Евгений Кабанов - МИССИОНЕР
Он закатал футболку, вытянул вверх руки, и Света Алекс… окончательно сняла её с него. Теперь её малинки ласкали уже его голую, поросшую мягкими волосами, грудь.
Света Алекс… смотрела своими огромными проницательными глазами, в которых читались одновременно и стыд, и бесстыдство, и блаженство, и даже юное озорство, прямо в его глаза. Под этим невероятным взглядом он чувствовал себя полностью во власти этой эффектной женщины. У него не было никаких сил сопротивляться её желаниям – да он этого и не хотел. Он жаждал уже только одного – чтобы она повелевала им, а он беспрекословно выполнял бы все её, даже самые невероятные, прихоти.
Она продолжала гладить пальцами его лицо, и её длинные распущенные русые волосы падали на его лоб, на полуприкрытые веки, вызывая своими прикосновениями сладкую истому во всём его уставшем теле. Когда её тонкие пальчики с узкими красивыми розовыми ногтями в очередной раз скользили по его губам, он приоткрыл рот, и коснулся подушечек кончиком языка, как бы приглашая их углубить своё чудесное прикосновение в его сознание. И приглашение это было принято. Указательный и средний пальцы медленно вошли в его рот, следуя за манящими движениями его языка. Аполлон всосал их полностью, и уже у себя во рту с упоением исследовал языком все, самые мельчайшие, складочки и узоры на них. А она ответными движениями с величайшей осторожностью гладила его язык.
Едва сдерживаясь от переполнявшей его нежности и страсти, он стал приподнимать свой таз, пока не упёрся вершиной купола торчащего шатром трико в её промежность. Она стала медленно оседать во встречном движении, пока его зад снова не оказался на ковре. Тогда она опять стала приподниматься, и он снова последовал за ней.
Она освободила пальчики из объятий его губ и, выпрямившись, обеими руками медленно спустила с него сразу и брюки, и плавки, и, обернувшись и приподнявшись, стащила с него всё это вместе с пропитавшимися за время матча пСтом носками.
И снова она устремила на него свой чарующий взгляд. И одновременно стала медленно оседать, поводя и покачивая задом в поисках наиболее подходящего, наиболее чувственного контакта с его членом.
Аполлон ощутил головкой члена сначала мягкую подушку волос, затем хуй потыкался в гладкую мягкую кожу, и, наконец, его головка скользнула в горячее влажное лоно.
Откровенно проникая друг в друга глазами, они начали прочувствованное проникновение друг в друга плотью. Хуй медленно входил в просторную пизду, которая плотно обволакивала его на входе. Когда он полностью, до самого лобка и яиц, оказался во влагалище, Света Алекс…, особенно красивая в этот момент, стала медленно откидываться назад, продолжая извиваться и крутить тазом, пока её ладони не опустились на пол у колен Аполлона. Хуй, оттянутый пиздой вниз, как мощная пружина упёрся головкой в переднюю стенку влагалища, так, что Аполлон увидел, как внизу живота Светы Алекс…, там, где начиналась волосня, оттопырился небольшой бугорок. Аполлон накрыл его ладонью, и где-то там, в глубине, почувствовал свою залупу.
Света Алекс… плавными движениями тазом вперёд-назад сама определила наиболее подходящую ей амплитуду колебаний. Найдя их центр, она ещё раз проникла в Аполлона до самой глубины его сознания своим колдовским взглядом, в котором уже была видна и нежная благодарность, и, откинув назад голову, начала методично, уверенно и быстро делать толчки. У Аполлона появилось полное ощущение того, что это не он её ебёт, а она его. И это добавляло какой-то особый оттенок в это их совокупление. Глядя на то, как подёргивается и чувственно извивается на его крепком теле другое, большое женское, тело с раскатившимися в стороны огромными шарами грудей, постоянно находящимися в движении, чувствуя на себе всю его сладкую тяжесть, ощущая, как упирается и скользит в горячей пизде вывернутый назад хуй, Аполлон быстро приближался к пику, за которым следует пике. Возбуждение уже достигло предела, но он не хотел так быстро кончать. Он хотел наслаждаться этой великолепной в своей откровенности женщиной бесконечно долго. Чтобы задержать наступление своего оргазма, он закрыл глаза и стал пытаться думать о всякой ерунде, стараясь сбить эмоциональный подъём. И, кажется, ему это удалось. Тут на его стороне оказалось даже её проявление оргазма – тихое, без стонов и криков. Но когда с огромной силой она вдавилась всей пиздой в его лобок и мошонку, её экстаз пронзил и его, и он сделал свой последний рывок в блаженство.
