Прирожденный грешник (ЛП) - Кенборн Кора

Мой пульс учащается…

Я не могу дышать…

Только когда он снова пронзает меня своим смертоносным взглядом, я понимаю это…

Темнота.

Он не просто богатый плохой парень с чипом на плече — он зазубренный риф, лежащий под спокойным морем. И это место не просто квартира — это инкрустированная бриллиантами змеиная нора.

Осознание — это слишком тяжело. Вес слишком велик. Оба сплетаются в узловатую дымку, таща меня вниз по стене. Как раз перед тем, как я падаю на пол, чья-то рука обвивается вокруг моей талии, поднимая меня на ноги. Мой мозг едва перестает вращаться, когда пара губ прижимается к моему уху.

— Что ты скажешь, если мы пойдем в более уединенное место?

Я медленно киваю, слова звучат невнятно и путаются в моей голове. Затем я плыву. Пальцы впиваются в мою руку, направляя меня вверх, вверх, вверх…

Так высоко, что я задаюсь вопросом, доберемся ли мы когда-нибудь до вершины.

Интересно, что произойдет, если он отпустит меня. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы удариться о воду. Погрузиться под поверхность и наткнуться на риф… Окрашивать прозрачную голубую воду в мутно-красный цвет…

Моя голова откидывается назад. — Сэм?

Рядом со мной раздается мрачный смех. — Я буду тем, кем ты захочешь, детка.

— Я что-то неважно себя чувствую, Сэм.

— Не волнуйся… — уверяет он меня. — Теперь, когда я унял это отношение, я помогу тебе почувствовать себя лучше. Поверь мне.

Глава Третья

Сэм

Я чувствую брюнетку, пока она еще кружит, но я недостаточно быстр, чтобы увернуться от удара.

— Привет, — щебечет она, щуря на меня глаза. — Классная вечеринка, да? Нравится квартира. Твои родители, должно быть, при деньгах.

Да, с кучей грязных денег.

— Спасибо, — говорю я сухо, глядя сквозь нее. Руфи, которого Трой подсунул Лоле, должно быть, феноменален не от мира сего. Она уже покачивается на каблуках.

— Хочешь устроить мне экскурсию с гидом?

О, Господи… Она милая, но здесь только одна женщина, от которой мой член становится твердым.

— Может быть, позже, — лгу я.

Трой берет Лолу за руку и ведет ее к открытой стеклянной лестнице. К тому времени, как они поднимаются на второй этаж, она уже повсюду — ее длинные темные волосы падают ей на лицо, когда ее голова перекидывается набок на его плечо; ее платье задирается, обнажая еще больше загорелой кожи.

— Ладно, тогда обязательно найди меня… — Брюнетка замолкает, когда я протискиваюсь мимо нее, словно сам дьявол наступает на пятки моих клетчатых кроссовок Amiri. ТТем временем друзья Лолы провожают ее взглядами снизу, выглядя так же, как и Трой Дэвис.

— Веселись, Мария!

— Не делай ничего такого, чего бы не сделала я!

Подавитесь этими ухмылками, тупые сучки. Она гребаная Каррера. Разве они не знают, что она умнее этого?

Ей даже не следовало быть на моей вечеринке. Ее брат никогда бы этого не позволил, если бы знал, что моя настоящая фамилия Сандерс, а не Колтон. Я взял девичью фамилию своей матери в тот день, когда поступил в Ратгерс. Мы с Лолой оба здесь под ложным предлогом, чтобы защитить себя от войны, которая бушует по всему Восточному побережью.

В этом кампусе проведена невидимая черта. Это та же самая черта, которая разделяет Нью-Джерси и Нью-Йорк, ее семью и мою, правду и ложь… Меня от нее. Мы, блядь, держимся подальше друг от друга, или люди умрут.

Санти Каррера рад обеспечить соблюдение правил для своей младшей сестры, но его сейчас нет рядом, и у меня такое чувство, что она имеет к этому какое-то отношение. Она борется за свою свободу так же сильно, как и я, и это делает ее чертовски неотразимой.

Я направляюсь к лестнице, огонь и лед разливаются по моим венам.

Защити ее.

Отвергни ее.

От этого противоречия у меня разболелась голова.

— Отличная вечеринка, Колтон.

Команда Троя пытается заблокировать мне доступ. Достаточно одного моего взгляда, и они распахиваются, как раздвижные двери в торговом центре.

