Неписанная любовь (ЛП) - Ашер Лорен

— Я уволил Элли.

Тетя направляет пульверизатор мне в лицо и брызгает водой в глаза.

— Эй! — я хмуро вытираю капли. — Зачем это было нужно?

— Как ты мог так поступить с ней?

— Как я мог так поступить с ней? А как же то, как она поступила со мной? И с Нико?

Ее брови нахмурились.

— Что ты имеешь в виду?

Я рассказываю ей все, что произошло за последние двадцать четыре часа, пока тетя расчесывает мои волосы. Когда я заканчиваю, то заглядываю через плечо.

— Ты прав. Она не должна была держать состояние Нико в секрете.

До этого момента я не понимал, насколько сильно нуждаюсь в подтверждении своих чувств, потому что, когда Нико обращался со мной как с врагом народа номер один, я сомневался, правильный ли выбор я сделал.

— Я знаю, — говорю я со вздохом.

— Pero… (Но…) — она начинает фразу.

— Только не говори, что теперь ты будешь ее защищать, — бормочу я себе под нос.

Тетя меняет расческу на бритву и бросает на меня знающий взгляд.

— Нет. То, что она сделала, было неправильно, но я уверена, что у нее были веские причины рисковать своей работой ради такого секрета.

Я качаю головой в недоумении.

— Ни одна причина никогда не будет достаточно веской.

— Для тебя — нет, но для Нико, вероятно, была, поэтому он и попросил ее ничего не говорить.

Я думаю о словах тети до конца дня и задаюсь вопросом, почему мой сын вообще скрыл от меня правду, и, что еще хуже, почему Элли с ним согласилась.

В групповом чате «Детский стол», где состою я, Джулиан и сестры Муньос, раздаются уведомления о трех новых текстовых сообщениях. Я подумываю проигнорировать их и вывести лошадь на прогулку, как и планировал, но любопытство побеждает.

Я похлопываю Пенелопу по боку и прошу ее потерпеть несколько минут, прежде чем достать свой телефон.

Лили: Ты уволил Элли?!

Далия: Что? Не может быть.

Лили: Да.

Рафаэль: Кто тебе сказал?

Тетя обещала ничего не говорить до этих выходных, пока мы с Нико наконец-то не посетим воскресный обед после того, как весь последний месяц их пропускали, так что я не знаю, как Лили узнала.

Я не успеваю продумать список вероятных подозреваемых, потому что мой телефон снова подает сигнал.

Лили: Неважно. Сосредоточься на текущем вопросе.

Далия: Она мне нравилась.

Лили: Мне тоже. Она пекла лучшее шоколадное печенье.

Далия: И домашний хлеб, и пасту, и пиццу. Серьезно, у этой женщины больше рецептов, чем у Бетти Крокер.

Лили: Не забудь про ее посоле. Если бы я не знала, откуда она, то решила бы, что она тоже мексиканка, потому что это слишком вкусно.

Лили: Осмелюсь сказать, это было вкуснее, чем у Жозефины.

*Лили удалили сообщение*.

Далия: Хитрюга.

Далия: Жаль, что я уже сделала скриншот.

В ответ Лили отправляет эмодзи водяного пистолета, направленного на улыбающееся лицо.

Джулиан: Вы ведь понимаете, что это групповой чат?

Они обе отвечают одним сообщением: «да».

Рафаэль: Могу сказать, что вы обе слишком обеспокоены тем, почему ее уволили.

Мой кузен отправляет мне личное сообщение, вместо того чтобы ответить в общем чате.

Джулиан: Я так понимаю, что разговор с Элли прошел удачно?

Рафаэль: К сожалению, он был прерван из-за того, что Нико нужно было срочно везти в больницу.

На моем экране высвечивается имя Джулиана и его фотография. Я колеблюсь между тем, чтобы перевести звонок на голосовую почту, и тем, чтобы ответить, но выбираю последнее.

Мой кузен опережает меня и спрашивает:

— С ним все в порядке?

— Да. Только нужно было наложить несколько швов на подбородок, благодаря Элли.