На этом последнем движении Света Алекс… застыла, и Аполлон услышал слабый, почти безголосый, состоящий из одного лишь дыхания, счастливый смех. Давая ей в полной мере насладиться своим счастливым состоянием, он ещё некоторое время лежал, наслаждаясь и сам, пока её дыхание не стало размеренным. Тогда он сел и осторожно вынул из пизды свой мокрый расслабленный хуй. Света Алекс… опустилась на спину между его раздвинутых ног. Глаза её были закрыты, на прекрасном её лице – блаженство. Он взял её под колени и стал медленно поднимать её ноги. Он послушно повиновалась его движениям. Он задирал ноги до тех пор, пока её бёдра не легли ей на грудь, а огромная – особенно в таком ракурсе – попа не приподнялась с его бёдер. Пизда её при этом раскрылась и влекла к себе таинственной темнотой в глубине малинового, сочащегося прозрачным соком отверстия. При виде такой изумительной картины, Аполлон чуть не захлебнулся в нахлынувшей на него нежности и смешавшейся с ней похоти. Он привстал на коленях и с размаха с силой вонзил тут же вскочивший так, что защемили яйца, как никогда толстый, набухший сизо-багровыми венами, хуй в это пульсирующее розовыми складками чудо. Хуй вошёл в него легко и свободно. Пизда у Светы Алекс… была очень податливая и эластичная, а в сильном возбуждении, видимо, сильно расширялась, и, делая мощные размашистые толчки, Аполлон ощущал, что член его движется в пустоте. Тогда он опустил свою задницу пониже, так, что яйца его вмялись в сфинктер Светы Алекс…, а хуй, снова оттянутый как пружина, упёрся головкой в переднюю стенку влагалища. Снова низ живота Светы Алекс… приподнялся под напором хуя. Аполлон отпустил одну её ногу и накрыл ладонью её густую, тёмную, блестящую волосню, с наслаждением ощущая удары своего члена там, у неё внутри. Света Алекс… подсунула свою кисть под его ладонь и стала чувственно массировать свой трепещущий живот…
Они снова кончили почти одновременно. И в этот свой, уже третий за вечер, оргазм Света Алекс… уже сладко постанывала и почти звонко счастливо смеялась.
Тут напомнил о себе нечленораздельным бормотанием совсем позабытый-позаброшенный Михаил Иванович, когда во время оргастических подёргиваний его супруга зацепила его за нос, не умышленно, конечно, большим пальцем своей задранной вверх ноги. Погруженная в свои переживания, она, скорее всего, даже не заметила этого своего некрасивого поступка. Но Аполлону сверху-то всё было видней и слышней, несмотря на также возбуждённое состояние. И он даже испытал, наконец, вместе с оргазмом – что его ещё более усилило – чувство удовлетворения за свою поруганную в акации в присутствии девушки честь. Так вам и надо, Михаил Иванович, не будете ссать людям на головы в подобных пикантных ситуациях! Так и получилось, что месть получилась сама собой. Впрочем, Михаил Иванович ни сном, ни духом даже не подозревал, что он кого-то страшно унизил, и за это его в данный конкретный момент жестоким образом наказывают. Он блаженно улыбался во сне, сладко чмокая губами.
