Избранница мести (ЛП) - Элсборг Барбара

Джек уставился на нее, и его лицо стало таким мрачным, что Кейт показалось, что в комнате потемнело.

— Ты знаешь, что твоя мать сделала со мной, милая? Ты хочешь знать, что действительно ужасного она сделала? — Он наклонился так, что его лицо оказалось рядом с ее. — Она убила моего ребенка.

Он закрыл кран и вышел. На мгновение Кейт вообще потеряла способность соображать. Она и так слишком много думала. Она растянулась, прижавшись лицом к ванне, ее спина горела, а разум был в аду. От Джека забеременела ее мать?

В какую дурацкую игру он сейчас играет?

Кейт слышала, как он разговаривал с Томми. Дверь хлопнула. Генератор перестал гудеть, и через несколько минут машина тронулась. Затем наступила тишина.

Кейт не могла пошевелить руками и подумала, что, возможно, Джек сломал их.

Кровь стекала по ее плечам и спине. Медный привкус заполнил ее нос. Ей нужно согреться в воде, но она не могла пошевелиться. Действительно ли от него забеременела ее мать? В «Эшленде» ничего не сказали, но беспокоились, что Кейт может подать в суд после самоубийства. Зачем давать ей дополнительные аргументы?

Неужели Джек похитил ее в наказание за то, что сделала ее мать? Она не могла отличить правду от лжи. Может, он какой-то псих, который выбрал ее наугад. Возможно, все, что он сказал, создано на основе небольшого знания и безумного воображения.

Но скелеты под лодочным сараем не выдумка. В тот момент, когда Кейт начала думать о том, как использовать это в своих интересах, она начала успокаиваться.

Джек не знал, что она видела. Он зол на Томми за то, что тот играл с дверью лодочного домика, но если бы Томми зашел внутрь, он бы не нашел того, что видела Кейт. Тела лежали под досками. Так что вполне возможно, что Джек не знал. Она сохранит это в секрете. Она не должна терять надежду. Даже если никто не искал ее, они бы искали Томми. Может быть, кто-нибудь узнал его, когда он ел мороженое.

С нечеловеческим усилием Кейт поднялась на колени и скользнула в ванну.

Внезапно раздался ужасный шум. Пронзительный звук, которого она никогда раньше не слышала,

и ее сердце подпрыгнуло в груди, пытаясь вырваться из тела. Только шум исходил изнутри нее, и Кейт не могла его остановить. Ее смыло неистовым потоком боли, она переворачивалась снова и снова, пока больше не перестала понимать, где верх, а где низ.

Глава 24

Когда Джек ехал в город, снег шёл быстро и густо, покрывая не только деревья и кустарники, но и дорогу. Он не обращал внимания на болтовню Томми о лепке снеговика. У него почти получилось с Кейт. Она казалась слабой и податливой, но глупой и импульсивной — плохое сочетание, и это заставило его потерять контроль. Джек сжал зубы, когда думал о её спине.

К счастью, он не коснулся ее лица. Не хотел, чтобы его отец думал, что он избил свою жену, иначе ничего от него не добьется.

Остановившись, чтобы выбросить домашний мусор в мусорный контейнер, Джек свернул на заснеженную главную улицу и припарковался перед «У Харпера». Кто-то расчистил дорожку к двери, и в окне красовалась табличка «открыто».

Джек посмотрел на Томми.

— Как тебя зовут?

— Томми Томпсон.

— Хороший мальчик. Где твоя мамочка?

— Она осталась дома, потому что заболела.

— Правильно.

Джек отстегнул Томми от сиденья и повел в кафе. Когда они вошли, звякнул колокольчик. Все было точно так, как он помнил: кассовый аппарат с серебряной чеканкой, старомодные жестяные таблички на стенах с ценами в центах, а с потолка свисали красные и зеленые светильники в стиле Тиффани. Вдоль стойки стояли табуреты с красной обивкой, а вдоль стены — столы из кованого железа. Там никого не было.

Томми забрался на стул за одним из столов.

Пожилой седовласый мужчина наполнял кофеварку. Джек узнал Бена Харпера, владельца. То же круглое лицо и круглое тело.

— Доброе утро, ребята, я сейчас подойду к вам, — крикнул он бодрым голосом.

— Честно я могу взять все, что захочу? — спросил Томми.

— Все, что тебе нравится. — Джек сел рядом с ним. — Ты был хорошим мальчиком, а хорошие мальчики получают вознаграждение.

