Тень терний (ЛП) - Тромбли Стейси

Он едва сдерживает довольный смех, но всё же продолжает игру на публику.

— Они и тебя уничтожат, — предупреждаю я, уже понимая, что в этой шахматной партии он победил. Я же проиграла всего за пару ходов.

— Тебе надо было просто сотрудничать с ними, — вкрадчиво отвечает он, словно втолковывает маленькому ребёнку. — Они правят нами, всегда правили, даже когда мы этого не осознавали. Каждое движение, что мы совершали, было с их позволения, если не по их воле. Просто сдайся, Кейлин. Они всё ещё готовы тебя принять. Они всё тебе простят, забудут, что ты выступала против них, если ты просто сдашься. Признай их власть.

Всё во мне кричит против. Мне хочется вонзить кинжал в его глотку, чтобы его кровь текла ручьём вниз по лестнице. Но тогда я точно буду обречена.

Меня не станут снова изгонять. Меня казнят. Публично. Потому что никто, кроме моих немногочисленных союзников, не поверит, что настоящий злодей здесь — это Дрейк.

— Я никогда им не подчинюсь.

Королева выходит вперёд, толпа расступается перед ней. Её лицо спокойно, но в глазах полыхает гнев. Она не сводит с меня взгляда.

Она тоже поверила в игру Дрейка. У меня стучат зубы, мышцы обмякают от бессилия.

— Значит, ты проиграешь, — отвечает Дрейк.

Королева Зантерлейша смотрит прямо на меня.

— Отпусти его, Кейлин.

Тишина повисает в зале, полном фейри и призраков. Пустые глаза мёртвых уставились на нас. На меня. Холодок пробегает по коже, когда в голове проносится шепоток: «Это только начало».

Мои колени подкашиваются. Это Несущий Ночь? Или у меня просто разыгралось воображение?

«Ты не можешь причинить мне вреда», — мысленно отвечаю я, хотя сама не до конца в это верю.

Жуткий раскатистый смех вызывает во мне волну всепоглощающей паники, но затем до меня доходит, что это Дрейк. Он смеётся над моим страхом. Я чувствую это.

— Мы не станем подчиняться твоим требованиям, — заявляет Королева. — Отпусти его или можешь распрощаться с жизнью.

На верхних ярусах появляются лучники. Их пятеро. Стрелы натянуты. Фейри целятся намного лучше человеческих снайперов, это я точно знаю. Но всё же, думаю, я могла бы успеть скользнуть в тень, если бы захотела.

Но у меня не было намерения убивать Дрейка. Я угрожала ему только для того, чтобы он отозвал призраков. Призраков, которых он каким-то образом контролировал. Одно из условий сделки, видимо. Что ещё он получил в обмен на помощь чудовищам?

— Где Рейвен? — спрашиваю я, мой голос звучит тихо и почти жалобно. Дрейк снова смеётся.

— Думаю, скоро узнаешь.

— Кейлин, — зовёт Рев. Его голос звучит мягче, чем у Королевы, но всё же достаточно твёрдо. — Ты должна его отпустить. Мы во всём разберёмся.

Он поднимает обе руки, выражая мирные намерения. В его глазах отражается страх, но не такой, как у остальных.

Печаль накрывает меня холодным одеялом, гася весь огонь моей ярости. Я знала, что потеряю его, но не ожидала, что так скоро. А может, я просто начала верить в невозможное, надеяться на несбыточное.

Я отпускаю Дрейка, роняя кинжал на пол. Он падает на четвереньки, пытаясь отдышаться. Затем сползает вниз, где его уже встречают представители его двора, готовые успокоить и поддержать, тогда как я остаюсь стоять здесь, под прицелами лучников.

В их глазах он жертва.

А я всегда буду злодейкой.

— Она предала нас, — тихо бросает мне Королева, когда в толпе проносятся беспорядочные шепотки. — Она привела их сюда.

В её голосе неприкрытое сожаление. Она винит себя в том, что начала проникаться доверием к злодейке.

— Нет, — рычу в ответ. — Она поймала виновного.

— Дрейка?

Королева мотает головой, отказываясь верить своим ушам. Призраки взмывают к потолку, бездумно воя. Они зависают над головами фейри, их пустые глаза устремлены к Кейлин. У меня снова сводит живот.

