Герой (ЛП) - Кент Клэр

Я бросаю взгляд на Зеда.

— Идем дальше?

Он внимательно смотрит на группу, а затем медленно кивает.

— Держи оружие наготове и не подходи слишком близко, но не похоже, что они ищут неприятностей.

Я чувствую то же самое, поэтому при нашем приближении я насторожена, но не особенно напугана.

Когда мы подходим достаточно близко, женщина средних лет машет нам с шезлонга.

— Привет! Ребята, вам нужна помощь?

Предложение помощи — еще один хороший знак. Бросив быстрый взгляд на Зеда, я окликаю его:

— У нас все в порядке, спасибо.

— Вы направляетесь в какое-то конкретное место? Не видела вас в этих краях раньше, — голос женщины звучит дружелюбно. Расслабленно. Естественно.

Если они живут здесь, то, вероятно, знают большинство других людей, поселившихся поблизости. Само собой, мы выделяемся, будучи незнакомцами.

— Ферма Новая Гавань? — называю я, потому что это одно из тех мест, куда Мак предложил нам направиться. — Или город под названием Холбрук?

— Конечно, — женщина встает и подходит к нам на несколько шагов. У нее нет оружия, и никто из остальных не встает со своих стульев и не тянется за оружием. — Вы не так уж далеко. Пара часов ходьбы. Поскольку вы идете пешком, можете срезать путь. Идите по этой дороге милю или две, а затем сверните. Найти этот короткий путь довольно сложно, поэтому, если хотите, мы можем пойти с вами, пока не дойдем до поворота. Там будет прямая дорога в Новую Гавань, а Холбрук находится не так уж далеко оттуда.

— О, вам необязательно утруждаться, — быстро говорю я, бросая на Зеда еще один вопросительный взгляд. — Я уверена, мы сможем найти сами.

— Это совсем не проблема. Мужчины и так сегодня ленятся. Им нужно поднять свои задницы и размять ноги, — она улыбается мне, и это выглядит искренне. Никаких признаков обмана, напряжения или угрозы.

— Путешествовать не самое безопасное занятие, даже здесь, — говорит один из мужчин. У него лохматые волосы и борода, свисающая до середины груди. — Несколько лишних пистолетов помогут, даже если идти всего пару миль.

Я встречаюсь взглядом с Зедом, и он медленно кивает. Я киваю ему в ответ, молча соглашаясь. Нет абсолютно никаких причин не доверять этим людям. Мы доверяли Маку, Анне, Рэйчел и Кэлу, и это доверие привело нас сюда.

Такое чувство, что наше путешествие почти завершено, и в конце концов мы окажемся в месте получше. Безопаснее. В месте, обещающем будущее.

Трое мужчин и женщина, которые разговаривали с нами, идут рядом с нами по дороге, когда мы трогаемся в путь. Рина шла пешком, но Зед усаживает ее обратно на тележку.

Мы проходим около мили, непринужденно беседуя о том, откуда мы родом, о местных условиях и о различных сообществах в этом районе. Эти люди разговаривают так, словно живут здесь уже давно, и я продолжаю расслабляться еще сильнее, хотя никогда не убираю пистолет.

Первое, что настораживает меня — это когда я упоминаю о встрече с Маком, а они понятия не имеют, о ком я говорю.

Возможно, это иррационально. Даже при такой малонаселенности этого региона, как сейчас, нет причин ожидать, что кто-то знает всех остальных. Но одна вещь, которую я узнала за те часы, что беседовал с ними четырьмя в Гивенсе, заключалась в том, что Мак является центром сети помощи в регионе, так что теперь его знают почти все, кто там живет.

Я бы, может, и не обратила на это внимания, но женщина, должно быть, заметила мое удивление и поспешила оправдаться, сказав, что, кажется, все же знает, о ком я говорю.

Это оправдание беспокоит меня больше, чем первоначальное удивление.

Я улыбаюсь на протяжении разговора, чтобы не выдать своих подозрений, но внезапно настораживаюсь, чего не было до этого момента.

Зед идет в хвосте группы, потому что толкает тяжелую тележку, поэтому я постепенно замедляю шаг, пока не равняюсь с ним.

Я не была уверена, слышал ли он наш разговор и сделал ли из него те же выводы, что и я, но одного взгляда на его лицо оказывается достаточно, чтобы понять, что он слышал и все понял.

Женщина по-прежнему дружелюбно болтает, и я стараюсь поддерживать беседу, насколько это возможно.

