Прирожденный грешник (ЛП) - Кенборн Кора

У каждого святого есть прошлое, и у каждого грешника есть будущее.

— Оскар Уайльд

Прирожденный Грешник

* — Прирожденный грешник — является самостоятельным приквелом к

Дуэт Развращенные боги.

Плейлист

В произвольном порядке…

Bad Girl — Avril Lavigne, Marilyn Manson

Bad Boys Like Me — Hell Boulevard

I Get Off — Halestorm

Bite Your Kiss — DIAMANTE

Dirty Little Thing — Adelitas Way

Hit Me Like a Man — The Pretty Reckless

Headspin — Butcher Babies

Diamond In The Rough — The Nearly Deeds

Глава Первая

Сэм

Одержимость — это заряженное ружье.

Пули начали стрелять в тот момент, когда она пришла на мою вечеринку без приглашения в платье с открытой спиной и на каблуках, излучая уверенность, а ее улыбка была насмешкой. Теперь она толпится на моей кухне, отделанной мрамором Арабескато, со своими подружками и бросает в мою сторону заинтересованные взгляды.

Она не была бы такой безрассудной, если бы знала, кто я такой.

У опасности есть запах, Лола Каррера, и я, черт возьми, пользуюсь им.

Она пытается прикусить нижнюю губу и сверкнуть на меня своими детскими голубыми глазами, как и любая другая цыпочка в этом здании. Когда я никак не реагирую, ее улыбка исчезает, и она поворачивается обратно к своим друзьям.

Только не я.

Я никогда не отворачиваюсь.

Следующие полчаса или около того я наблюдаю, как поднимается и опускается ее сигарета, пока дерьмовый разговор и плохая музыка затягивают все остальное вокруг нас в водоворот посредственности. Я вижу все это — даже с середины переполненной комнаты квартиры площадью пять тысяч квадратных футов, которую трастовый фонд выделил для какого-то сверхпривилегированного отпрыска.

Именно я.

Когда она закуривает свой пятый Мальборо — Куришь одну за одной сигарету, Лола? — Я снова провожу серебристыми дорожками к ее рту, отмечая неглубокий вдох и едва заметную морщинку в носу. Ей не нравится вкус, но в этом колледже она играет роль, требующую привыкания. Жаль, что это не та, которую продает ее папа.

Я отмечаю каждый наклон головы, каждое движение ее волос, каждый изгиб этих сочных рубиновых губ. Я делаю все это с тем же болезненным увлечением, с которым боролся с того дня, как она приехала в кампус Ратгерса в Нью-Джерси в начале семестра. Мы никогда не разговаривали, мы даже не прикасались друг к другу, но можно сказать, что она регулярно трахает мой разум.

Я ненавижу ее.

Я хочу ее.

Делая еще один глоток пива, я сосредотачиваюсь на том, кто она на самом деле, чтобы остудить мою одержимость. Она двуличная невинность — имя, которое меня всю жизнь учили ненавидеть. Имя, которое я твердо намеревался обнародовать, когда она и ее братец-пиздюк Санти Каррера меньше всего этого ожидали.

Это было до того, как я положил на нее глаз.

— Ты хочешь поучаствовать в этом, Сэм?

Лукас протягивает мне зажженный окурок, и я принимаю его без благодарности, заявляя миру о своем опасном настроении парой яростных затяжек. В отличие от Лолы, я предпочитаю смаковать запах травки и никотина, вместо того чтобы быстро выдыхать их, как будто это ругательство на языке священника. Мне нравится, как он заполняет каждое пространство в моих легких, потому что ничто другое в моей жизни никогда не будет ощущаться таким целостным.

— Мария! Эй, Мария!

Громкий голос перекрывает музыку, делая Дуа Липа немного более терпимой. Мы оборачиваемся и видим какого-то придурка по имени Трой Дэвис, проталкивающегося сквозь вечеринку с четким направлением.

Она.

