Эпоха героев (ЛП) - Нира Страусс
За руинами, за нищетой, за грязным снегом — виднелся портал. Его извивающиеся огни были единственным цветом во всём этом сером царстве.
— Есть что сообщить? — спросил король.
Голос его был словно пещера — глухой, шероховатый, как сама суть его природы.
Огромные плечи, ладонь, опёртая о стекло. Большая часть его кожи — обнажённая, синеватая. Он был сыт и в тепле — замок оберегал его от холода. Не так, как остальных.
— Только птицы и прочие звери. Ни одного человека, — отрапортовал Элат, стараясь звучать услужливо и почтительно, как всегда. — Всё отправлено на склады, как вы велели.
Король не ответил.
Полагая, что встреча окончена, Элат сделал шаг назад, чтобы уйти.
— Ты присоединился ко мне, как только я взошёл на трон, верно? Кажется, мы тренировались вместе в юности.
Элат застыл. Прошло столько лет, что он и сам уже не был уверен, правда ли это.
Да, тогда они оба были ещё зелёными демонами, но Теутус — всегда знал, что будет королём. А Элат — всегда знал, что будет ему служить.
— Так точно, мой повелитель, — поклонился он. — Я недолго служил вашему… вашему предшественнику. Потом поклялся в верности вам.
С резким разворотом Теутус повернулся к нему. Это было неожиданно. Он никогда так не делал.
Обычно все их встречи проходили одинаково: король стоял спиной — у окна, выходящего во внешний мир замка, или сидел у камина, а Элат говорил, глядя ему в спину.
А теперь… их взгляды пересеклись.
Элаты не успел вовремя отвести глаза. На мгновение он поймал взгляд короля — тот самый фиалковый, некогда воспеваемый художниками и обожаемый женщинами. Он тут же опустил глаза. В пол, тусклый и покрытый мхом.
Когда-то за такую дерзость его бы ждала череда пыток и публичная казнь. Демоны почитали своих королей. Когда-то. Давно.
— Как ты думаешь… сколько у нас осталось времени?
Элат затаил дыхание. Что, чёрт возьми, он должен был на это ответить? Что бы он ни сказал — вряд ли это устроит Теутуса.
— Говори, Элат, — усмехнулся король, и в этом выдохе слышалась усталость, смешанная с раздражением. — Я бы не стал спрашивать, если бы хотел услышать ложь. Ты всё время мотаешься туда-сюда, видишь, что творится за пределами Мойтирры и Маг Туиреда. Вряд ли отличия значительны… но я хочу знать, что ты видел.
Что он видел?
Элат сжал кулаки. Какая-то часть его кричала — молчи, увиливай, приукрась. Но он всё равно сказал правду.
— Смерть. Тир на Ног умирает. Я вижу только одно решение.
Он замер. Ждал удара. Ждал приказа — бросить его в подземелья за намёк на портал.
Краем глаза уловил, как король вновь сделал шаг. Развернулся. Снова к окну.
— Продолжай искать, — прозвучал ответ.
Он только-только успел выйти из зала, как всё вокруг содрогнулось.
Пульс магии — чистой, искрящейся, яркой. Ауэн и оив, сплетённые воедино, ударили по нему и разлетелись по стенам.
Элат едва устоял, вцепившись в одну из шатких колонн.
И вдалеке раздался рёв.
Рёв Теутуса.
Однажды три богини и один дракон спустились с небес и упали в Гибернию — королевство, где обитали лишь люди.
Маленький островок, на котором они появились, получил имя Холм Тинтаджел — в честь того далёкого места, откуда они пришли.
Ксена — тёплая, полная доброты — была богиней жизни.
Тараксис — страстная, дикая — богиней любви, охоты и домашнего очага.
А Луксия — прекрасная и суровая — богиней смерти.
Они принесли с собой ауэн и оив, и из их магии родились создания, подобных которым мир ещё не знал.
Феи, живущие в согласии с природой и её стихиями.
Гномы — трудолюбивые, молчаливые, любящие горы и крепкий виски.
И манан-лир — дети воды, чья кровь была связана с морями и реками.
Люди жили в мире с Триадой и её созданиями. Возникли Дворы, появились короли.
