Евгений Кабанов - МИССИОНЕР
– Да, Нина Андреевна, вот.
Соня достала из папки листок. Протянула его Чегополовой.
Аполлон задержал взгляд на их руках. Чегополова, беря листок, нежно погладила пальчики Сони, сопроводив это действие нежнейшей улыбкой.
– Ну-ка, ну-ка, – проронила она, заглянув в листок и пробегая его глазами. – Замечательно!.. Вот, Аполлон Флегонтович, учитесь!.. Сонечка, прочитай нам сама.
Нина Андреевна возвратила листок Соне.
Аполлон с нескрываемым восхищением смотрел на девушку. Она была очень мила и непосредственна, когда встала, готовясь прочитать своё творение.
– "Я спросила у кукушки,
Сколько лет я проживу…
Сосен дрогнули верхушки,
Жёлтый луч упал в траву.
Но ни звука в чаще свежей,
Я иду домой,
И прохладный ветер нежит
Лоб горячий мой".
Аполлон с удивлением посмотрел на Соню.
– Но это же… Это же… Ах-…ма-…това, – как-то неуверенно, по слогам, выдавил он.
И тут он почувствовал, как под столом Соня надавила ему своей туфелькой на ногу. Ещё раз. Она выразительно посмотрела Аполлону прямо в глаза.
Он вдруг радостно подскочил.
– Это же… Ах… Мамочка!.. Товарищи… Это же шедевр!
Соня посмотрела на него с благодарностью, а Чегополова – с гордостью, как будто это не Соня сочинила стихотворение Ахматовой, а она сама.
– Вот, берите пример с Сонечки, – сказала редакторша, посмотрев на свою питомицу с нежностью и безграничным умилением.
– А сейчас, Аполлон Флегонтович, если у вас всё, то мы займёмся с Сонечкой нашими делами, – недвусмысленно дала он понять Аполлону, что разговор окончен.
Аполлон встал и, ухмыльнувшись про себя, направился к двери.
– Так вы заносите своё стихотворение, когда исправите, – услышал он, уже выходя в приёмную.
И уже выходя из приёмной, он услышал, как в двери кабинета щёлкнул замок.
Аполлон решил дождаться Вишневского, а чтобы убить время, зашёл в районный универмаг.
"Зануда… Стихи мои ей не нравятся… Конечно, Ахматова лучше писала. А Соня-то, Соня, плагиаторша. А хороша! По-моему, эта Чегополова к ней неровно дышит… Не зря они там заперлись", – бередил себе душу Аполлон, бродя по отделам универмага.
Он зашёл в посудный отдел, вспомнив, что давно хотел прикупить чашек – его набор заметно поредел после учинённого Петей погрома.
"Выставила за дверь, как мальчишку… В этой "Заре коммунизма"…" Взгляд его упал на чашку, с нарисованным на ней солнцем, и лицо его внезапно тоже озарилось. "О! А какая же всё-таки заря? Утренняя или вечерняя?.. Ну, зануда, держись!.. Вишневский, небось, уже тоже появился…"
– Покажите мне, пожалуйста, вот эту чашку.
– Разрешите, Нина Андреевна? Не помешал? – непроизвольно передразнивая Сонечку, спросил Аполлон, войдя в кабинет Чегополовой.
Было заметно, что у редакторши после визита Сони было замечательное настроение.
– Нет-нет, проходите, – приветливо сказала она. – Что, уже исправили? Так быстро?
– Да нет, – Аполлон посмотрел на Нину Андреевну с наивно-глуповатым выражением. – У меня тут вопросик возник…
Но тут он вдруг подумал, что если этот свой каверзный вопрос он задаст от своего имени, то это будет выглядеть, как очевидная месть.
– …Вернее, не у меня, а у товарищей. Я от многих его слышал… Скажите, пожалуйста, какая заря имеется в виду в названии газеты – утренняя или вечерняя?
