Ольга Резниченко - Глупые игры... в Любовь
— Меня все… всегда, хотят, убить. Я уже, смирился.
— Прошу, Бельетони, не корчи из себя придурка.
(вдруг приблизился, вплотную, прижался ко мне; взгляд истомно скатился с глаз к губам)
— Доминик, — (тяжело сглотнула; сердце бешено заколотилось, избиваясь, убиваясь внутри; задыхаюсь; дрожу) — Прошу… Тебе нужно…
Резкий рывок — и подхватил меня себе на руки (невольно обвилась ногами вкруг пояса; замерла не дыша)
— Я не боюсь.
(в дурмане пауза)
— Я, боюсь, — только и смогла из себя выдавить….
… а глаза, глаза смущенно метали взгляды… от губ к зеницам, сражаясь в "правильно-неправильно", "можно — иль нельзя".
(и снова молчим, молчим, томясь в волнении)
— Я скучал, — нежное, ласковое…
(тяжело сглотнула)
— Я тоже…
(словно… эти слова… только и нужно было ему услышать)
В миг прикипел поцелуем к моим губам.
замер, боясь оторваться.
Вдыхаю, вдыхаю его тепло, аромат. Вдыхаю его жизнь… и растворяюсь.
Глоток смелости — и я ответила, первая начала безумие.
Жадно обхватив губами своими его губы, робко скользнула языком… по нежным лепесткам, собирая росу. Собирая горькую сладость.
Короткий шаг — уткнулись в кровать.
Бережно опустил, уложил меня на спину.
(нервно, шумно дышу)
Повис, повис надо мной — и снова поцелуй.
Страстный, властный, смелый. Увлекающий за собой. Уводящий от реальности… в сказку.
Едва выпустил, отстранился от моих губ, едва смогла вобрать в себя воздух, жалобно прошептала.
— Они нас найдут.
— Доверься мне…
И снова поцелуй… Ласково скользнув рукой по телу, бережно обнял за талию и немного подал вверх.
Робко дернул змейку на куртке…
Сомнения, страх, волнение раздирали не только меня…
испуганно бросал взгляды то в глаза, то на свои руки.
(молчу; молчу, выжидая)
Попытка стянуть с меня куртку — немного приподнялась, поддаваясь.
Мило улыбнулся. Тепло, нежно.
Еще движения — и снял кофту.
(а в душе моей холод с жаром сражаются; страх с желанием бьются…)
Когда-то…. когда-то все равно я совершу этот шаг… добровольно.
Может, все и быстро происходит у нас…
Но…
… теперь… Почему, не теперь?
Другого шанса… быть может, и не будет.
просто… побыть даже рядом, наедине…
Я готова. Я хочу…
И более, более счастливой… я себя еще никогда не чувствовала.
Хочу, чтобы он был моим первым… (да, первым!)
В его руках, в его объятиях…
…. моя радость, беспечность; чувствую себя в безопасности. БЕЗОПАСНОСТИ.
… маленькая девочка.
ЕГО девочка.
… люблю, люблю я. Впервые люблю.
Бесспорно.
Как никогда… и никого.
Влечение, глупые влечения стерлись, оставив по себе только мыльный след.
Робко коснулась его плеча…
скользнула по груди… к воротнику,
вниз… пуговка за пуговкой… — расстегнула рубашку. Глубокий вдох (о, Боже, как мне страшно) — и сняла ее…
Поцелуй, его поцелуй коснулся моих губ… и тут же скатился по щеке к шее. Прижал, жадно прижал меня к себе.
Руками нырнул под футболку, рывок — и тут же лишил меня ее.
Притиснулся губами к груди (проворное движение рук — и бюстгальтер слетел прочь).
Невольно поежилась, дернулась (сжалась, смущено прячась) — но Доминик тут же привлек назад, к себе.
Скатываясь, убегая от шеи жаркими касанием языка…, скользнул к груди — нежно лизнув сосок, тут же вобрал его в себя.
Поежилась, поежилась…
но, не вырывалась.
Терпела,
…наслаждалась.
Жадно сжал грудь рукою.
Еще движение, еще мгновение — и тихо застонала
от удовольствия.
Сильнее, сильнее прижал меня к себе, в ответ.
минуты услады — и отстранил…
движения, старания — его, мои — и мы лишились остатка одежды.
…бережно уложил на спину.
Трусость. Робость. Мой детский страх, испуганным осиновым листочком, должал внутри меня.
— Верь мне, — неожиданно прошептал на ухо.
осторожно (ласково удерживая, касаясь) перевернул набок, притянул к себе вплотную…
Задыхаюсь, задыхаюсь от волнения… и счастья.
резкий рывок — проник, проник в меня…
жадно вскрикнула, застонала.
(заслонился весь мир неистовым удовольствием)
невольно еще сильнее прижалась спиной к нему…
рывок,
еще,
еще,
еще…
* * *Сегодня… я стала женщиной. Его женщиной.
А прошлого — прошлого… просто НЕТ.
Только мы — и мы вместе.
Больше ничего… и никого… вокруг.
Только двое.
Двигались, двигались в унисон, доводя друг друга до невероятных блаженств.
Даря наслаждение.
Даруя счастье.
Глава Двадцать Девятая
Устало положила голову на подушку. Лицом к лицу. Глаза в глаза.
Милая, добродушная улыбка не сходила с его губ.
Я пристыжено рассмеялась и на мгновение, робко, спрятала взгляд.
— И что теперь будет?
— Все хорошо…, - едва слышно, ласково прошептал.
— Они скоро догадаются, где я.
— Им придется смириться. Хотят того, или нет: мы — вместе.
(невольно улыбнулась в ответ)
Робко коснулась кончиками пальцев его щеки…. провела по губам.
Не реагировал (всматривался в глаза).
Ровное, усталое дыхание.
Наслаждение счастьем.
Моя рука истомлено бухнулась на подушку.
Вдруг накрыл, накрыл… мою ладонь своею. Пальцы переплелись, и в крепком замке сжались.
— Все будет хорошо, Жозефина. Все будет — хорошо.
Жадно прижалась губами к его руке.
Отстранилась на мгновение и тут же носом уткнулась между нашими ладонями. Истомно прикрыла веки. Дышала, дышала теплом. Его ароматом. Нашим счастьем.
* * *Облокотился на локоть.
Глаза в глаза.
— Ох, какая родинка у тебя, — игриво рассмеялся и вдруг дернулся ко мне (попытка стянуть с меня покрывало). — Покажи.
— Нет! — смущенно завизжала я и прытко отшатнулась (едва не улетев с кровати; застыла на краю).
— А н-ну покажи-и! — зарычал Доминик и стал приближаться, надвигаться, играясь, смакуя, как рысь с ланью.
— Не-а! — дразня, вновь завизжала я и тут же вскочила с кровати (жадно прикрываясь покрывалом).