На востоке, на Огненных островах, Ширр Дракон даровал своим девятерым детям способность находить свои родственные души.
И от этих союзов появились драконы — люди с крыльями и спящим драконом внутри.
Мир пребывал в покое…
Пока не явился Теутус.
Он разверз землю — и из неё хлынули демоны.
Он пришёл с речами о любви, а ушёл, оставив после себя лишь кровь и пепел.
Уходя, он оставил меч.
И пророчество.
О нём шептали веками — с трепетом и благоговением.
Верить в него было сладко. Но лишь глупцы падали в эту ловушку.
И всё же…
По королевству пронёсся шквал магии — с востока на запад, с севера на юг.
И все существа почувствовали это.
Те, кто не забыл, — вспомнили.
Меч нашёл свою хозяйку.
Глава 1
Мэддокс
Зачаровать оружие — задача весьма неблагодарная.
Для многих это попросту не стоит усилий: награда туманна, результат — непредсказуем.
Кузнец вкладывает в металл магию и упорство, а металл… впитывает, что хочет сам.
Говорят, молот короля Гоба мог сокрушать горы.
А что делает на самом деле?
Предсказывает снег.
Из запрещённой книги «Наследие молота»
— Заткнись, — огрызнулся я.
— Это ты заткнись, — парировала зачарованная меч, — Пятьсот лет. ПЯТЬСОТ. Я молчала. Против своей воли. Так вот, дорогуша, я больше не замолкну. Ни-ког-да. Ни за что.
И, надо сказать, она не врала — с тех пор не умолкала ни на секунду.
Чтобы вытащить её из того самого места, куда Аланна воткнула клинок — у озера Гленн на Сиог — мне приходилось тянуть изо всех сил. И когда я говорил всех, я не преувеличивал. Я хлопал крыльями, как долбаный ворон в клетке, вкапывал пятки в землю, надеясь создать хоть какую-то точку опоры, и всерьёз опасался, что у меня сейчас вылезут глазные яблоки от напряжения.
Орна, естественно, не упускала случая вставить своё:
— Арг, руки у тебя как у дракона.
А следом:
— Ты что, удушить меня пытаешься, сыночек Ширра? Кто-нибудь тебе вообще говорил, что зачарованным мечам не нужно дышать? Ты себе руки оторвёшь быстрее, чем вытащишь меня из того, куда меня засадила моя дорогая соратница.
И завершалось всё с ленивым фырканьем:
— Кажется, ты только сильнее вдавил меня в землю. Надеюсь, хоть кто-то осмелился тебе это сказать.
Абердин, Пвил и несколько фей, чудом переживших бой, пытались наложить всякие заклинания, чтобы мне помочь. Бесполезно. Магия отлетала от меча, будто он и не меч вовсе, а зеркало, отражающее всё чужое воздействие.
Что, впрочем, объяснимо — учитывая, что он пришёл из Иного мира вместе с демонами.
Фионн — легендарный бессмертный герой — наблюдал за мной с выражением лёгкой тоски на лице. Рядом с ним стояла Морриган. Богиня всё ещё не оправилась после того, что с ней случилось, когда Аланна уничтожила Никого — одного из Трёх Тёмных Всадников Теутуса.
Морриган была… носителем демона? Паразитом? Сознательной участницей всего этого или марионеткой? Была ли она подчинена всё то время, что я её знал?
Я не знал, где кончалось влияние Всадника и где начиналась воля Морриган. Я не знал, враг она или нет. Но узнаю.
Её растерянный, ослабевший облик на меня не подействует.
Но сначала…
Сначала нам нужно было выбираться отсюда. Перегруппироваться.
Уберечь Аланну, — зарычал дракон внутри меня.
Когда я попытался призвать огонь, чтобы усилить силу рывка, Орна шарахнула меня каким-то парализующим разрядом.
Я несколько минут матерился, пока онемевшие пальцы не начали снова шевелиться.
— У тебя ничего не выйдет, — прорычал Фионн. — Она слушается только своего хозяина. Для любого другого она слишком тяжела. Её вес — как весь Вах, и она будет ждать — преданно, не двигаясь — там, где её оставили. — Он с презрением махнул в сторону островка, известного как холм Тинтаджел. — Хоть неделями, хоть веками. Ты ведь это знаешь.
