Легенда о Вороне и Лотосе - Ли Марибель

Когда господин Бинь оставил нас отдыхать после дороги, Цзянь Фэн подсел ко мне ближе и, не скрывая интереса, протянул:

– Ты должна знать много занятных историй, сяо Фэнь. Что же тут такое произошло?

Ветер заструился сквозь круглое окно и коснулся моего лица слезящим запахом цветущего сада.

Ничего не произошло. Просто я вернулась слишком поздно. Просто жизнь была короче смерти, а смерть спокойнее жизни.

– Ничего из того, о чем ты мог подумать.

– Хочешь сказать, ничего из того, что мне следует знать?

– Все, что следует, и так узнаешь.

Я улыбнулась, а он рассмеялся.

– Ты все еще должна мне кувшин сливового вина.

– Непременно.

– Расскажи мне все, что тебе известно об этом господине Чи.

Цзянь Фэн развалился на полу и, заложив руки за голову, приготовился слушать.

– В шестнадцать он сбежал из Хэши сыном хозяйки весеннего дома, а через десять лет вернулся почтенным господином, который за три года сумел подчинить себе город.

– Он удивительно удачлив, этот твой господин Чи.

– Его оберегает не удача, а деньги и тайная помощь отца, он внебрачный сын министра Ци из императорского совета.

– И что же, он был влюблен в твою наставницу?

Я подошла к окну и глубоко вдохнула. И правда, слива расцветала.

– Не хочешь говорить?

– Господин Чи слаб в открытом бою, но особо искусен в кукольных представлениях.

– Хочешь обрезать все ниточки, за которые он дергает?

– Куда надежнее отрезать руки.

На следующее утро Цзянь Фэн сменил одежды и в компании господина Биня отправился на поклон к местному наместнику, господину Доу.

– А ты? – Цзянь Фэн продолжал всматриваться в зеркало, то ли любуясь своим новым обликом, то ли пытаясь привыкнуть к нему. Но на простого торговца он все еще походил мало.

– Чуть сгорбись.

– Что?

Я мягко ударила его по спине.

– Сгорбись и не смотри прямо. И Шуанцзин оставь здесь.

– Ну уж нет!

– Можешь спрятать, я смотреть не буду. А с оружием тебя и близко не подпустят к наместнику.

– Все-то ты знаешь. Почему тогда сама не идешь?

– Если, подавая прошение открыть здесь лавку, ты придешь с миловидной сестричкой, то сестричку придется оставить господину Доу.

– Наместник падок на красоток? Или… – Цзянь Фэн резко наклонился ко мне, – на тебя?

Я отступила на шаг и улыбнулась.

– Наместник падок на все красивое. Девы, золото, камни… Скажи ему, что слышал о рудниках Хэйцзинь Гу и хочешь торговать нефритом.

– И он даст разрешение?

– Нет. Зато поймет, что слухи о грязных делишках Чи Дяня уже покинули Хэши.

– Разве наместник сам не хотел разоблачить господина Чи?

Видимо, советник Ду показывал те письма не только мне. Я усмехнулась.

– Ты не знаешь наместника Доу. Просто поверь мне.

Я вручила Цзянь Фэну прошение, составленное мной ночью. Он даже не взглянул на него и небрежно запихнул во внутренний карман.

– Сгорбись. Немного.

Цзянь Фэн закатил глаза и протянул Шуанцзин.

– Охраняй, сестрица Фэнь.

Когда Цзянь Фэн и господин Бинь отправились к наместнику, я отыскала плоскую бамбуковую шляпу с вуалью и, покрыв лицо, вышла.

Госпожа Бинь во внутреннем дворе раздавала приказы слугам и не сразу заметила меня.

– Госпожа Гао. – Она нахмурилась и распустила слуг.

– Госпожа Бинь.

– Лучше бы вам не выходить. Стоит кому-то прознать… – Она огляделась и покачала головой. – Как бы за вами стража не пришла.

– Не беспокойтесь, она не потревожит вас.

– Откуда же вам знать? Я слышала, господин наместник все еще не оставил надежды вас поймать.

– До сих пор?

Госпожа Бинь недоверчиво покосилась на меня.

