Пожалуйста, не уходи (ЛП) - Сальвадор Э.

— Дайте ему, черт подери, хоть чуть воздуха, — Ноа отталкивает их. Сам он не обнимает, не трогает меня, а просто кивает. — Мы скучали.

— И ты тоже? — я ухмыляюсь.

Он кривится.

— Нет.

— О, еще как. Просто, ну, ведет себя как типичный Ноа, — фыркает Кай.

Ноа закатывает глаза.

— Ты вернулся насовсем или все еще в академическом?

— Да, насовсем. Э-э... — я провожу пальцами по волосам, чувствуя, как в животе скручивается нервный ком. — Простите, парни, что пришлось через это пройти. Простите, что втянул вас. Я не...

— Извинишься еще раз, и я тебя, Дэниел, правда прибью. Тогда уж точно вылетишь до конца сезона, — Грей хлопает меня по плечу, потом снова затягивает в объятия. — Не извиняйся. Мы все через это проходим, ясно? Я скучал по тебе, детка.

— Я тоже по тебе скучал, — успеваю сказать я, прежде чем он отпускает.

— Извиняться не нужно, но как ты себя чувствуешь? — спрашивает Энджел. Его теплые карие глаза полны спокойствия и понимания.

— Нормально, не идеально, а просто нормально, — я переминаюсь с ноги на ногу. Никогда раньше не говорил о своих чувствах. Они видели меня в худшем состоянии, но я так и не объяснил, как себя чувствовал. — Работаю над этим.

— Если тебе что-то понадобится, что угодно, мы рядом, — говорит Кай и мягко сжимает мое плечо. — Мы правда рады, что ты вернулся. О! Ты знаешь, кто будет рад...

Энджел обрывает его резким движением головы.

— Заткнись.

— Что? — спрашиваю я, переводя взгляд с одного на другого. — Если скажешь «Аманда», клянусь, я съеду.

Я ее заблокировал, и с того момента от нее ни слуху, ни духу, и пусть так и останется.

— Нет, это Джо...

— Заткнись, — снова говорит Энджел.

Сердцебиение учащается, и я нервно барабаню пальцами по бедру.

— Дай ему договорить. Кто?

Кай смотрит на Энджела; тот пожимает плечами и наконец кивает.

— Джози. Она приходила в день твоего отъезда. Хотела увидеться.

— Правда? — мысли проносятся с бешеной скоростью.

— Ага, но ты сказал, что вам лучше не общаться. Я так и передал, о, черт... ты же это имел в виду, правда?

Я не соображал. Был разбит и думал, что если произнесу это вслух, станет легче, но вышло с точностью до наоборот.

— Ничего. Ты не виноват, — я вздыхаю. — Мне нужно подняться, разобрать вещи, — парни расступаются, пропуская меня к лестнице. Следом шагает Энджел.

— Честно, все в порядке. Я не злюсь на тебя, — говорю я, когда мы оказываемся в моей комнате. Коробки с вещами все еще разбросаны по полу. Я не обращаю на них внимания, бросаю спортивную сумку на пол и сажусь на кровать. — Я злюсь на себя. Я не подумал. Я был...

— Все нормально. Она понимает, — он прислоняется к краю стола. — Я говорил с ней.

— Правда?

— Ага. Не скажу, что у нее все идеально. Она слегка выгорела, и мне пришлось вломиться к ней в дом.

— Что?

Он рассказывает о случившемся в деталях и почему так поступил.

— Я просто хотел, чтобы она знала: ты вернешься, и все наладится. Хотя в этом я не так хорош, как ты. Сказал, что мы тут все немного поехавшие. Не уверен, обиделась ли она, но не ударила, что уже плюс, и, кажется, даже улыбнулась. Ее сложно понять, но, думаю, все хорошо.

Не знаю, смеяться мне, обнять его или просто немного всплакнуть.

— Ты сделал это для меня?

— Для тебя. И для нее. Одиночество та еще дрянь. Я вспомнил про ту скалу и... не уверен, помогло ли это, но хотел, чтобы она знала, что проходит через это не одна.

Я вскакиваю.

— Спасибо за...

— Не благодари. Я на твоей стороне... и на ее, если позволит. Хотя она же мисс Попробуешь Помочь, Прибью.

Я усмехаюсь.

— Не знаешь, зачем она приходила?

— Нет, но я сказал приходить только если не собирается снова исчезнуть, — он отталкивается от стола и замирает в дверях. — Она в аквариуме с Пен.

— Откуда ты знаешь?

