Петра Дурст-Беннинг - Дочь стеклодува
«Четыре часа! Если идти не слишком быстро, возможно, даже четыре с половиной», – ликовала Рут, оставив позади последние дома Зоннеберга. Даже в самых смелых своих мечтах она не осмеливалась и представить, что Стивен будет сопровождать ее! Она с трудом удерживалась, чтобы не ущипнуть себя за руку. Похоже, с тех пор как она ушла из Лауши, счастье бежало за ней по пятам.
Небо в тот день было безоблачным и ясным, без единого облачка, даже белая дымка не висла на горизонте. И на фоне ясного неба растущие слева и справа от дороги хвойные леса на склонах гор казались почти черными. В голосе кукушки, раздававшемся откуда-то из крон деревьев, звучала какая-то тоскливая обреченность.
В воздухе витал аромат дикого тимьяна. Позже, когда станет еще теплее и солнце коснется верхушек деревьев, к нему прибавится еще и аромат шиповника, ошеломляющий и чувственный.
Даже Штайнах шумел в этот день как-то приглушенно, казалось, его воды скорее поглаживали каменное русло, нежели полировали его. Там, где в воздух обычно клочками поднимались освежающие брызги пены, сегодня тихо струился обычный ручей.
День будет жарким, это уж как пить дать.
Рут убрала со лба первую прядь, выбившуюся из прически. Но даже если придется идти по раскаленным углям, какая разница…
Говорили они немного, по крайней мере поначалу, хотя Рут лихорадочно пыталась подыскать тему для разговора. Вот только в голову решительно ничего не приходило. Почему он молчит? Неужели ему скучно в ее обществе? Или дорога слишком крутая? Или не надо было позволять ему нести корзину? В конце концов, он ведь не привык таскать на себе тяжести. Судя по тому, как он завязал ремни, Стивену это было в новинку. Рут покосилась на спутника и тут же расхохоталась.
– Что с вами, Стивен? Вы похожи на кота, который сумел незаметно подобраться к горшку со сметаной!
– Примерно так я себя и чувствую, – отозвался тот. – Что может быть лучше, чем шагать в такой день вместе с вами среди столь восхитительных красот? – Он задорно улыбнулся. – Сказать по правде, я готов обнять весь мир! Только не говорите, что вы чувствуете себя иначе.
– Если вы обнимете мир, то что же останется мне? – хитро поинтересовалась Рут.
Он остановился.
– Может быть… вы позволите подать вам руку? – нерешительно поинтересовался он, а когда Рут не ответила, он продолжал: – Дорога довольно каменистая. Еще, чего доброго, поскользнетесь!
– Очень мило с вашей стороны. – И она дрожащими пальцами ухватилась за него.
Их руки словно были созданы друг для друга. Ее рука легла в его ладонь, словно стекло, которое выдувала в формы Мари. Его большой палец то и дело с нежностью поглаживал тыльную сторону ее ладони.
Некоторое время они беседовали обо всем и ни о чем. Стивен спрашивал, как ей спалось в непривычной гостиничной обстановке. Есть ли название у этого небольшого поселения, что виднеется впереди? И как называются белые звездочки, которые так пышно цветут на лесной опушке?
– Это же самые обыкновенные маргаритки! – рассмеялась Рут. – Раньше, еще в детстве, мы с Мари собирали целую охапку, садились на лавку у нас за домом и плели себе веночки. – Она посмотрела на него. – А потом танцевали. Тогда мы были очень счастливы. Так, как могут быть счастливы только дети. А через несколько лет я буду плести такие веночки для Ванды.
Стивен снова остановился.
– Откуда же в вашем голосе столько грусти?
Рут тоже остановилась.
– Правда?
Взгляды их встретились, словно их притягивало магнитом.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Рут! – Его голос прозвучал хрипло.
«Возможно ли, что я уже люблю этого человека?» Этот вопрос стал неожиданностью даже для самой Рут.
– Почему? – прошептала она. – Ты ведь меня совсем не знаешь.
– Потому что мы, американцы, – неисправимые оптимисты! – Улыбка Стивена была дерзкой. Словно чтобы подбодрить ее, он слегка приподнял ее подбородок. – А ведь ничто не делает женщину столь прекрасной, как самая обыкновенная улыбка!
Мгновение миновало, но с тех пор они перешли на «ты».
Дальше они двинулись рука об руку. Когда впереди показались первые дома Штайнаха, Стивен решил, что они уже в Лауше. Рут рассмеялась и объяснила ему, что отсюда до ее деревни им идти еще столько же. О том, что дорога станет еще круче, молодая женщина умолчала – он и сам все поймет!
Вытирая пот со лба, Стивен удивлялся черному слою грязи, покрывавшему деревенские дома. Рут рассказала ему об угле и сланце, которые жители Штайнаха добывали из земли изо дня в день и за счет которых худо-бедно выживали.
– Поэтому угольная пыль оседает не только во всех щелях домов и на одежде людей, но и даже на их телах! Особенно в легких. – Она рассказала спутнику о Еве, в семье которой каждый год умирал кто-нибудь из малышей. – Как бы там ни было, я ужасно рада, что родилась в Лауше. Мари называет нашу деревушку стеклянным раем. Но мне кажется, что райского в ней немного.
– Оглядываясь вокруг, я, в принципе, готов согласиться с твоей сестрой, – отозвался Стивен, указывая на гору. – Такого природного великолепия я не видел на всем пути от Гамбурга и до Зоннеберга. Чего стоит один этот лес! Ели растут так густо, как мех на спине у черного медведя!
– Да, и когда не светит солнце, здесь так мрачно, словно ты на этой самой спине и оказался! Однако приходит зима, и понимаешь свою ошибку: на холоде замерзают руки, улицы до такой степени заносит снегом, что выбраться из деревни невозможно! Что касается снежного богатства, мы все предпочли бы стать немного победнее!
Стивен громко расхохотался:
– Кстати, ты знаешь, что ты совершенно необыкновенная?
Рут наморщила лоб.
– Ты не только красивая и умная, но еще и веселая! – заявил он таким тоном, словно сам до конца не мог это осознать.
После этого, вняв настойчивым просьбам девушки, он кое-что рассказал о своей семье. Родители его уехали из страны много лет назад, после того как отец и дядя решили открыть филиал семейного предприятия в Америке. Стивен и его сестры – всего их трое – родились в Америке. Рут была потрясена, когда узнала, что и Софи, и Эдна, и самая младшая – Джейн – работают на предприятии «Майлз Энтерпрайзис». Это при том, что они люди зажиточные…
Заметив ее удивление, он рассмеялся:
– Одно другого ведь не исключает! У нас, в Америке, женщины давно зарабатывают на жизнь сами! Софи возмутилась бы, если бы Пол, ее муж, запретил ей работать. И при этом они не нуждаются – Пол человек небедный.
Софи была единственной из сестер Стивена, которая уже вышла замуж.
– А кто же в таком случае занимается домом? И обоими детьми?
Стивен как раз рассказывал, что очень гордится своими племянниками-близнецами.
