Переплетенные судьбы (ЛП) - Робертс Тиффани

Волкер кивнул, и его ноздри раздулись от тяжелого выдоха.

— Я не могу остаться, но он может. Быть твоим спутником и присматривать за тобой.

— Но… а как же ты? Сайфер — твой единственный друг!

— Думаю, это просто дает мне больше причин в конце концов вернуться сюда, верно?

Киара покачала головой и осторожно опустила Сайфера, вставая. Она подбежала к Волкеру и обняла его, уткнувшись заплаканным лицом в его грудь.

— Ты не можешь уйти. Я этого не хочу.

Он обнял ее, прижался щекой к ее волосам и прошептал:

— Я тоже не хочу уходить, но я должен.

— Киара, — сказал отец прямо у нее за спиной, мягко хватая за руки, чтобы оторвать от Волкера. — Пора, милая.

— Нет! Пожалуйста, папа!

Посол Вэнтрикар выбрался из машины на воздушной подушке, чтобы встать рядом со своим сыном.

Киара встретилась взглядом с Вэнтрикаром, вырываясь из объятий отца.

— Пожалуйста! Пожалуйста, пусть он останется с нами.

— Хватит, Киара, — сказал Исайя мягким, но строгим голосом.

— Мне жаль, Киара, — сказал Вэнтрикар, положив руку на плечо Волкера. — Для нас было величайшей честью узнать тебя и твою семью за эти семь лет, но долг зовет нас в другое место. Мы должны служить воле кхалсарна, а через него — воле нашего народа.

Ярость вспыхнула в пылающих глазах Волкера. Он оскалил зубы и, сбросив руку отца, шагнул к ней.

Киара наконец оттолкнула своего отца как раз перед тем, как Волкер заключил ее в объятия. Она отчаянно прильнула к нему, когда он наклонил свое лицо ближе.

Когда он заговорил, его теплое дыхание коснулось ее уха.

— Помни о нашем обещании, Киара.

Он повернул голову. Его щека была влажной, когда он коснулся ее щеки, но он прижался губами к ее губам прежде, чем она смогла догадаться, что это за влага. Она почувствовала его вкус и что-то еще, что-то соленое, и впилась пальцами в его спину, чтобы взять его еще больше.

Поцелуй закончился слишком быстро. Он откинул голову назад и встретился с ней взглядом. Только тогда она поняла, что влага на его щеках и солоноватый привкус на губах были его слезами.

Ее горло сжалось.

— Волкер…

— Помни, — он отпустил ее и отступил назад.

Она наклонилась вперед, сильные руки отца подхватили ее и удержали в вертикальном положении.

Искренние эмоции на лице Волкера, боль и печаль, были больше, чем она могла вынести, особенно потому, что знала, что это из-за нее. Волкер показывал свои истинные чувства только Киаре. Обычно рядом со своим отцом он был тихим и сдержанным. Открытая демонстрация эмоций только подчеркивала, как все это важно для него. Это было по-настоящему.

По-настоящему.

— Я найду дорогу назад, — сказал Волкер, подходя к ожидавшему его автомобилю.

Вэнтрикар потянулся к сыну, но Волкер отбросил руку отца. Его кхал ярко светился, Волкер бросил взгляд на Киару через плечо, прежде чем сесть в машину. Вэнтрикар задержался еще на мгновение, прежде чем последовать за сыном в машину.

Дверь с оглушительным хлопком закрылась.

Нижняя губа Киары задрожала.

— Прощай.

Она смотрела вслед удаляющемуся автомобилю, пока тот не скрылся из виду. Отец обнял ее чуть крепче, но его прикосновение не принесло утешения.

— Киара, — сказал он, — я знаю…

Вырвавшись из его объятий, она повернулась и убежала, помчавшись обратно в дом, вверх по лестнице и в свою комнату, едва замечая клацанье когтей у себя за спиной. Как только дверь закрылась, она выпустила все эмоции наружу — сдерживаемую боль, потерю, одиночество.

Ее разбитое сердце рассыпалось на миллион осколков.

Она бросилась на кровать и заплакала, слезы текли ручьем. Ее горло горело, и было трудно дышать, трудно чувствовать что-то, кроме растущей пустоты, разрываемой отсутствием Волкера.

Он ушел.

