Хозяйка забытой усадьбы (СИ) - Воронцова Александра

– Госпожа Манон! – мне порядком надоела его фамильярность. «Манон», разумеется, лучше, чем «рыжая», но тем не менее.

– Ты такая же госпожа, как я куртизанка, – усмехнулся наместник недобро.

– Судя по вашему наряду, вы стремитесь соответствовать дамам этой профессии, – огрызнулась я, стараясь не подавать вида, что мне все-таки немножечко страшно. Злой Сангриено внушал опасения, и в свете того, что открылось мне о силе его дара, мне очень хотелось смыться от него прямо сейчас как можно дальше.

– Манон, – он уже подошел ко мне вплотную, а я, скованная его магией, никак не могла даже отклониться. – Я могу тебя успокоить: ты хотела привлечь мое внимание – у тебя это получилось. Не надо продолжать это ребячество. Это плохо кончится.

– Я? Ваше внимание? – задохнулась я от возмущения. – Это вы все время вторгаетесь в мое личное пространство!

Лицо лорда-герцога приобрела интересное выражение.

– Я еще не вторгся, – пробормотал он, снова кося глазом в вырез платья. – Когда я это сделаю, ты точно не перепутаешь…

Проклятье!

Почему вместе с обездвиживанием Сангриено не наложил на меня заклинание, запрещающее краснеть? Щеки залило румянцем, а кончики ушей готовы были задымиться.

– Не бывать этому! – выдохнула я.

– Да-да, – иронично приподнял бровь наместник, – и платье такое ты надела вовсе не для того, чтобы я оценил твои достоинства?

– Уж точно не ради вас, ваша светлость! – процедила я. Соврала, но он же об этом не знает! – Вы не в моем вкусе. Лорд Мортензи мне импонирует намного больше. Такой спокойный, галантный, воспитанный…

Я судорожно припоминала, какие еще комплименты отвешивала в сторону префекта Марсия.

– Манон, забудь, – Сангриено кончиком пальца провел вдоль атласного канта корсажа. Так близко к коже, что мне показалось, будто я ощущаю тепло его рук. Можно подумать, потоков магии, скользящих по моим лодыжкам, было недостаточно для того, чтобы я нервничала.

– А отпустите меня! – потребовала я.

И наместник неожиданно послушался, путы исчезли, только мне от этого легче не стало. Лорд-герцог и шагу назад не сделал. Это месть? Он развлекался за мой счет из-за этой проклятой сорочки? Так его никто не заставлял ее надевать. Сидел бы за столом в одной повязке как варвар, коим он и является.

– Знаете что, ваша светлость? – выпалила я, чувствуя что готова вот-вот взорваться. – Ваше поведение недопустимо! Вы перешли все мыслимые и немыслимые границы! И сейчас, и в гостевой… Скажите на милость, что такого вам не дает покоя в моей персоне, если вы позволили себе подобную проверку?

– Подслушивала?

Я вздернула подбородок, решив не комментировать подобное предположение.

Сангриено вдруг широко улыбнулся и на секунду перестал походить на гада.

Но тут же все испортил.

– Мне не дает покоя, что ты вдова, а целуешься, как неопытная девчонка.

Что? Да как он посмел давать оценку!

Мерзавец.

Впервые за сегодняшний вечер мне удалось влепить наместнику пощечину.

От души. Звонкую.

Только вот я промахнулась в другом. В пансионе нас учили разным пощечинам. Целая градация разнообразных оплеух должна была быть освоена. От «Да как вы смеете, мой отец вызовет вас на дуэль» до «Подлец! Сегодня вечером я жду вас в саду».

У меня вышел тот самый поощряющий вариант.

И кажется, Сангриено разбирался в пощечинах.

Глаза его азартно сверкнули.

– Я попал не в бровь, а в глаз. Да, Манон?

– Потому что я не вдова, – процедила я. – Я носила траур по лорду Патрику Даргуа, двоюродному дедушке. Я никогда не была замужем, и посему ваши посягательства вдвойне непристойны.

Мои слова произвели потрясающий эффект.

Лорд-герцог остолбенел. Ненадолго, но этих мгновений мне хватило, чтобы наконец проскользнуть мимо него.

Правда, далеко уйти у меня не получилось.

