Тени тебя (ЛП) - Кэтрин Коулс

Аспен сглотнула:

— Это то, с чем я могу справиться.

Пульс под моим пальцем участился.

— Я чувствую, когда ты врешь.

Глаза Аспен расширились, она провела языком по губам:

— Она полная стерва. Неудивительно, что ее дочь такая же. Она оскорбляет мою машину, мою одежду, то, как я воспитываю ребенка. Сомневаюсь, что она вообще станет слушать, если я скажу ей хоть слово о поведении ее дочери.

Я с трудом сдержал ярость на лице:

— Завидует.

Аспен фыркнула:

— Думаю, дело скорее в том, что она глубоко несчастна. Ей нужно унижать всех вокруг, чтобы самой чувствовать себя лучше.

Возможно, отчасти так. Но это была не вся правда. Даже близко.

— Ты не видишь, как ярко ты сияешь.

Она подняла на меня глаза, и в зеленой глубине их промелькнуло недоумение.

— Все вокруг это видят. У тебя есть эта притягательность. Она заставляет людей хотеть быть рядом с тобой. У таких, как Кэйтлин, этого никогда не будет. Слишком много уродства внутри.

Дыхание Аспен стало неглубоким, взгляд скользнул к моим губам.

Огонь вспыхнул в венах — такое сильное желание, что от него перехватывало дыхание.

Она была совсем близко — всего в одном вдохе. Одно крошечное движение, и я бы узнал, каково это — утонуть во вкусе ее губ.

— Я готова! — крикнула Кэйди, выбегая из коридора. — Можно я навещу Дори, прежде чем съем свой перекус?

Я отдернул руку от Аспен, будто обжегся. А ведь в каком-то смысле так и было. Не сомневался: даже одно прикосновение к ее коже оставит на мне шрамы.

Аспен опустила голову и поднялась:

— Конечно, Кузнечик. Надень пальто, на улице холодно.

Я двинулся за ней почти не думая. Ее притяжение по-прежнему держало меня, и я не был уверен, что когда-нибудь смогу избавиться от него. Мне следовало держаться подальше. Снова возвести стены. Но впервые в жизни мне этого не хотелось.

Я натянул ботинки у двери, и Аспен остановилась рядом, застегивая куртку:

— Тебе тоже нужно пальто.

— Я в порядке, — буркнул я.

Она фыркнула:

— Что, ты у нас горный человек, которому холод нипочем?

— Нет, он гризли! — крикнула Кэйди, подпрыгивая.

Я рассмеялся и подхватил ее на руки, защекотав по бокам:

— Кем ты меня назвала?

— Гризли! — выкрикнула она сквозь визги и смех. — Большой, высокий, ворчливый и вечно голодный!

Я ухмыльнулся, ставя Кэйди на пол:

— Пожалуй, справедливо.

Она вложила свою крошечную ладонь в мою:

— Пошли.

Грудь сжала боль. Она и не представляла, что значит ее простое принятие для такого, как я. Какую силу оно имеет.

Кэйди потянула меня наружу к сараю, а Аспен заперла дверь за нами:

— Думаешь, Дори будет по нам скучать, когда уйдет?

— Уверен, будет.

Мы старались не подходить к ней лишний раз, только давали лекарства дважды в день. Я надеялся, черт возьми, что это значит — она сможет вернуться в дикую природу.

Кэйди потянула дверь сарая, но та сдвинулась всего на пару сантиметров. Я потянулся над ее головой и распахнул ее.

— Спасибо, мистер Гриз.

Мои губы дрогнули:

— Всегда пожалуйста.

Мы вошли внутрь. Большинство животных были все еще на пастбище, но несколько находились в стойлах. Когда мы шли по проходу, что-то вылетело и ударило меня в руку.

— Что за… — я едва успел прикусить язык, прежде чем выругаться при шестилетнем ребенке.

— Эмма, — укоризненно сказала Кэйди. — Так некрасиво.

Она шагнула к эму, но я схватил ее за рубашку сзади:

— Не думаю, что это хорошая идея.

Я уставился на птицу. Эта тварь могла легко откусить кусок от Кэйди.

Но девчонка только улыбнулась и вывернулась из моей хватки. Прежде чем я успел ее остановить, она подошла к стойлу, и эму опустила голову ей на плечо — почти как будто обняла.

— Эмма просто хочет обнимашек, — сказала Кэйди, поглаживая птицу.