Дрейка окружили любовью и заботой. С ним его мать — королева двора, сестра и ещё несколько фейри, имён которых я не знаю. Они обнимают его, нашёптывая успокаивающие слова. Просто подыгрывают ему или искренне повелись на его представление, как и все остальные?

Мои глаза застилает алая пелена, какой я не видел с того самого дня, как Кейлин заявилась на Испытания. Во мне пробудилась та же самая жажда убивать, только мишень изменилась. Призраки взлетают всё выше к усыпанному звёздами потолку, постепенно растворяясь в ночи.

Я внезапно осознаю, что всё это было специально спланировано, чтобы подставить Кейлин. И план сработал.

Призраки больше не возвращаются, их вой стихает.

Кто-то из фейри всё ещё плачет, но призраков уже нет. Скольких они успели ранить? Есть ли погибшие? Меня переполняет тревога за мой народ, но сильнее всего потребность обнять одну фейри, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке.

Я пересекаю зал и поднимаюсь по лестнице.

Толпа внимательно наблюдает за мной, пока я приближаюсь к Кейлин. Все пытаются понять, что происходит. Со мной, с Кейлин, с призраками.

Проще всего было бы сказать, что Кейлин — главная преступница нашего мира — организовала атаку призраков. Но вот загвоздка: все обожают меня, а я обожаю её.

Достаточно ли они мне доверяют, чтобы поверить ей только потому, что ей верю я?

Я даже не пытаюсь скрыть всю свою любовь и отчаяние, что переполняют меня, когда я бросаюсь к своей истинной.

На ней чёрное бесшовное платье, под грудью сверкает ворон — символ Двора Теней. С пальцев правой руки стекает кровь к запястью. Она в очередной раз совершила геройский поступок, однако мир по-прежнему видит её злодейкой.

Я сам не успеваю осознать, что делаю, как мои пальцы уже касаются её щеки.

— Ты как? — шёпотом спрашиваю я.

Она поджимает губы, ресницы дрожат.

— Все думают, что я это сделала.

Её голос звучит низко, напряжённо. Она пытается показать злость, но я-то знаю правду. Её глаза настолько тусклые, что кажутся почти чёрными. И это выдаёт её боль.

— Знаю, — выдыхаю я.

С нами в зале ещё три сотни фейри, если не больше, но стоит мёртвая тишина. Так тихо, что на секунду мне даже кажется, что здесь только мы.

Её тусклые глаза встречаются с моими, и я понимаю, что ничего не в порядке. Моя ладонь вспыхивает, магия тянется к Кей. Пальцы скользят вниз по её шее. Мне не требуется ни малейшего усилия, чтобы обследовать её тело на наличие ран.

У неё побаливают рёбра, и глаза красные. Я успокаиваю и то, и другое. Она качает головой, но губы изгибаются в крошечной улыбке.

— Глупо тратить силы на такую ерунду.

— Мне это ничего не стоит. Моя магия сама жаждет исцелить тебя. У меня больше сил уйдёт на то, чтобы её подавить.

Её брови взлетают.

— Если бы только это могло унять боль, никак не связанную с физической…

Её улыбка пропадает, на мгновение выдавая внутренню агонию.

— Ведьма, — шепчет кто-то из толпы, кто-то тут же поддакивает, кто-то выражает недовольство. — Околдовала нашего принца.

Стискиваю зубы.

— Вот видишь?

Губы Кейлин растягиваются в горькой усмешке. Она вновь воздвигает стены вокруг себя.

В толпе начинается суета, обсуждение. Многим любопытно, что на самом деле происходит между мной и Кейлин, но я ещё слышу, как кто-то просит о помощи. В зале определённо есть раненые.

— У вас с Дрейком теперь есть похожие татушки, — тихо произносит Кей.

Недоумённо прослеживаю её взгляд, направленный на моё запястье. Чуть отодвигаю ткань, чтобы увидеть краешек терновой татуировки. Я заключил сделку с Вселяющей Ужас — в обмен на свободу они поклялись ни прямо, ни косвенно не причинять вреда мне, Кейлин, нашим дворам и нашим будущим детям.

Нападение Дрейка не может быть условием сделки с Несущим Ночь. Магия не позволила бы им затеять что-то против нас. Особенно теперь, когда я назван Верховным наследником. Они не могут причинить вреда подданным Верховного двора, а значит, если я всё правильно понимаю, то и вообще жителям любого двора под нашим правлением.