Лиза О - Мистер Писатель
– Газетную вырезку?
– Про пожар, во время которого сгорела прежняя библиотека. Жаль, очаровательный дом с одним из лучших видов на реку. Конечно, я тогда был совсем мальчонкой, но помню, как Джози таскала меня туда, чтобы посмотреть на детективы про братьев Харди. Я не понимал каждое четвёртое слово, но мне очень нравились эти юные детективы-любители. Наверное, именно благодаря им я выбрал свою работу. Ответственного за поджог и гибель человека так и не поймали. К счастью для поджигателя, этим делом занимались не братья Харди.
Такер смерил Уилла взглядом, а потом, несмотря на прежние возражения, шагнул к одной из скамеек, сел и невесело рассмеялся.
– Такер? – позвала его Сара.
Но он только покачал головой.
– Должен признать, – продолжал Уилл, – мне стало интересно, откуда у тебя вырезка из газеты тридцатилетней давности. Обычно, если люди что-то ищут, они идут в отдел микрофильмов. Как ты и поступил несколько недель назад.
– А можно ли что-то сделать в Суитуотере, чтобы об этом не узнал ты?
– Только если ветер дует в другую сторону.
На сей раз Такер изумлённо фыркнул и потёр морщинку на переносице.
– А записку на бумаге с цветочками случайно не обнаружили?
– Вот так навскидку не скажу, там свалено много бумаг. Похоже, взломщик опрокинул корзину для мусора.
– Если он как-то виноват в травме Мейсона, я его прикончу.
– Хм. – Сара нервно рассмеялась и улыбнулась Уиллу. – Вряд ли подобное стоит говорить в присутствии полицейского.
– Ну что ты, – возразил Уилл, сел напротив Такера, вытянул и скрестил ноги, а руки сложил на плоском животе. – Почему бы тебе не выложить всё как на духу?
– Вот вы где. – Все трое повернулись к спешащей по тропинке Элли. – Я только что поговорила с доктором Рашид. Мейсона переводят в отдельную палату. Она хочет подержать его в больнице ещё немного, чтобы понаблюдать. И да… Такер, он зовёт тебя.
Глава 24
Такер не стал жать на звонок на белоснежной парадной двери Риверс Энда – просто забарабанил кулаком.
– Бога ради, да иду я, иду, – проворчала Анна Мэй по ту сторону, а едва открыв дверь, воскликнула: – Такер!
– Анна Мэй. – Он заметил её широко распахнутые голубые глаза, оглядел хрупкую фигуру, облачённую в униформу: накрахмаленную белую рубашку и аккуратные чёрные брюки. – Извините. – Затем отодвинул её и спросил: – Где он?
– Что? Кто? Твой дедушка?
– Как вам угодно. Хотя я предпочитаю считать, что моего отца украли у нормальных людей, и потому у нас с Карлтоном нет общих генов.
Анна Мэй открыла рот, закрыла и чуть улыбнулась:
– Он пьёт вечерний бренди в саду.
Такер хотел было протиснуться мимо, но передумал.
– Мне выйти и обогнуть дом? Карлтон вряд ли обрадуется моему визиту, как бы не разгневался, что вы меня впустили.
К его удивлению, экономка окинула его лукавым взглядом:
– Если думаешь, будто я не научилась выносить его дурное настроение после почти сорока лет службы здесь, то ты не так умен, как мне казалось. Кратчайший путь через кухню.
Очарованный, Такер робко чмокнул её в морщинистую щёку:
– Спасибо.
– Ох, шагай уже. – Анна Мэй всплеснула по-птичьи тонкими руками и покраснела.
Такер прошёл по коридору мимо антиквариата, которому место в музее, и идеальных (идеально неудобных) комнат. Добрался до кухни, пропитавшейся запахом розмарина и жареной курицы, и кивнул испуганной молодой женщине, что мыла в раковине кастрюли:
– Добрый вечер.
Она застыла, разинув рот, пока с рук в резиновых перчатках стекал мыльный раствор. Такер толкнул одну из застеклённых дверей и ступил на кирпичную дорожку, обрамлённую аккуратными рядами цветов. Какой-то вид лилий, совершенно не похожих на буйное изобилие оттенков и форм в саду Сары. В основном белые, некоторые чуть розоватые. Бутоны слегка трепетали на ветру, будто боялись выпасть из шеренги.
– Успокойтесь, – посоветовал цветам Такер и свернул за угол.
Открывшийся вид поражал не хуже удара под дых.
– Боже.
Настоящая панорама болота и воды, береговых полос и спартины. И большие голубые цапли, переступающие по грязи в поисках рыбки-неудачницы на обед. Ожившая открытка, включая парусники, что бесшумно скользили мимо извилистых заливов и затемнённых тайных зарослей морского леса.
Заходящее солнце зависло над дальним берегом, словно большая ложка тающего оранжево-розового щербета в небесах.
Совершенно потрясающий вид. Единственное, что могло сравниться с этим по красоте, – место, где раньше стояла старая библиотека.
Такер молча пошёл дальше, заметив тщательно подрезанные ухоженные насаждения. Низкая изгородь и геометрическое расположение тропинок напоминали убранство классического английского сада.
За столиком из кованой стали напротив водоёма сидел Карлтон, впитывая в себя окружающее великолепие.
– Дед.
Старик повернул голову и посмотрел на Такера поверх бокала. Его глаза были холодными и дымчатыми, словно сухой лёд.
– Что ж, я бы предложил забить откормленного тельца, но боюсь, уже насладился ужином.
В груди вскипела жгучая ярость.
– Мне надо с тобой поговорить.
* * *
– Серьёзно, не стоит хлопотать надо мной, как курица-наседка.
Подавив улыбку, Сара решила не обращать внимания на дурное настроение Мейсона. Раз ворчит, значит идёт на поправку.
– Я только от Такера избавился, – продолжал он, хмуро поглядывая на таблетки – антибиотик и обезболивающее, – которые она вытряхнула себе на ладонь из целой коллекции бутылочек с выписанными лекарствами. – Я и не знал, что девяностокилограммовый мужик может так суетиться.
Белая повязка на голове Мейсона резко контрастировала с сердитым румянцем на его щеках. Зрелище выгодно отличалось от прежнего: белого как смерть лица с жуткими пятнами крови.
– Он за тебя испугался. – Сара протянула ему стакан воды и пилюли. – Естественно, Такер волнуется. Он тебя любит.
Мейсон побагровел:
– Ничего подобного.
– Ещё как любит, – повторила Сара, забирая опустошённый стакан. – Ты в своём роде единственная семья, что у него осталась.
На неё уставились изумлённые янтарные глаза.
– Правда?
От необходимости отвечать её спас донёсшийся снизу низкий мужской голос:
– Ау?
– Ной, мы наверху.
– А это ещё что? – спросил Мейсон, когда на пороге спальни появился Ной с большой коробкой в руках.
– Знак моей симпатии. Мейсон, познакомься с моим братом Ноем.
– Мы встречались. – Тот кивнул поверх коробки. – Как голова?