Нина Андреевна, так же не ожидавшая этого вопроса, как Аполлон – её – о продолжительности жизни, задумалась. Но, поскольку вопрос был не риторический, а конкретный – или…, или…, ответила:
– Что за вопрос? Конечно, утренняя. Разве может быть у коммунизма вечерняя заря? – в свою очередь задала вопрос она.
– Я тоже так подумал, и всем так объяснял, – улыбнулся Аполлон. – Но, вы знаете, всегда находятся спорщики. Говорят, что заря должна быть конкретной. Вот, например, Аврора. Она богиня не просто зари, а богиня именно утренней зари. Тут никаких вопросов не возникает – сказано, утренняя, значит, утренняя. А вот с зарёй коммунизма не очень ясно. Ведь, если есть утренняя заря, то обязательно должна быть и вечерняя. Вот они и говорят, эти спорщики, если, мол, солнце не зайдёт, то оно никак не сможет тогда и взойти, поскольку нечему будет выходить из-за горизонта, – вид у Аполлона был предельно наивный. – А ещё есть умники, которые говорят, что, если заря – утренняя, то коммунизм, значит, только начинает всходить, а это мы уже прошли; а вечерняя заря лучше потому, что это означает, что коммунизм уже развитой. По аналогии с социализмом. Мол, развитой социализм, лучше же, чем зарождающийся.
Нина Андреевна задумалась. Раньше ей и в голову не приходило, что вокруг названия её газеты могут разгореться такие, прямо скажем, идеологические, споры. Её на мгновение охватила даже паника. Но она всё-таки сумела совладать с собой, и даже нашлась, что ответить:
– Вот вы сказали, что если солнце не зайдёт, то оно потом и не взойдёт. Будет вечная тьма. Так?
Аполлон кивнул.
– Но тогда справедливо и обратное утверждение – если она не взойдёт, то потом и не зайдёт. А если всё время будет утренняя заря, то будет вечный свет. А коммунизм – это и есть вечный свет! Значит, заря – утренняя. К тому же, каждый дурак знает, что о начале эры коммунизма возвестил… кто?
Нина Андреевна, наконец, улыбнулась.
Аполлон пожал плечами.
– Ну вы же сами только что сказали! Аврора – богиня утренней зари. Крейсер "Аврора".
Редакторша победоносно посмотрела на собеседника. Ей и самой понравились её логические умозаключения. Аполлон, уже окончательно запутавшийся в этих "взойдёт – не зайдёт", с притворно-угодническим видом согласно кивнул.
– Только, всё-таки, не мешало бы пояснить, какая заря. Ведь столько бестолковых в районе! И все спорят, – сказал он. – Может, было бы лучше газету так и назвать: "Аврора коммунизма"… Ну, в общем, чтобы всем было сразу понятно…
Нина Андреевна промолчала. Но она и сама уже задумалась о том, что споры эти крамольные вокруг газеты, редактором которой она является, совсем ни к чему. "Надо будет поднять вопрос на бюро райкома партии… Нет, сегодня же надо решать этот вопрос. Сейчас. Немедленно. В завтрашнем номере уже должно стоять новое название – "Утренняя заря коммунизма".
– Вы простите, Аполлон…
– Флегонтович, – подсказал Аполлон.
– …Аполлон Флегонтович, мне срочно нужно в райком партии. Дела…
Нина Андреевна развела руками и улыбнулась.
Возвращался из Сенска Аполлон в прескверном настроении. Вишневский сказал ему, что если он затеет это дело с газетой, то будет выпускать не газету, а пар где-нибудь на лесоповале в местах не столь отдалённых… или стенгазету в дурдоме.
Нина же Андреевна, изложив всю скверную ситуацию с названием своей газеты Первому секретарю райкома, убедила его дать добро на изменение названия ещё до бюро райкома. Тот, правда, звонил кому-то в область… Как бы то ни было, вернувшись в редакцию, она успела дописать на макете перед "Зарёй…" – "Утренняя". И, поскольку места уже почти не оставалось, вместо обычного своего "В номер" в самом начале, перед "Утренняя", пометила сокращённо "В н.".
