Лиза О - Мистер Писатель
– Вот поэтому, едва мы познакомились, я попросил Мейсона её не трогать.
– Правда?
И почему эта новость кажется невероятно милой?
Такер, явно испытывая неловкость, пожал плечами:
– Чтобы писать, надо разбираться в людях. Элли пострадала, а Мейсон особым тактом не отличается.
Как же трогательно, что он такой заботливый.
– Такер Петтигрю, ты замечательный парень.
– Просто честен. По-моему, это куда лучше.
– Конечно. А ещё ты сердитый и грубый. – Сара обняла его за шею, прижавшись губами к жилке. И затрепетала от восторга, когда пульс Такера ускорился. – Добавь к этому остроумие, творческое мышление и потрясающее тело. По мне, так результат получился невероятно аппетитным.
– Не знаю, что и думать. С кулинарным шедевром меня ещё не сравнивали.
– Нет? Как жаль. А я собиралась ещё пару раз попробовать, чтобы убедиться в своей правоте.
Такер застыл.
А потом просто приподнял Сару, чтобы она могла обхватить ногами его бедра. Она зарылась лицом в его волосы и рассмеялась. Такер шагнул было в сторону спальни, но вдруг вернулся и… прихватил с собой миску.
Сара вскинула бровь.
– Всё вкуснее с глазурью.
* * *
Мейсон лежал в темноте на старой железной кровати, разглядывая двигающиеся лопасти вентилятора.
Ветер всколыхнул желтоватые кружевные занавески, которые ни он, ни Такер не потрудились задёрнуть. Лунный свет посеребрил тени. Какое-то насекомое жужжало с другой стороны сетки.
Не выдержав, Мейсон попытался сбросить простыню, но та упрямо липла к мокрым от пота голым ногам.
Нужно вставать и начинать собирать вещи. Через несколько дней пора уезжать. И пусть в глубине души он радовался – больше не придётся заниматься тяжёлым физическим трудом и мучиться от жуткой жары, – но не мог заставить себя пошевелиться.
Уже битый час.
Не то чтобы Мейсон страдал депрессией. Он, чёрт побери, не какой-то изнеженный слюнтяй!
Разумно и даже ожидаемо грустить, когда отъезд проходит на такой неприятной ноте. Мейсону не нравилось, что Такер на него злится.
Хотя, пожалуй, всё в самом деле вышло из-под контроля. Ну и что, что он не сообщил о своём ремесле? Это не преступление. Он не специально лгал, просто не поделился сведениями.
И если Элли пришла к неправильному выводу о его финансовом состоянии, было бы неловко и даже нагло указывать ей на ошибку.
Неужели, чтобы потанцевать и пообжиматься, всегда надо предъявлять водительские права, портфолио и чёртов аттестат зрелости?
Это всего лишь поцелуй, а не вопрос жизни и смерти.
Сейчас же не девятнадцатый век. И Мейсон не бросил юную деву, предварительно обесчестив.
А Эллисон просто дура, если решила, будто он поцеловал её, чтобы потом сыграть это на подмостках. Безумие. Да, он любитель вживаться в роль, но не псих же.
Насекомое затихло, и Мейсон зажмурился.
Он ведь не сволочь. Всего лишь кретин, как она его и назвала. Не надо было вообще её целовать… или, боже, терять самообладание. До той встречи, по его мнению, всё прекрасно получалось. Получалось общаться с Эллисон по-дружески.
Но стоило ей посмотреть на него с беспокойством и желанием в прекрасных глазах, и Мейсон не смог сдержаться.
Ему хотелось не остановиться, а наоборот, нестись вперёд на всех парах.
Нужно ей позвонить, а лучше одолжить грузовик Такера, поехать и потребовать позволить ему объясниться.
И скорее всего, её брат его арестует.
Мейсон вздохнул, глядя, как вентилятор сделал еще один бессмысленный поворот. Он попытался поговорить напрямик, но его просто выволок за ухо другой брат Эллисон.
Мейсон фыркнул. На его вкус, у неё слишком много братьев.
Следовало бы оставить её в покое. Он уедет из города, она будет жить дальше, и через полгода они уже вряд ли вспомнят о существовании друг друга.
При этой мысли Мейсон заскрежетал зубами.
Можно написать ей письмо.
Пусть Элли не желает его видеть и разговаривать по телефону, но, принимая во внимание её любовь к истории, вряд ли она сумеет сопротивляться ностальгической притягательности старомодного послания.
Воодушевленный, Мейсон встал с постели, опустив ноги на потёртый деревянный пол. И как есть, голышом, двинулся к двери спальни.
Вот только будет неловко, если Такер решит вернуться домой и обнаружит, что голозадый друг роется в его столе в поисках бумаги. Ещё хуже, если с ним явится Сара.
Вряд ли, конечно, так как уже за полночь, но на всякий случай стоит перестраховаться.
Шагнув к симпатичному старому комоду, который они с Такером обнаружили на заброшенном чердаке, Мейсон натянул шорты.
В коридоре было темно как в гробу. Ложась спать, он потушил свет. А выключатель, естественно, находился в другом конце.
Вытянув руку, Мейсон на ощупь пошёл вдоль стены – прохладной и удивительно гладкой. Такер проделал отличную работу, заделав все трещины и дыры в старой штукатурке.
По правде сказать, как бы Мейсону ни нравилось выводить приятеля из себя, древний дом под конец действительно обещал превратиться в картинку. Вот бы вернуться сюда, чтобы это увидеть.
Вообще-то, Мейсон надеялся опять приехать в Суитуотер по нескольким причинам.
И отнюдь не самая малозначительная из них заставила его сейчас пробираться по напоминающему пещеру коридору в поисках бумаги.
Заметив тусклый свет, пробивающийся из-под двери в кабинет Такера, Мейсон порадовался, что предусмотрительно оделся.
Странно, что друг вернулся. «Ещё удивительнее, что я его не услышал». Такер почти закончил свою рукопись. Может, на него вдохновение нахлынуло?
Не желая мешать, Мейсон застыл у двери. Надо подождать до утра. Хотя… пятнадцать секунд, за которые он может попросить бумаги, вряд ли сильно отвлекут Такера, и погружённый в работу он точно не станет выпытывать детали.
В любом случае это лучше, чем слоняться по коридору.
Подняв руку для стука, Мейсон заметил, что свет немного отодвинулся от двери. Возможно, это сияние от компьютера, и Такер просто поменял яркость на экране, но почему-то не слышно стука по клавиатуре.
Разве что Сара вернулась с Такером, и они занимаются… кое-чем в кабинете. С фонариком.
Тут что-то тяжелое грохнуло об пол, а следом послышалось приглушённое ругательство. Мейсон не стал осторожничать и повернул ручку.
– Какого хрена ты творишь, Петтигрю? Гоняешь слонов?
Он прислонился к двери. И слишком поздно заметил, что свет потух.
Голову пронзила боль, и мир погрузился во тьму.
* * *
Вцепившись в ладонь Сары, Такер сидел в приёмном покое больницы.
