Избранница мести (ЛП) - Элсборг Барбара

Губы Натана дрогнули.

— Нет.

— Шерифом в то время был мой друг Эл Райдер, я знал его большую часть жизни. Умер от рака в прошлом году, упокой, господи, его душу. Мы часто говорили о деле озера Эхо. Он так и не нашел пропавшего охотника, но Эл посчитал, что это отвлекающий маневр. — Бен отодвинул свою тарелку. — У парня была жена и двое детей. Эл подумал, что с ним, вероятно, произошел несчастный случай, и он застрелился. С самого начала местное мнение было таково, что Джек сделал это, даже учитывая сложность удара ножом себе в спину.

Он был чист, как стеклышко, когда туда приехала полиция. Его отец сказал, что его бросили на лед, но он каким-то образом сумел выползти. Удивительное достижение при таких температурах, особенно для того, кого ударили ножом.

— Шериф говорил с Доном о своих подозрениях?

— Конечно, но вы можете представить себе этот разговор. Джеку было где-то тринадцать-четырнадцать лет. С самого начала у него не брали интервью, потому что он находился в бессознании. Я помню, как Эл рассказывал мне, что после того, как ребенок оправился от ножевого ранения, его увезли в частную клинику в Техасе. К тому времени, когда полиция смогла поговорить с ним, он утверждал, что ничего не помнит. Истерическая амнезия, я думаю, Эл назвал это так. — Бен сделал паузу. — Может, я веду себя недобро. Может быть, он не мог вспомнить. Кто знает? Может, это сделал Стивен. Подростку нелегко полностью исчезнуть, если ему не помогли. Даже если бы он умел водить, у него не было машины.

Куда он мог уехать? Или, может, ты здесь, чтобы доказать, что я ошибаюсь?

— Я не Стивен, — подтвердил Натан.

— Так почему ты здесь?

— Ищу правду, для Джека, может быть, и для Стивена.

Бен склонил голову набок.

— Почему бы тебе не поладить с Джеком?

Натан колебался.

— Мы поссорились из-за женщины.

— Ну, я думаю, ты можешь опоздать, сынок.

— Что вы имеете в виду?

— Он женат, у него есть ребенок.

Бен встал и начал убирать со стола.

Натан недоверчиво уставился на него.

— Он приходил с мальчиком меньше часа назад. Томми, так его звали. Славный парень. Дерзкое лицо. Трехлетний ребенок. Сказал, что его жена вернулась домой.

Натан открыл рот, а затем закрыл его. Удар электрическим током не мог бы оказать большего воздействия. Они с Джеком только что разминулись друг с другом. Был ли он в той машине, мимо которой проехал? Но дом был закрыт. Зачем бы Джеку это делать, если его жена осталась внутри?

— Ты уверен, что это был Джек?

— В последний раз, когда я обслуживал его здесь, он был ребенком. Он сказал, что его зовут Джек, я полагаю, это мог быть Стивен. Я об этом не подумал. — Бен коротко рассмеялся

— Как долго они здесь живут?

— Не долго. Понятия не имею, в каком состоянии дом. Насколько я знаю, там никто не был с тех пор, как Дон заплатил паре местных жителей за уборку после убийства. Они должны были отскрести и отбелить доски. Эй, мне жаль. — Бен поморщился. — Я не подумал.

— Все в порядке. Это было очень давно.

Натан не был уверен, почему эта мысль пришла ему в голову в тот момент, но понял, что пропустил что-то важное в доме. Дымоход не дымил. На нем не лежал снег, а это означало, что он должен был быть теплым.

Глава 25

Кейт напряглась, услышав шум генератора. Джек вернулся. Когда услышала, как Томми смеется, ее охватило облегчение. Тяжелые шаги Джека загрохотали вверх по лестнице, и Кейт сжалась. Она наполняла ванну теплой водой, пока не израсходовала всю, и теперь дрожала в пустой ванне под полотенцами, что сорвала с поручня.

— Бедняжка.

Приторный голос Джека ничего не значил. Кейт моргнула, когда полотенца слетели с ее головы.

Без очков все было немного расплывчато.

— О, милая, что ты с собой сделала? — Джек отстегнул наручник и взял ее руку в свою. — Посмотри на свое бедное запястье. Похоже, на нем был широкий красный браслет.

Он вложил ей в руку кружку горячего шоколада, и она чуть не выронила ее. Джек переплел свои пальцы с ее и поднес напиток к ее губам. Когда Кейт допила, он поднял ее, отнес на кровать и завернул в одеяла.

