БАРБАРА КАРТЛЕНД - Ожерелье из звезд
Он не стал развязывать платка, который закрывал ей рот, а подхватил на руки и, крепко прижимая к себе, понес ее обратно через сад, а оттуда поднялся по каменной лестнице на балкон и через стеклянные двери вошел в ее спальню.
Герцог приблизился к камину и опустил девушку на пол — полагая, видимо, что она сможет стоять на ногах. Но когда Беттина зашаталась и привалилась к нему, он понял, что она не может двигаться. Прижимая ее к себе одной рукой, другой он развязал узел платка, не дававшего ей говорить.
Беттина дрожала — и от пережитого страха, и от холода. Уткнувшись лицом ему в плечо, она разрыдалась.
— Ничего, ничего, — начал успокаивать ее герцог, — все в порядке. Вы в безопасности.
Одеяло скользнуло на пол, и он увидел путы, стягивавшие ее руки. Поспешно развязав ее, он снова поднял Беттину, чтобы отнести в постель, но она изо всех сил уцепилась за него и с трудом проговорила сквозь рыдания:
— Н-нет! Я н-не смогу здесь… спать! Он… в-вернется. Он меня… увезет!
Герцог не стал с ней спорить. Неся ее на руках, одетую в одну только ночную сорочку, он открыл дверь и пошел по длинному коридору. Почти все огни были потушены, но кое-где свет еще оставался, так что он двигался не в полной темноте. Он шагал довольно долго. Беттина тихо плакала, уткнувшись ему в плечо.
Когда он наконец открыл дверь какой-то комнаты, Беттина поняла, что они оказались в противоположном конце замка.
— Здесь вам ничто не угрожает, — произнес герцог. Это были его первые слова, обращенные к Беттине. — Вы в соседней со мной комнате, Беттина, и я обещаю, что никто больше не сможет причинить вам вреда.
Он уложил ее на кровать и развязал ей щиколотки.
Потом герцог укрыл ее одеялом и, выпрямившись, остался стоять у кровати — сильный и надежный. Беттина видела его силуэт на фоне пламени камина, но слезы слепили ей глаза, и она не смогла разглядеть выражения его лица. Она умоляюще протянула к нему руки.
— Не оставляйте меня… пожалуйста! — взмолилась она. — Не уходите… прошу вас!
— Я хотел бы поговорить с вами, Беттина, если вы в состоянии это сделать, — отозвался он. — Вы должны рассказать мне, что произошло. Но если я не закрою двери, вы разрешите мне выйти в соседнюю комнату и привести себя в порядок?
С этими словами он немного повернулся, и Беттина заметила, что воротник у него разорван, а на щеке — настоящая рана, из которой сочится кровь.
— Вы в крови! — встревоженно воскликнула она. — Лорд Юстес вас ранил!
Герцог прижал пальцы к щеке.
— По-моему, он просто рассек мне щеку своим кольцом с печаткой, — сказал он. — Это не страшно.
Он улыбнулся Беттине, а потом вышел — но не через ту дверь, в которую внес ее из коридора. Беттина догадалась, что эта дверь ведет в его спальню. Герцог оставил ее широко открытой, и она услышала, что он с кем-то переговаривается: видимо, это был камердинер, который не ложился, дожидаясь его возвращения.
«Я… рядом с ним. Он совсем близко, и лорд Юстес не сможет… причинить мне… никакого зла», — говорила себе Беттина, но сердце ее продолжало отчаянно колотиться, и она никакие могла поверить в то, что сегодняшний кошмар уже закончился.
У нее очень замерзли ноги и руки, но в комнате было тепло, и постепенно она начала отогреваться. В свете пламени Беттина смогла разглядеть, что оказалась в очень большой и красивой комнате с огромной кроватью с пологом, на которой она лежала. И полог, и шторы на трех высоких окнах были из синего узорчатого атласа. Но, по правде говоря, Беттине не слишком хотелось смотреть на обстановку — даже самую прекрасную. Взгляд ее почти сразу же устремился в сторону открытой двери, откуда к ней должен был вернуться герцог.
Как ему удалось вовремя оказаться на пути лорда Юстеса? Неужели ее мольбы о спасении долетели до него?
Ей показалось, что она ждала очень долго — но на самом деле прошло всего несколько минут, когда герцог снова вернулся в ее комнату и закрыл за собой дверь.
Он нагнулся, чтобы подложить в камин еще несколько поленьев, и когда пламя взметнулось вверх, залив всю комнату золотистым светом, она увидела, что он переоделся в бархатную куртку, такую же, как та, которую он иногда надевал на яхте. На шее у него был завязан белый шелковый шарф. Кровь со щеки он успел смыть.
Герцог показался Беттине таким привлекательным и надежным, что она невольно протянула к нему руки. Он уселся на край ее кровати лицом к ней.
— Даже не понимаю, как я мог догадаться, что вы оказались в такой прискорбной ситуации? — медленно проговорил он.
Беттина уцепилась за его руки, словно утопающий за спасательный круг.
— Я звала вас… — призналась она. — Я всем сердцем взывала к вам…,и вдруг вы… пришли!
— Видимо, инстинктивно я почувствовал, что с вами случилось что-то нехорошее, — сказал герцог. — Вернувшись из Лондона, я вдруг начал тревожиться за вас, хотя никак не мог понять, почему мне так неспокойно.
Улыбнувшись, он добавил:
— Я думал о вас, пока ехал в поезде, а когда оказался в замке, почему-то почувствовал уверенность в том, что я вам нужен.
— Вы… и правда, были мне… нужны! — прошептала Беттина. — Я… молила вас прийти как можно скорее!
— Я не решился зайти к вам в спальню, — сказал герцог, — поэтому отправился в это крыло, чтобы посмотреть на ваши окна. Я даже себе не могу объяснить, какая сила вынудила меня поступить именно так.
— Наверное… мой ангел-хранитель привел вас ко мне, — чуть слышно проговорила Беттина.
— И как раз, когда я говорил себе, что веду себя ужасно глупо, — отозвался герцог, — я вдруг заметил на снегу чьи-то следы и понял, что должен проверить, откуда они взялись.
— Я не могла кричать… но я молилась… чтобы вы пришли.
— Наверное, я это чувствовал, — ответил герцог. — А когда я увидел Юстеса, то у меня не осталось никаких сомнений относительно того, что случилось что-то очень нехорошее.
— Вы… догадались… что он несет меня? — спросила Беттина.
— Не сразу, — признался герцог. — Мне не приходило в голову, что он может нести человека. Я подумал, что мой братец решил забрать один из гобеленов. Они очень ценные, и он часто заявлял, что их следует продать, а деньги раздать бедным — по его выбору, естественно!
Герцог немного помолчал, а потом сказал:
— Только когда он бросил свою ношу на снег и накинулся на меня с кулаками, я начал догадываться, что происходит.
Тут Беттина с новой остротой ощутила весь пережитый ужас и, подавшись вперед, спрятала лицо на плече у герцога, как делала уже этим вечером, пока он нес ее сюда на руках.
— Я подумала… что он увезет меня из замка… и я больше никогда… вас не увижу! — чуть слышно прошептала она.