— Слава богу. Что случилось? — спрашивает он своим бесцеремонным тоном.

Я рассказываю ему ту же историю, хотя и более подробно, чем в разговоре с тетей, упоминая, что я последовал его совету и рассказал о своих чувствах, только чтобы узнать, что она предала мое доверие.

— Черт, — Джулиан присвистнул себе под нос.

— Ага.

— И что ты собираешься делать?

— Найду кого-нибудь, кто заменит ее после того, как мы вернемся из поездки.

— Хм.

— Что?

— Ты уверен, что поездка все еще состоится?

— А почему нет?

— Потому что Нико не так давно прислал мне сообщение, в котором спрашивал, свободен ли я и не хочу ли поехать на Гавайи. Я думал, что он шутит, но теперь все стало понятно.

Я чещу лицо, ругаясь себе под нос.

— С чьего телефона он написал?

— С маминого.

Я протяжно вздыхаю, как может только родитель.

— Я не просто так сказал ей следить за ним.

— Да, но ты же знаешь, как она любит быть крутой бабушкой, — мой кузен смеется. — В любом случае, Нико также сказал мне, что вечеринка по случаю его дня рождения отменяется, пока его няню заново не наймут.

— Что он сделал?

— Далия и Лили тоже получили это сообщение. О, и можешь проверить, не получила ли его и его мама. Не думаю, конечно, что она собиралась приходить, так как не появилась на двух последних праздниках.

У основания моей шеи заныло от надвигающейся головной боли.

— Чтоб меня.

— Кстати, о маленьком дьяволе, — говорит он. — Он только что спросил меня, можем ли мы полететь на моем частном самолете вместо твоего. Мне согласиться? Я всегда хотел побывать на Гавайях, и теперь у меня есть отличный повод для этого.

Я потираю висок большим пальцем.

— Невероятно.

— Согласись, впечатляет, насколько он умен.

— Да. Если бы он только прилагал такие же усилия к домашним заданиям.

Джулиан тихонько хихикает.

— Что будешь с ним делать?

— Понятия не имею.

К моей досаде, оказалось, что не только Нико скучает по Элли. Я тоже скучаю, хотя никогда не думал, что это возможно. Несмотря на все мои усилия забыть о ней, это невозможно из-за всех тех маленьких напоминаний, которые она оставила по всему дому.

Толстовка, забытая в сушилке. Бутылка с водой из нержавеющей стали, которую она называла своей бутылкой для эмоциональной поддержки, оставленная сушиться на полке для посуды. Ее гитара, брошенная на кофейном столике, нетронутая после несчастного случая с Нико.

Последние несколько ночей я спускался вниз, ожидая услышать звуки гитары, но натыкался на тишину.

Возможно, если я избавлюсь от самого напоминания о ней, то и чувство вины, лежащее на моих плечах, исчезнет, поэтому я за долю секунды решаю написать ей сообщение.

Рафаэль: Ты оставила здесь свою гитару и несколько вещей. Не хочешь встретиться где-нибудь, чтобы я мог отдать их тебе?

Следующие пять минут я провожу в ожидании ответа, а потом раздражаюсь, когда вижу, что она просто прочитала мое сообщение.

Рафаэль: Нико присвоил твою бутылку себе, так что удачи в попытках вернуть ее.

Я застонал от того, насколько жалко я звучу.

Чтобы не писать ей снова, я занялся раскрашиванием новой миниатюрной фигурки, которую напечатал. Мое последнее творение заняло две недели проб и ошибок, и я чуть не сломал свой принтер за тридцать тысяч долларов, пытаясь повторить последнего любимого супергероя Нико, но оно того стоило.

Когда рука разболелась, а глаза заслезились от усталости, я выключил настольную лампу и отправился в спальню, проверяя телефон на наличие новых сообщений. В то время как в групповом чате Муньос-Лопес двадцать пропущенных сообщений, а в групповом чате «Детский стол» еще десять непрочитанных, от Элли так и не пришло ни одного сообщения.

Я не имею права злиться из-за того, что она меня игнорирует, но это так, и я не совсем понимаю, что с этим делать.