Бен вышел из-за прилавка.

— Вот пара меню для вас, джентльмены. — Он протянул ламинированные меню. — Итак, как вас зовут, молодой человек?

— Томми Томпсон.

— И позволь мне угадать, сколько тебе лет. Семнадцать, может быть, восемнадцать?

Томми хихикнул.

— Мне три. — И посмотрел на Джека.

— Только три? Ты большой мальчик для трех. Проезжал мимо? Решил отдохнуть от погоды?

— Нет, мы только что переехали сюда, — пояснил Джек.

— Можно мне это взять? — Томми указал на картинку с банановым сплитом, самым большим блюдом в меню. — Пожалуйста, — добавил он.

— Конечно, — ответил Джек.

— Мороженое в такую погоду? У тебя, должно быть, стальные зубы. — Бен рассмеялся.

— Я буду кофе. — Джек отдал обратно меню.

Бен вернулся за прилавок, принес кофе и кувшинчик сливок и отправился готовить мороженое.

— Так где вы, ребята, остановились?

— На озере Эхо.

— Снимаете?

— Нет, это семейное место. Я часто приезжал сюда, когда был мальчишкой.

Бен посмотрел через стол, очищая банан. Джек наблюдал, как узнавание ударило его по лицу, словно удар топора.

— Джек Томпсон. — Голос Бена дрогнул, а затем снова стал сильным. — Побольше шоколадного соуса и груду орехов.

Джек улыбнулся.

— Это отличное воспоминание.

— Сколько лет прошло? — Бен покачал головой. — Я сожалею о том, что произошло. Твоя мама была на самом деле милой леди. Как дела у твоего отца?

— С ним все в порядке.

— Приехали только ты и мальчик?

— Нет, моя жена Кейт вернулась домой. Мамочка плохо себя чувствует, не так ли, Томми? Мы даем ей немного тишины и покоя.

Бен выдавил взбитых сливок на блюдо перед собой, а затем потянулся за вишней.

— Работаешь где-то здесь, Джек?

— Не в данный момент.

— Я не думаю, что зимой ты многое найдешь. Все туристы находятся на крупных курортах, таких как Брекенридж и Кейстоун. В этих краях нельзя кататься на лыжах или сноуборде.

Он принес мороженое с фруктами на стол. Глаза Томми расширились, когда он увидел его размеры — гору мороженого и бананов. Бен соорудил лицо из начинки. Вишни для глаз и носа, темная посыпка для рта.

— Две ложки на случай, если твоему отцу понадобится тебе помочь. И дополнительный шоколадный соус. — Бен подмигнул Джеку.

***

Когда Натан приблизился к озеру Эхо, ветер поднял снег в вихри, которые закружились поперек дороги, как мини-торнадо. Он медленно ехал по городу.

Место оказалось меньше, чем он ожидал: хозяйственный магазин, бакалея и аптека. Он задавался вопросом, изменилось ли что-то вообще за последние десять лет.

Когда узнал, что его мать была убита здесь, он прочитал все, что мог, об этом деле и городе. В восемнадцать лет он лелеял мечты о раскрытии преступления. К тому времени, когда у него появились навыки и деньги, он потерял сердце.

Озеро Эхо, казалось, находилось в миллионе миль от Сан-Антонио, а тропа намертво промерзшая. Что он мог сделать такого, чего не смогли местные эксперты? Тогда или сейчас, если уж на то пошло.

Натан не мог не задаться вопросом, могло ли все сложиться по-другому для Джека, если бы он находился рядом. Может, Джек и Стивен не стали бы врагами, если бы старший брат был арбитром. Мысль о том, какой была бы его жизнь, если бы мать взяла его с собой, а не оставила с отцом, разъедала сознание Натана, как медленная раковая опухоль. Она бросила его, и от этой мысли у него сжалось горло.

Хотя Натан не мог простить Джека, он не упускал из виду тот факт, что Элисон тоже виновата. Три счастливых года, разрушенных ее восторженным криком в объятиях другого мужчины. Почему она предпочла Джека? Это все, что ему нужно было знать. Натан не думал, что плох в постели. На него никогда не было никаких жалоб. Может, его партнерши не хотели говорить. Неуверенность в своих сексуальных способностях во многом связана с его несчастьем в течение последнего года. Как он мог говорить с кем-либо об этом? Это то, через что он просто должен был пройти.