Киски.

— Было бы еще лучше, если бы не показывался парад придурков.

— О, ты серьезно? — Они обиженно хватаются за грудь, как будто я только что трахнул их мамочек.

Гребаные идиоты.

— Убирайся к черту из моей квартиры, — холодно говорю я.

— Или что? — спрашивает один самоуверенный мудак.

— Или ты не будешь играть в футбол до конца сезона. Я встречаю шокированные выражения на лицах каждого из них по очереди. — Трудно найти свой собственный член, не говоря уже о том, чтобы пробежать десять шагов, с двумя сломанными лодыжками.

Они морщатся.

— Ты больной человек, Колтон.

Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки за раз, и направляюсь прямиком в свою спальню. Я знаю интеллектуальные игры, в которые любят играть провокационные придурки вроде Троя Дэвиса. Между нами нет утраченной любви, и он кончит вдвойне сильнее, зная, что оскверняет еще и мою постель.

Если он уже прикасался к ней…

За дверью — сцена из худшего кошмара каждой студентки колледжа. Лола лежит без сознания на кровати, ее черное мини-платье и туфли на каблуках уже сброшены на пол. Трой стоит над ней со спущенными джинсами на лодыжках.

Он поднимает взгляд и ухмыляется. — Присоединишься к вечеринке, Колтон?

— Согласие — трудное слово для получения от подсознания, парень из братства. Я бросаю взгляд на грудь Лолы в черном нижнем белье и чувствую, как мой собственный член предательски шевелится. — Ты уверен, что она продается?

— А тебе-то что? Злишься, что я покупаю первым?

— Неправильный ответ, придурок. Твое либидо пошло наперекосяк, и остальные из вас вот-вот заплатят. Залезая в задний карман, я достаю серебряный перочинный нож, который сенатор подарил мне на мой восьмой день рождения. Я научился требовать уважения задолго до того, как научился водить машину. Я научился этому на острове, очень далеко от человека, на которого я твердо намерен поработать хотя бы один день, что бы ни говорил по этому поводу мой отчим. Нельзя держать плохое подальше от плохого. Мы притягиваемся друг к другу, как магниты.

Трой опускает взгляд на мою руку, и кровь отливает от его лица. Он одергивает джинсы и пятится от меня, как будто я чертов антихрист.

— Что за черт, Колтон? Если ты так сильно хочешь эту сучку, то можешь взять ее.

— Ты прикасался к ней? Я постукиваю обнаженным лезвием по нижней губе, проходя вглубь комнаты.

Я нахожу ответ в молчании Троя.

Я прижимаю лезвие к губе, пока не чувствую, как что-то горячее и влажное стекает по моему подбородку. — Ты попробовал ее на вкус?

Трой выглядит так, будто вот-вот обделается. — Просто поцелуй, чувак. Клянусь. Я… я не знал, что она твоя девушка.

Чертовски верно. — Разве твоя мама никогда не учила тебя, что воровать нехорошо?

— Лучший друг моей мамы — бутылка водки. Она ни чему…!

— Бедные маленькие богатые мальчики всего мира, объединяйтесь. Я провожу рукой по подбородку, и он становится красным. — Встань на колени.

На его щеке оживает тик. — Ч-что?

Моя нога соприкасается с его бедром, и мрачное удовлетворение наполняет мою душу, когда он с грохотом падает на пол. Склонившись над ним, я беру его челюсть между пальцами, пока он съеживается. — Ты облажался, Трой Дэвис. Другой рукой я прижимаю лезвие к нервному изгибу его горла. — Ты только что посягнул на мою собственность, и это дерьмо имеет последствия … Подними рубашку.

Он замирает. — Ни за что.

— Я сказал, подними свою гребаную рубашку.

Дрожащая рука протягивается и задирает его белое поло "Монклер". — Что за черт, Колтон? — Снова говорит он слабым голосом. — Ты теперь педик?-

— Нет, Трой. Я — твоя конечная цель. Передумав в последнюю секунду, я убираю нож от его горла и глубоко вонзаю его в паутину мышц над коленной чашечкой, выкручиваясь на ходу, перерезая пару сухожилий и все его надежды и мечты. Не обращайте внимания на сезон на скамейке запасных; я просто взял и загубил многообещающую футбольную карьеру в возрасте двадцати лет.