Но я больше не доверяю им. С каждой минутой я нервничаю все больше и больше.

Зеду, Рине, Дружку и мне нужно уйти.

У нас с Зедом проходит несколько бесед, состоящих из мимики и осторожных движений рук.

Я понимаю, что он пытается мне сказать. Нет смысла пытаться оторваться от них, если у нас нет укрепленной позиции. Их четверо, а нас двое. Нас убьют, если мы попытаемся противостоять им сейчас.

Но если они что-то замышляют, то они пытаются нас куда-то заманить. И, скорее всего, это будет своего рода узкое место, где они смогут устроить на нас засаду, не пострадав сами. Возможно, они делали это раньше. Возможно, много раз. Просто подстерегают путешественников, нападают на них и крадут все их имущество, предварительно притворившись дружелюбными.

Возможно, они не такие, как мы думаем. Возможно, моя тревога переходит все границы и я выдумываю угрозы там, где их нет.

Но я никогда не сомневалась в своем решении доверять Маку, Анне, Кэлу и Рэйчел. Мои инстинкты всегда подтверждали мое первое впечатление.

Прямо сейчас мои инстинкты вопят как сумасшедшие, предупреждая об опасности.

Зед постепенно замедляет шаг, делая вид, что ему трудно тащить тележку в гору. Я надеюсь, что остальные оторвутся, уйдя вперед, но они этого не делают. Они тоже замедляются, всегда окружая нас с флангов.

Это неправильно.

Это плохо.

Нам нужно как-то выкручиваться.

Но я понятия не имею, как.

Если я начну стрелять, то, возможно, смогу уложить двоих до того, как остальные среагируют, но двое других успеют выстрелить и, вероятно, не промахнутся. Нас с Зедом обоих убьют, и тогда Рина окажется в их лапах. Я не могу так рисковать.

Когда мы поднимаемся на холм, я вижу фургон без колес, брошенный на обочине примерно на полпути вниз. Он припаркован под углом, наполовину преграждая дорогу поменьше, пересекающую ту, по которой мы идем.

Это, вероятно, самая лучшая укрепленная позиция, которую мы сможем занять.

Я украдкой бросаю взгляд на Зеда и вижу, что ему пришла в голову точно такая же мысль.

У нас нет плана, но есть только один стоящий вариант.

Нам нужно схватить Рину, спрятаться за фургоном, начать стрелять и надеяться на лучшее.

Я жду, все еще делая вид, что весело отвечаю женщине. Невероятно трудно говорить непринужденно, когда меня почти трясет от волнения.

Мы спускаемся вниз по склону. Когда мы оказываемся в нескольких метрах от фургона, Зед отпускает тележку и тянется к Рине. Прежде чем он успевает схватить ее, я начинаю стрелять, целясь в спину парня, который, как я решила, представляет, пожалуй, самую большую угрозу из всей компании.

Он падает вперед, а я прицеливаюсь в другого из них и одновременно бросаюсь бежать к фургону.

Зед на шаг обгоняет меня, держа Рину одной рукой и стреляя другой. Его выстрелы улетают мимо цели, но, по крайней мере, они дают нам прикрытие. Дружок следует за нами по пятам и яростно рычит, очевидно, чувствуя наше настроение и понимая, что надвигается опасность.

Моим вторым выстрелом я подстрелила только одного из них, но мы застали их врасплох настолько, что у нас появился шанс занять позицию за фургоном.

Остальные трое отстреливаются. Их больше, и наше единственное преимущество — укрытие за фургоном. Мы стреляем и пригибаемся. Стреляем и пригибаемся. Кажется, я подстрелила еще одного из них, но, опять же, это не смертельный выстрел.

— Вы ничего не сможете сделать, — кричит женщина. — Вам некуда идти. Внизу на холме нас ждут друзья. Они услышат выстрелы и придут на помощь. Вы будете окружены, не успеете оглянуться. Просто выйдите, и мы не причиним вам вреда.

Я ей не верю, и Зед тоже. Он качает головой, крепко сжав челюсти. Он вскакивает и стреляет несколько раз, прежде чем пригнуться.

— Двое все еще на ногах, — бормочет он, снова присаживаясь на корточки рядом со мной. — И к ним идет, подкрепление, — он кладет руку Рине на спину. Она свернулась калачиком, пряча голову, как мы всегда учили ее делать, когда кто-нибудь стреляет.