Тереза Тур - Мой ректор военной академии 3
Просторное уютное помещение чем-то напоминало кафе — столики, стойка, откуда вышла маленькая кругленькая пожилая дама в ярко-розовом платье и шляпкой в кремовых розочках. Мы с Наташей переглянулись и поняли — наш человек! И таким сине-лимонно-розовым цветником уселись пить чай, ответив на радушное приглашение госпожи Стилл.
Кроме убийственного ярко-розового оттенка платья и неприлично большого количества розочек на довольно маленькой шляпке (и как они там все уместились?) в облике пожилой дамы ничего экстравагантного не было. Рыжеватые волосы, веснушки, курносый носик, голубые глаза и круглые румяные щечки. Госпожа Паша Стилл была смотрительницей этого дома — следила за порядком, оплатой аренды, и конечно же, знала обо всех своих постояльцах огромное количество пикантных сплетен. Узнав, что мы пришли к Джулианне, она только что не подпрыгивала от удовольствия и желания расспросить нас обо всем.
Мы с Наташей улыбнулись — настолько прозрачным было ее поведение. Еще бы — наша Джулианна — темная лошадка, о ней так просто ничего не узнаешь. Мы и сами-то знаем далеко не все…
Оказалось, тем не менее, что художница успела подружиться с госпожой Стилл, и даже подарить ей свою работу, которую нам с гордостью и продемонстрировали. Натюрморт висел тут же, над столиками.
Мы с Наташей ахнули — и когда она все успевает? Казалось, журналистка занята практически с утра до вечера — статьи, интервью…. Я в уме постаралась представить — когда же художница написала эти розы, — ничего не получилось. Джулианна, Джулианна…Ты вообще спишь, девочка?
В том, что картина была написана специально для новой знакомой, не было никаких сомнений…Удивительно, — но этот натюрморт был точной копией курносой старушки! Это был…Портрет-натюрморт.
В небольшой вазочке стояло так много кремовых роз, что казалось, если смотреть на картину подольше, то станешь свидетелем того, как букет падает под собственной тяжестью. Вокруг цветов стояли блюдечки с воздушными пирожными, чашечки с ароматным чаем, и даже взбитые сливки в прозрачных бокалах. Все это было написано настолько искусно, что не принять приглашение выпить чайку, а заодно и выложить все-все сплетни разом — ну просто невозможно! Магия….
— Джулианночка подарила — улыбнулась женщина искренней и доброй улыбкой, не теряя при этом хищного блеска в любопытных глазках. И как ей это удается?
— Да…Удивительно! Чувствуется аромат свежезаваренного чая, цветов. Джулианна очень, очень талантливая художница! — восхищенно выдохнула Наташа. А я подумала, что надо бы напечь лимонных плюшек и попросить Джулианну их написать. Поставим букетик каких-нибудь ярко-лимонных цветочков — и получится натюрморт для писательницы. Кстати, о цветочках:
— Скажите…А это — розы? — поинтересовалась я.
— Конечно розы! Я их очень люблю! И розовый цвет!
— Мы заметили — улыбнулась Наташа. Пока мы все смеялись я думала о цветах…Есть, оказывается, в империи совершенно обычные розы — ничем не отличающиеся от наших — только может быть, не такие крупные. А есть — золотые лилии, огоньки надежды, синие-синие сойки…как же так?
— А где сама Джулианна? — спросила Наташа.
— Убежала, за красками! Джулианна всегда сама оттенки выбирает — не доверяет никому. А вот господин Рей — так тот все заказывает, ему посыльный приносит. А посыльный, мальчишка, — говорит, дела у художника не очень — заказов мало, задолжал он им сильно за краски…
— А можно мы посмотрим ее мастерскую? — поток сплетен необходимо было прервать, и я привстала, давая понять, что чаепитие пора заканчивать.
— Конечно — на самый верх и прямо. Джулианна никогда не запирает — я всегда здесь, я послежу. А один раз, зимой это было…
— Спасибо огромное! Пирожные просто восхитительны! Мы вернемся, и вы дадите мне адрес кондитерской — я неисправимая сладкоежка… — это уже Наташа попыталась исправить ситуацию, пока мы не скрылись, торопливо забираясь по лестнице наверх.
Я вошла в мастерскую…Да, это красиво — очень! Свет…Свет бил отовсюду, заливая собой мольберты, холсты, кисти, кувшины с цветами… Два натюрморта стояли в разных концах мастерской — корзина зеленых яблок с букетом из веток с набухшими почками, из которых кое-где уже начинали разворачиваться листочки, и прозрачный кувшин с вином рядом с какими-то незнакомыми мне фруктами. Разрезанный вытянутый плод внутри сверкал рубиновыми бусинами — вот что было в «Грезах на закате»!
Выставленные в качестве натюрмортов композиции радовали глаз, потому что все мольберты с холстами были закрыты белой тканью. От такого количества белых полотен было немного жутковато. Захотелось их сорвать.
— Как ты думаешь, если я только одним глазком взгляну на тот зеленый натюрморт, с яблоками — ведь Джулианна не обидится? — и ярко-желтый бегемот решительно двинулся к своей цели. Протискиваясь между двумя мольбертами, Наташа даже не заметила, как случайно задела ткань…
Та легко и бесшумно скользнула на пол, и я вздрогнула, настолько игра света оживила ту, что была изображена на открывшемся портрете…Это была она — женщина, которая переворачивала ноты императору за роялем, та, что играла у костра с маленьким черноволосым мальчиком и огненной лошадкой. Это была Милена Ре — возлюбленная Фредерика, хозяйка мрачного замка и удивительно красивого яблоневого сада.
Женщина на портрете была старше той, с кем я встречалась в сновидениях. Но это была она — смуглая кожа, огромные карие глаза, удивительной красоты тонкие длинные пальцы…перстень! На ее правой руке было кольцо с сапфиром — фамильная драгоценность рода Рэ.
Перстень на моей руке нагрелся и обжег так сильно, что хотелось кричать. Синие всполохи устроили в камне целый фейерверк. Я смотрела на портрет и не верила своим глазам — написанный на холсте камень искрился…! Я поморгала и заставила взять себя в руки. Это игра света, или магия. …Джулианна просто очень, очень талантливый живописец, — она смогла это предать, вот и все…
Милена Рэ и Дарина Реймская были очень похожи. Обе смуглые, с миндалевидным разрезом глаз… Но черты лица женщины на портрете были мягче, круглее, чем у герцогини. А глаза…В глазах была не решительность и бесстрашие, как у правительницы, а мудрость, печаль, и…магия.
Ричард был прав…Если такая женщина захочет — ни один маг во Вселенной, какой бы он ни был могущественный, ни одно заклинание, каким бы сильным оно ни было, — не помешают ей иметь ребенка от мужчины, которого она полюбила…
В понедельник мы явились во дворец, фотографировать танцующих наследника, отца-императора и старшего брата-командующего.