Она сжала одеяло в кулаках и зарылась в него лицом.

Что-то прыгнуло на кровать рядом с ней. Длинная теплая морда ткнулась ей в руку.

Киара подняла голову и повернула лицо к Сайферу. Он заскулил, его глаза сузились и печально скосились, прежде чем он лег, положив голову рядом с ней.

Киара обняла его и крепко прижала к себе.

— Он ушел, Сайфер. Он покинул нас.

Сайфер издал серию тихих гудений и щелчков. Она предположила, что он пытается успокоить ее, пытается сказать, что все в порядке, что Волкер вернется.

Из ее глаз снова потекли слезы.

— Он вернется, правда? Мы просто подождем его.

И она это сделала.

Она ждала его, пока дни растягивались в месяцы, каждую ночь глядя в небо, чтобы оценить звезды, которые так сильно напоминали ей о его сияющем кхале. Он был где-то там.

Прошли годы, и она превратилась в женщину, поражаясь переменам, происходящим на ее собственных глазах.

Насколько изменился Волкер? Стал ли он выше, шире в плечах? Отрастил ли он волосы еще длиннее или подстриг их?

Думал ли он о ней так же часто, как она о нем?

Когда она закончила школу лучшей в своем классе, единственным лицом, которое она хотела видеть в толпе, было его лицо, но от него не было ни следа, ни слова. И все же она продолжала ждать.

Она поступила в университет, посещала вечеринки, завела друзей среди сверстников и преуспевала в занятиях, никогда не теряя надежды, что он скоро вернется.

С каждым днем ее сердце разбивалось все сильнее.

Наконец, после одиннадцати лет ожидания, одиннадцати лет молчания, одиннадцати лет, когда родители убеждали ее жить своей жизнью, Киара наконец сдалась. Она приняла правду, с которой отказывалась сталкиваться на протяжении всей своей юности.

Волкер не вернется.

ПЯТЬ

Лондон, столица Объединенной Терранской Федерации, Терра

2094 терранский год

Волкер глубоко вздохнул и неуверенно выдохнул, когда автомобиль на воздушной подушке начал снижаться. Его тело наполнилось неугомонной энергией, а по кхалу пробежали теплые мурашки. Автомобиль выровнялся на крейсерской высоте — чуть выше черного асфальтированного покрытия дороги — и продолжил движение вперед. Хотя деревья, живые изгороди и заборы, окаймляющие дорогу, должно быть, изменились с годами, эта местность оставалась знакомой. В детстве он всегда был рад совершить это путешествие. Теперь он едва мог сдержать свое предвкушение.

Машина на воздушной подушке свернула на уединенный переулок с каменными колоннами по обе стороны от входа. Сердцебиение Волкера участилось. Ветви высоких деревьев, обрамлявших переулок, срослись над головой, создавая арочный навес из дерева и листьев, который пропускал солнечные лучи лишь небольшими порциями. Эффект был тот, который он всегда ценил — это делало переулок похожим на туннель с потолком, который светился золотым и зеленым, когда солнце располагалось под нужным углом, место, где тени танцевали по земле, создавая причудливую атмосферу.

Но как бы сильно он ни ценил эту красоту, она не была причиной, по которой он всегда так стремился сюда приехать. Всегда была только одна причина, по которой он любил это место — Киара. Волкер нашел бы даже бесплодную серую пыль терранской луны пейзажем чарующей красоты, если бы ему пришлось пересечь ее, чтобы добраться до Киары. Она украшала все вокруг. Только мысли о ней, о камне балус, сияющем у нее на шее, поддерживали его на протяжении долгих лет военной службы в Доминионе Энтрис. Те же мысли будут сопровождать его до конца срока полномочий.

Автомобиль на воздушной подушке выехал с полосы, похожей на туннель, и продолжил движение по асфальтированному кругу в конце, остановившись перед домом Мура. Внешние стены с их серовато-коричневым кирпичом, высокими окнами и аккуратно подстриженными зарослями плюща выглядели точно так же, как в последний раз, когда Волкер видел их.

Его разум вернулся к тому дню двенадцатилетней давности, и его сердце замерло. Тяжесть в груди усилилась, теперь его подгоняло беспокойство, а не желание, и оно сопровождалось чувством вины и горечью.