— Прекращай задавать вопросы и иди к ней.

Я ловлю свое отражение в стекле, проверяя, хорошо ли лежат волосы и достойно ли в целом выгляжу. Я уже смотрел в зеркало, но нервы на пределе, и мне нужно чем-то занять руки.

Сердцебиение отдает в уши, а в животе все клокочет.

— Дэнни... — в голосе сестры слышится облегчение. Повернувшись, я чувствую, как она сжимает меня в объятиях, выдавливая весь воздух. — Я рада, что ты вернулся. Как самочувствие?

Перед тем как приехать в аквариум, я написал ей, чтобы убедиться, что они здесь. Пен спросила, не хочу ли подождать, пока они уйдут и Джози вернется домой, но я больше не мог ждать. Мне нужно ее увидеть.

Я отвечаю на объятие, стараясь не помять тюльпаны, купленные для Джози.

— Нормально. Прости, что был с тобой резок. Я не хотел...

— Все в порядке. Я не злюсь. Ты, конечно, сводил меня с ума, но, пожалуй, на этот раз прощу.

— Значит, могу и дальше давать тебе в долг? — поддеваю я.

— Именно. Ты меня слишком хорошо знаешь, — в ее голосе слышна улыбка.

Я отпускаю Пен и с тревогой смотрю на большое здание впереди.

— Не нервничай. Худшее, что может случиться — она скажет, что ты ей не нравишься.

— Господи Иисусе, Пен, ты совсем не помогаешь, — я бросаю на нее сердитый взгляд.

Пен смеется.

— Расслабься. Все будет хорошо, обещаю. Она около медуз.

Я киваю, не отвечая, поскольку язык будто стал ватным. Молча машу ей на прощание и захожу внутрь. Найти зал с медузами не занимает много времени. И когда я вижу ее, то выдыхаю весь воздух, о котором, кажется, успел забыть.

Я не колеблюсь и не топчусь на месте, поскольку мне нужно быть рядом с ней. В костях, в клетках, в каждой молекуле тела живет глухая, ноющая тоска, что пульсирует, молит и жаждет оказаться рядом.

Зрение сужается, мозг отсекает все вокруг, кроме одного человека, действительно имеющего значение.

Она не замечает меня и не чувствует приближения; стоит, словно в забытьи, неподвижная, хрупкая, как отражение света в воде.

— Я скучаю по тебе, — шепчет она, будто самой себе.

Я сдерживаю порыв притянуть ее к себе и просто встаю рядом.

— Я тоже по тебе скучал.

Джози замирает, неестественно неподвижная, не поворачивается.

— Привет, Джоз.

Когда наконец поднимает голову и наши взгляды встречаются, по телу мгновенно пробегает горячая волна адреналина. Все внутри мчится галопом, но разум стоит прочно. Я не отстраняюсь, не цепляюсь, а стою твердо на ногах, так ее и не касаясь.

Губы Джози чуть приоткрываются, брови сдвигаются, и между ними образуется глубокая складка. Она делает два шага назад, и мое сердце мгновенно замирает.

Я...

Джози бросается ко мне, обвивая плечи руками. Вжимается в меня, будто боясь, что я отпущу, но жестоко ошибается, если думает, что когда-нибудь позволю этому случиться.

59Джозефина

— Прости, — синхронно произносим мы.

— Не надо... — говорим в унисон. — Я... — и снова замолкаем, лишь продолжая держаться друг за друга.

— Клянусь, если это сон... — мой голос дрожит.

— Это не сон. Я здесь. Я рядом, Джози, — шепчет он в мои волосы. — Я никуда не уйду. Обещаю.

Я вдыхаю его запах, впиваюсь пальцами в волосы на затылке и тону в звуке его сердца, что бьется беспорядочно в такт моему.

Мы молчим и не двигаемся какое-то время, пока оба не понимаем, что пора отстраниться и поговорить.

Я нерешительно убираю руки, но только когда слышу шелест бумаги и краем глаза улавливаю нечто желтое, отпрягаю совсем. Я была слишком потрясена тем, что Дэниел здесь, и не замечала ничего, кроме его лица.

— Прости, что не пришел раньше. Надеюсь, тебе понравятся, — он протягивает букет желтых тюльпанов, и его щеки розовеют. — И это тоже тебе, — Дэниел запускает руку в задний карман и достает мини-блокнот.

— Я в восторге. Спасибо, — я принимаю и то, и другое, глаза наполняются слезами, но я не моргаю, боясь перед ним расплакаться. — Какой-то особый повод?