Джорди Риверс - Во Имя Закона
И вдруг в хоре детских голосов зазвучал сильный женский голос. И повел партию.
Фло не понимала слов, но мелодия, выводимая голосом, заворожила её, намертво приковав к себе внимание. Девушка слушала её всем своим существом, взлетая вместе с ней под небеса, а затем замирая и таясь в паузах.
И голос. Этот голос совершил вдруг то, что казалось Фло невозможным. Он разделил сердце девушки и поселившуюся в нем боль. Разделил их так, словно не срослись они, проникая друг в друга, как родные. Этому голосу Флоренс отдала бы жизнь.
Фло вскинула голову и впилась взглядом в толпу детишек. Она сразу узнала певшую женщину. Та была на две головы выше остальных певцов в хоре.
Это была Гемма.
– А что с Флоренс? Младший Бакалавр ей что-то сказал? – спросила Гемма у Ансельма, когда они уже пришли домой. – Она беспокоит меня.
По дороге девушка не произнесла ни слова. Шла, глядя себе под ноги. Если её окликивали, поднимала хмурое лицо и ничего не отвечала.
Нетронутый пожал широкими плечами.
– Бакалавр ничего не говорил ей.
А Флоренс с каждым моментом становилось все хуже.
Точнее, все лучше. Но именно это её и пугало.
Дома Фло отодвинула свой стул к окну, чтобы не сидеть со всеми за столом. Магнум забрался к ней на колени, схватив за полу рубашки и заглядывая в глаза, но Флоренс согнала его. Гном обиженно ударил её по ноге и побрел прочь, повесив голову.
Гемма бросила на девушку короткий внимательный взгляд и продолжила накрывать на стол.
Фло же, поймав этот взгляд, почувствовала, как её обдало сначала ледяной волной, потом волной жара. Она не понимала, что с ней происходило. У нее словно появились новые глаза. Или она прозрела.
Она видела сейчас Гемму так четко и ясно, как никогда раньше. Видела каждый локон в её темных густых волосах, видела, как топорщатся кружевные манжеты на рукавах платья волшебницы, видела, как вздымается и опускается грудь при дыхании под тканью нежного желто-бежевого цвета.
И увиденное волновало Флоренс до глубины души.
Она заставляла себя опускать взгляд, но надолго её усилий не хватало.
И тогда Фло вновь смотрела на Гемму. Как на незнакомку.
Девушка определенно не знала эту женщину, столь красивую, что от её естественной и простой красоты в груди все перехватывало и сдавливало, делая трудным и осязаемым каждый последующий вдох. А голова кружилась.
«Что же такое происходит?» – спрашивала Фло себя, закрывая глаза.
Но и с закрытыми глазами её преследовал взгляд Геммы. Умные серые глаза взирали на неё с тревогой и доверием одновременно.
– Что с тобой?
Гемма положила руку на плечо девушки, заставляя ту посмотреть на себя.
Волшебница и подумать не могла, что её рука, которая сейчас лежала на плече Фло, вызывает в душе той бурю эмоций.
– Флоренс, что с тобой происходит?
– Если бы я знала, – сквозь зубы ответила Фло.
Она опустила голову, но потом вдруг резко вскинула её и спросила, глядя Гемме прямо в глаза:
– А что у вас здесь с отношениями?
– С какими отношениями? – переспросила волшебница, не убирая аккуратной ладошки с плеча девушки.
– С самыми обычными. Людям свойственно влюбляться, – ответила Фло, продолжая сверлить Гемму лихорадочным взглядом. – Не вижу, чтобы ты была в кого-нибудь влюблена.
– Ты еще не поняла? – рассмеялась волшебница. – Ты здесь не для того, чтобы жить. Ты здесь для того, чтобы жили другие.
На нежном девичьем лице Флоренс появилось неприятное выражение. Всегда присутствующая в девушке решительность усилилась сейчас до такой степени, что лицо приобрело угловатые до неприязни черты.
Но Фло ничего не отвечала. Вместо этого она протянула Гемму руку. С каким-то вызовом и высшим несогласием.
– Что? – спросила Гемма. – Что ты хочешь мне сказать?
– Чувствуешь мой пульс? – шипящим шепотом, сузив глаза, спросила Флоренс, заставляя волшебницу положить пальцы на тонкое запястье девушки. – Я везде для того, чтобы жить! И мне все равно, что думают по этому поводу твои бакалавры!
Вскочив на ноги, Фло выбежала из дома.
***
– Что случилось в хоре? – спросила Гемма у Ансельма, глядя ей вослед.
Нетронутый развел руками.
– Ансельм? Что-то же должно было произойти!
– Сейчас узнаем.
Он нашел Флоренс во дворе. Она пинала замерзший снег носком сапога.
– Ты отморозишь себе уши, – сказал Ансельм, нахлобучивая девушке на голову капюшон.
Флоренс подняла на него глаза. Её взгляд был опустошенным. Как после долгой внутренней борьбы.
– Что с тобой происходит такое? – спросил нетронутый.
Он обнял девушку сильными руками. Фло почувствовала тепло его груди под тут же замерзшей на зимнем воздухе тканью рубашки. Она закрыла глаза и просто стала слушать, как бьется сердце Ансельма. Ровно. Сильно. Уверенно. Словно никогда ему не суждено остановиться.
Она прислушалась к собственному сердцебиению. Как у попавшего в капкан зайца. Ощущение было такое, будто кто-то отмеряет ударами десятые доли секунды.
Флоренс рассмеялась, отстраняясь и отворачиваясь от Ансельма.
– Да как тебе сказать, – произнесла она со смешком. – Со мной что-то точно происходит. Но единственное приходящее мне на ум объяснение не лезет ни в какие ворота.
– Расскажи все по порядку, – сказал Ансельм, усаживаясь на бревно.
Фло с сомнением посмотрела на ледяную корку, покрывающую дерево, но потом села рядом с нетронутым.
– Ты расскажи без объяснений пока, – предложил он.
– Это касается Геммы, – начала Флоренс.
Она тяжело вздохнула, с шумом выдохнула через надувшийся шаром рот, подняла глаза в затянутое облаками белесое небо.
Ансельм не торопил девушку.
– Понимаешь, я смотрю на неё, и что-то происходит. Что-то происходит у меня внутри. Я порой даже не слышу, что она говорит, так меня занимает это чувство.
Нетронутый повернул к Флоренс безглазую бородатую голову. Улыбка его была участливой.
– Если честно…
Фло со стоном закрыла лицо руками и согнулась пополам, уткнувшись лбом в собственные колени.
– Такое ощущение, что я влюбилась в Гемму, но ведь этого не может быть? – пробубнила она куда-то вниз.
Ансельм молчал. А потом как-то застенчиво спросил:
– А какое ощущение?
– Такое, словно все изменилось. Все изменилось в одночасье. И теперь я просто удивляюсь тому, как я раньше не видела всего того, что вижу сейчас. Как я раньше не чувствовала этого? Еще вчера. Потому что это невозможно не чувствовать, понимаешь, Ансельм? Как такое может быть?
Она посмотрела на нетронутого. Тот уставился перед собой. Лицо его стало еще больше застенчивым, а улыбка робкой. Он выглядел сейчас точно, как ребенок, осознающий своё несовершенство перед взрослыми.
