообще.

К сожалению, шторы плохо защищают мои слипающиеся глаза от яркого солнечного света, поэтому я никак не могу вернуться в сон, даже если попытаюсь.

В Великобритании уже вечер. Я мог бы позвонить Элизе и узнать, как дела, но я разговаривал с ними всего восемь часов назад, когда не мог заснуть в первый раз.

Вместо этого я решил включить ноутбук, чтобы оценить, что может предложить

Netflix в Австралии.

Мое внимание привлекает кулинарное шоу, и я усаживаюсь за ноутбук в надежде на спокойное утро.