— Теперь спи, а когда проснешься, я хочу другую жену.

***

Когда Кейт открыла глаза, в комнате было темно. У нее болело все тело. Все еще жива, но едва не умерла. Она пошевелила пальцами на руках и ногах, радуясь, что они двигаются.

Какая же она идиотка, что полезла в воду. Если бы Джек не затащил ее в дом, она бы умерла.

Кейт приподнялась, и боль пронзила все ее тело. Она не смогла одеться самостоятельно и лишь натянула халат. Тяжесть материала на спине заставила ее вздрогнуть. Ее грудь болела от собственного дыхания.

Кейт ахнула, увидев гостиную. У камина стояла рождественская елка — настоящая ель, мерцающая крошечными белыми огоньками. На ветвях висели красные и серебряные шары, а белая лента закручивалась кругами снизу вверх.

— Мы сделали это, мы сделали это. — Томми подпрыгивал от возбуждения.

— Она прекрасна, — произнесла Кейт.

— Мы срубили дерево вместе. Папа разрешил мне тоже рубить. Он сказал, что мы должны проверить, нет ли чего в ветках, потому что там может быть что-то спящее, и мы не должны приносить это в дом.

Он вцепился в руку Джека, и темное, тяжелое чувство поселилось внутри Кейт.

— Пора спать, Томми, — произнес Джек.

— Не-е-ет.

— Я сказал тебе идти в кровать, как только мама увидит нашу елку. Я почитаю тебе сказку.

— О… хорошо.

Взгляд Джека пересекся со взглядом Кейт.

— Я покормил Томми. Теперь ты накорми меня.

Пока Кейт хлопотала на кухне со скоростью улитки, то вслушивалась, как Джек читает историю о ржавом роботе. Он имитировал забавный голос робота и заставил Томми хихикать.

Голова Кейт была такой тяжелой, что она едва держалась на ногах. Когда полезла в холодильник, ее взгляд упал на тыльную сторону своих рук. Их покрывали синяки.

Ее запястье выглядело так, словно она пилила его тупым ножом. Сколько еще она сможет вынести?

Она медленно нарезала стейк полосками, обжарила лук и перец. От запаха еды ее затошнило.

Как только дверь в комнату Томми закрылась, Джек накрыл на стол. Он откупорил бутылку красного вина, наполнил бокал для Кейт и поставил его на стойку. Она проглотила его залпом. Джек напевал какую-то рождественскую мелодию, словно все в порядке. Кейт посмотрела на нож рядом с разделочной доской. Обхватила пальцами рукоятку и представила, как вонзает его в сердце Джека.

Нож выпал у нее из рук в раковину.

Джек встал у нее за спиной и скользнул руками по ее бедрам. Кейт с неловкостью осознала, что под халатом обнажена.

— Как думаешь, сможешь заставить Томми сделать рождественскую открытку для моего отца?

Мог бы он нарисовать нас?

— Мы можем не выглядеть как люди.

— Думаю, у тебя сложилось впечатление, что я не человек, — фыркнул Джек.

Кейт отнесла еду к столу и села. Джек взял себе тортилью, начинил ее мясом и жареными овощами. Кейт поднесла ко рту свою порцию, но все выпало из ее одеревеневших и опухших пальцев. Джек снова свернул тортилью для нее и поднес к ее рту. Кейт заставила себя откусить кусочек. Она ничего не почувствовала на вкус и с трудом проглотила.

Джек вылил остатки вина в ее пустой бокал.

— Для человека, который слишком молод, чтобы пить, ты, похоже, вцепилась в это, как рыба в воду.

Алкоголь циркулировал по ее организму, и комната кружилась вместе с ним. Кейт опьянела. Она почти ничего не ела. Джек доел то, что осталось. Он убрал со стола, вымыл и вытер посуду. Кейт сидела, наблюдая, как комната танцует вокруг мужчины, которого она не надеялась понять. Ее спина горела. Его имя останется у нее шрамом на всю жизнь.

Когда Джек все убрал, он взял ее за руку и рывком поднял на ноги.

— Мы собираемся все исправить, я и ты. — Он зарылся лицом в ее волосы и притянул ее в свои объятия. — Твоя мама совершила роковую ошибку. Я не хочу, чтобы ты поступила так же. Это твой последний шанс и последний шанс Томми. В следующий раз я причиню боль не тебе, а ему. Всё ясно?