Да, она. Потому что "Лола" — это не то имя, под которым она торгует на американской земле. "Лола" остается позади в ту минуту, когда она пересекает границу, чтобы скрыть тот факт, что ее отец возглавляет один из крупнейших наркокартелей Мексики. Держу пари, ее клика девственниц-самоубийц чертовски быстро поцеловала бы новую задницу, если бы они знали, что она настоящая принцесса картеля.

Но я знаю…

Давайте просто скажем, что у меня есть связи, как бы ни старался мой отчим-сенатор скрыть их от меня.

— Оу, она такая ебанутая. Лукас прослеживает за моим взглядом, когда моя ладонь сжимается в кулак. — Ходят слухи, что ее V-card так же хороша, как и ее кредитный рейтинг. Тебе точно стоит попробовать, братан. Ты раздавил в этом кампусе больше вишен, чем в соковом баре.

— Ты все еще здесь? Я тыкаю догорающим окурком ему в грудь, и он с визгом отскакивает назад, стряхивая воображаемый пепел со своей дизайнерской рубашки.

— Что за черт?

— Расслабься, — лениво бормочу я. — Уверен, папочка купит тебе новую, если ты вежливо попросишь.

Отчим Лукаса тоже крупный политик в Вашингтоне. У нас обоих есть банковские счета, которые отражают нашу потребность держаться подальше от заголовков газет.

Теперь Трой весь вытянулся перед лицом Лолы. Его рука продолжает скользить по ее талии.

Мне никогда так сильно не хотелось пролить кровь.

— Кто заказывал первые блюда? Я слышу, как Лукас говорит с отвращением. — Хочешь, я вызову охрану?

— Охрана- это мягко сказано для двух тяжеловесов, которых мой отчим настаивает, чтобы я держал при себе. История наживания врагов сенатором Сандерсом привела к возникновению клаустрофобии у всех его детей.

— Пока нет. Я откупориваю еще одну бутылку — Бада- уже четвертую. Моя голова начинает гудеть, но она нихрена не делает для того, чтобы притупить то, чего я хочу больше всего.

— Как хочешь. Он пожимает плечами и начинает болтать с какой-то проходящей мимо блондинкой. Он знает, что спорить со мной бесполезно. Кроме того, ваш покорный слуга собирается надрать звездному квотербеку — Рутгерс- задницу, тем более что я только что видел, как он подсыпал что-то особенное в Бакарди и кока-колу Лолы.

Я замечаю ухмылки на губах его товарищей по команде. Я ощущаю кислоту в намерениях Троя. Драгоценная визитная карточка Лолы Карреры вот-вот будет разорвана в клочья по всей моей квартире, и она ничего об этом не узнает.

Если только…

Медленный огонь в моей груди разгорается, разгораясь тусклым красным пламенем.

Одержимость — это заряженное ружье, и сегодня мое терпение на исходе.

Никто, я повторяю, никто не сможет сосать или трахать это тело, кроме меня.

Глава Вторая

Лола

Никому не доверяй. Подозревай всех.

Последние слова, сказанные мне отцом перед отъездом из Мексики, звучат в одном ухе, в то время как пьяные крики Троя Дэвиса наполняют другое.

— Мария! Эй, Мария!

Зажав сигарету между пальцами, я подношу ее к губам и затягиваюсь, делая вид, что ничего не замечаю. По правде говоря, я все еще начинаю привыкать к этому имени.

Мария.

Я ненавижу это, но это была небольшая цена за то, чтобы обменять свое уединенное существование на американскую мечту. Американская свобода.

Моя хватка усиливается, оставляя вмятину на фильтре. Прямо сейчас я не чувствую себя такой свободной. На самом деле, я чувствую себя более задыхающейся, стоя в этой роскошной квартире в Нью-Джерси, чем запертой в своей позолоченной клетке.

Сливайся с толпой, Лола…

Едва я успеваю произнести эти слова, как меня охватывает волна жара, обжигающая кожу на моих обнаженных плечах. Краем глаза я отслеживаю его движение.