— Ну ни черта себе, — пробормотал я.

Я почувствовал, как рядом со мной остановилась Аспен, просто наблюдая за дочерью.

— У нее тот же свет, что и у тебя. Даже животные его чувствуют, — тихо сказал я.

— Она особенная. Гораздо больше, чем я когда-либо мечтала быть, — прошептала Аспен.

Я наклонил голову, чтобы посмотреть на нее:

— Вы обе. И однажды ты это поймешь.

Горло Аспен дернулось, когда она сглотнула.

Кэйди отпустила эму и пошла дальше по проходу, взяв меня за руку и потянув за собой:

— Посмотришь на ее раны?

Я знал не так много, как доктор Миллер, но достаточно.

Кэйди влезла на ящик с амуницией, чтобы заглянуть в стойло:

— Она спит, — прошептала она.

Я заглянул внутрь. Олень свернулся клубком, и нам было хорошо видно ее бок.

— Она почти полностью зажила. Выглядит отлично.

Кэйди вздохнула, положив подбородок на край стойла:

— Я рада за нее, но буду ужасно по ней скучать.

Это знакомое давление вернулось в грудь. Как кто-то вообще может быть злым с этим маленьким лучиком света?

Я повернулся к Аспен:

— Позволь мне отвезти Кэйди на следующий урок танцев.

Ее глаза расширились:

— А там не случится кровавой бойни, если я это сделаю?

Я растянул рот в улыбке:

— Я изгой в этом городе не просто так. Все меня боятся.

И, наконец, это могло пойти на пользу.

24

АСПЕН

Я протирала один стол за другим, двигаясь по The Brew. Обычно я просто погружаюсь в музыку, тихо звучащую где-то на фоне, но сейчас никак не могла выбросить из головы слова Роана: «Я изгой в этом городе не просто так. Все меня боятся».

Я не успела возразить, потому что нас прервала Кэйди — она хотела вывести мистера Гриза посмотреть на своих козочек. Но эти слова не шли у меня из головы. Мне было больно от того, что Роан чувствует себя настолько чужим и презираемым.

Эта боль осела внутри и с тех пор не отпускала. Мне хотелось помочь, что-то изменить для него, но я понятия не имела, с чего начать.

Над дверью зазвенел колокольчик, и я подняла взгляд — в кафе вошла Элси. Я улыбнулась ей:

— Привет, как все прошло сегодня?

Она улыбнулась в ответ:

— Просто офигенно. Сделала кучу классных снимков. Но наверху, даже чуть-чуть повыше, чертовски холодно.

Я кивнула и направилась за стойку:

— Достаточно и пары метров. Хочешь чего-нибудь горячего?

— Пожалуйста. Я бы с удовольствием выпила чаю, любой на твой вкус. Ты никогда не промахиваешься.

— Что-нибудь поесть? Зик ушел на вторую половину дня, но у нас есть несколько готовых сэндвичей, — я кивнула в сторону витрины.

Элси осмотрела варианты:

— Возьму тот, с куриным салатом.

— Уже несу.

Пока я собирала для нее заказ, Элси не сводила с меня глаз. Этот пристальный взгляд нервировал, и я приготовилась к разговору.

— Ты в порядке? — мягко спросила она.

Я напряглась, но не позволила себе остановиться, пока выкладывала сэндвич на тарелку.

— О да. Все хорошо.

Элси водила пальцем по углу стойки:

— Что им было нужно? Ты говорила, что это что-то семейное…

Она умолкла, но я и без слов поняла, что она имеет в виду. Элси знала, что я недоговариваю.

Я сосредоточилась на дыхании. Вдох на два счета, выдох на два. Снова и снова, пока подбирала слова, которые не были бы ложью, но и не открывали всей правды:

— Им нужно было заявление по делу, в котором когда-то участвовала моя семья. Я не захотела ничего говорить.

Челюсть Элси отвисла от удивления:

— Это были репортеры?

— Подкастеры.

— И ты уже просила их оставить тебя в покое, — заключила она.

Я кивнула:

— Они не слишком хорошо воспринимают слово «нет».

Лицо Элси потемнело:

— Мне так жаль. Если когда-нибудь захочешь поговорить или потребуется, чтобы кто-то получил коленом между ног — только скажи.

Я фыркнула:

— Спасибо. Не отказалась бы отправить одного придурка в нокаут.