– Разве не вы убили… ту женщину?

Сквозь вуаль она не могла видеть, что на мгновение судорога сжала мои губы. Я не ответила.

– Вам лучше не покидать покоев, а то как бы соседские слуги не прознали.

– Это стена ведет в сад поместья Сан?

Невысокая стена и маленькая дверь, спрятанная в тени.

– Именно. А уж госпожа Сан не станет молчать.

Госпожа Сан. Я улыбнулась.

Семья Сан была одной из самых почитаемых в Хэши, и хотя последние три поколения не могли похвастаться благоденствием, описанным в семейных книгах, уважение и почет никогда не покидали порога их дома.

Нынешний господин слыл человеком образованным и почтительным. Раньше срока унаследовав дело отца, он преданно слушал советы матери и во всем полагался на нее. Госпожу Сан особо уважали в городе за ее строгость и добродетельность в делах. Строга, но милосердна, так говорили о ней слуги. Но я знала, что в их поместье ничто не выходит за стены просто так, а что не надобно знать миру, не выносится никогда.

– Разве в доме госпожи Сан не траур?

– Что вы!

– Младший брат госпожи был казнен как предатель.

Госпожа Бинь быстро заморгала.

– Как же так…

Видимо, эта новость не сумела переползти через стену почтенного поместья.

– Да, как предатель. Говорят, генерал Лин лично следил за казнью.

– Не может быть!

Госпожа Бинь бросила на стену, разделяющую поместья, настороженный взгляд. Я улыбнулась. Через пару часов уже все соседи будут шептаться. У кого-нибудь обязательно найдется кто-то, кто слышал о деле наместника Шаньлу.

Уходя, я еще раз посмотрела на дверцу и собачий лаз в стене. Но прежде чем разбираться с госпожой Сан, нужно было отрезать руки Чи Дяню.

– Он рассмеялся мне в лицо и заявил, что нефрит в местных рудниках давно иссяк.

Цзянь Фэн первым делом осмотрел свой меч и, убедившись, что я никак не навредила его сокровищу, продолжил:

– Знаешь, что он сказал мне, этот твой наместник Доу?

Я сидела у зеркала и сосредоточенно красила брови тонкой кисточкой.

– «Господин Цзю, судя по вашей фамилии, вам лучше открыть винную лавку [16]»! И как он догадался?

Я рассмеялась. Господин Доу бил в самую сердцевину.

– Если бы он был необразованным глупцом, то давно бы стал обычной марионеткой в руках Чи Дяня.

– А он не стал?

– Он стал необычной марионеткой.

– Это какой?

– У которой нити привязаны не к рукам и ногам, а к голове.

Я повернулась, и Цзянь Фэн замер.

– Сяо Фэнь.

Он начал вглядываться в мое лицо. Я поднялась и дала ему хорошенько рассмотреть мой наряд.

– Что скажете, господин Цзянь?

– Кого вы хотите убить этой ночью, госпожа Гао?

– Я всего лишь хочу отругать господина Доу за то, что он так грубо обошелся с моим братцем.

– Назваться твоим братом было плохой идеей.

Я не стала вновь смотреться в зеркало. Я знала, что девушка в отражении могла бы сойти за Бессмертную деву. Хэши быстро забыл, что Гао Фэнь ворвалась на его улицы маленькой разбойницей. Вскоре начали шептаться, что я стану преемницей красавицы Юэ Гуан. Она разжала мои ладони и вместо ножа подала мне цинь. «Ты прекраснее, чем я была в твои годы, – говорила она, расчесывая мне волосы перед сном. – Твоя красота острее любого меча. Но защитит она тебя или ранит, никогда не узнаешь наперед». Отражение в зеркале и правда было лишь оружием, которое в мои руки вложила наставница: побеждать не мечом, а взглядом.

– Господин Доу любит все прекрасное. Особенно то, что не может получить.

– И как ты собираешься пробраться в его поместье?

– Зачем пробираться? Я просто войду.

– Я тут услышал разговоры…

– Какие?

– Будто тебя обвиняли в убийстве, но ты сбежала из городской тюрьмы.

Я улыбнулась.

– Жди меня к часу Тигра [17].