Удержав меня за руку, наместник продолжил меня шокировать:

– Так это был первый поцелуй, рыжая?

Я готова была сквозь землю провалиться.

Ситуацию как всегда спасла Марсия. Она заглянула на кухню и прозрачно намекнула:

– Горячее скоро перестанет быть горячим даже в печи. И префект уже десять минут не сводит взгляда с закусок.

– Мы сейчас будем, Марсия. Его светлость настолько привык ходить через погреб, что и в этот раз его потянуло Проклятый знает куда!

Горничная бросила на Сангриено такой взгляд, что ни у кого бы не осталось сомнений, что она его терпеть не может.

– А ей я что сделал не так? – удивился наместник, глядя Марсии в след.

– Можно подумать, вы хоть что-то делаете «так», – поджала я губы. – Скажите, вы всегда ходите к дамам во всеоружии? Вы чуть не проткнули мне корсет рукоятью кинжала. Я понимаю, зачем он вам. Как и понимаю тех, кто хочет вас убить. Но можно же было его убрать…

Лорд-герцог моргнул и захохотал.

– Теперь я верю, что ты никогда не была замужем, рыжая. Кинжал я ношу за голенищем.

Глава 44. Долгожданные откровения

Я решила, что в свете общей нелепости этой встречи имею право на некоторую экстравагантность, и ужинать мы сели в полном составе: гости, включая Корбу, за персону которого поручился Фабио, я и даже Марсия.

Никто не возмутился тем, что прислугу пригласили за стол. Если у высшего общества Форталезаса, которым являлись эти прохиндеи, и имелись возражения, оно предпочло оставить его при себе.

Очевидно, все понимали, что Марсия так или иначе будет в курсе происходящего.

Я же, во-первых, к ней относилась не просто как к горничной, но, скорее, уже как к подруге, а во-вторых, подкрепление в стане врага, а именно так я пока относилась с трем из присутствующих, никогда не помешает.

Как рассматривать Корбу, я пока не понимала. Он, определенно, был темной лошадкой, и, несмотря на то, что наемник гипотетически принял мою сторону, я не была уверена, что могу на него рассчитывать. В конце концов, я же не с ним заключала сделку о помощи, а с Ксавье. Клятва на третьи лица не распространяется.

Так что я не спешила доверять никому.

Обстановка в столовой царила напряженная.

Фабио переводил непонимающий взгляд с меня, время от времени заливавшейся краской при воспоминании о возмутительном уточнении Сангриено о способах ношения им кинжала, на лорда-герцога, лопающегося от злости из-за шуточек Мортензи в адрес пожертвованной ему сорочки.

Марсия наотрез отказалась выдавать что-либо другое наместнику, да и сейчас она следила за ним так, будто он в любой момент стащит столовое серебро.

Я не мешала ей развлекаться.

В конце концов, именно по вине Сангриено она вынуждена торчать в Северной провинции.

– Итак, ваша светлость, – обратилась я к наместнику, когда он нацелился вилкой на сырный шарик. – Мы уже целый час наслаждаемся вашим обществом. Сдается мне, я узнала о вас слишком много, но ничего интересного. Не желаете исправить ситуацию?

Мне достался свирепый взгляд.

– Друзья поведали мне о том, что уже успели с вами обсудить…

– Обсудить? – захлопала я ресницами. – Не громко ли сказано? Как я погляжу, вы все любите преувеличивать.

– Рыжая, ты нарываешься… – прорычал Сангриено, стискивая ручку вилки, я даже заинтересовалась: погнет или нет.

Разумеется, я знала, что «нарываюсь».

Но, видимо, по-другому общаться с лордом-герцогом невозможно.

– Ваша светлость, – я взглядом и тоном призвала наместника к порядку. Я ни на что особо не рассчитывала, еще ни разу мне не удалось в споре обойти наглеца, но в этот раз неожиданно сработало.

Да еще как!

Голос мой прокатился по столовой, и повисла тишина.

Присутствующие смотрели на меня во все глаза. Фабио сглотнул. Сангриено отложил вилку, а Корбу отставил бокал.

Даже Мортензи перестал пытаться выловить из глубокого блюда ребрышко помясистее. То есть эффект был ошеломляющим. Я на миг растерялась.

– Манон, – прокашлялся лорд-герцог, – я хотел бы начать…