Мэгги Робинсон - В объятиях наследницы
– Классовые различия не имеют значения.
Чарлз поцеловал кончики ее пальцев.
– Нет, имеют, моя наивная девочка. Все скажут, что я женился на вас из-за денег.
– Но мы не женимся. – Но голос ее звучал неуверенно, и в сердце Чарлза затеплился огонек надежды.
– Дайте мне неделю на то, чтобы вас переубедить. Что плохого может случиться?
– Вы можете умереть. А тетя Грейс может меня запереть.
– Принцесса в башне! Если бы вы были моей женой, я бы вас спас. Вы могли бы жить так, как вам хочется, я не стал бы препятствовать ни одной из ваших затей, даже самой глупой. – Чарлз сжал Луизу в объятиях. Как удобно было держать ее! Естественно, он ее поцеловал. После последнего опорожнения над тазом он тщательно почистил зубы, так что необходимости ограничиться почтительным поцелуем в щечку у него не было.
Луиза таяла в его руках. Она открыла рот, охотно принимая его поцелуй. Чарлз чувствовал и ее любовное томление, и ее сомнение. Он бы доказал, что любит Луизу, если бы только она дала ему время. Докажет и телом, и делом. Пусть она владеет им физически – он использует каждое орудие в своем арсенале, чтобы убедить ее, как бы ни страдала его мужская честь.
– Я так испугалась, – сказала Луиза, и ее сердце билось возле его сердца, когда они закончили целоваться. – Вы совсем лишились рассудка. Откуда мне знать, вдруг это в вас снова говорят грибы?
Чарлз рассмеялся:
– Говорящие грибы. Будто в готическом романе. Могу лишь сказать, что в моей голове вполне прояснилось. То есть насколько там может проясниться, когда вы рядом со мной. Вы меня околдовали.
– Не уверена, что это комплимент.
– О, еще какой. Я не прошу вас отказываться от своей независимости. Думаю, вы найдете во мне понимающего супруга, у меня нет желания раздавать приказания направо и налево. С меня было довольно армии.
Луиза слегка отодвинулась.
– Прямо сейчас я думать не могу.
Хорошо. Чарлз надеялся, что производит на Луизу тот же эффект, что и она на него.
– Вам необязательно давать мне ответ сейчас. Еще семь дней, чтобы мы получше узнали друг друга, вот и все. Я расскажу, как издевались надо мной старшие братья. А вы будете жаловаться на проделки этого гада Хью.
– Я уже нажаловалась. И это не очень приятно – копаться в прошлом.
Да, неприятно. Но только благодаря Луизе он вообще осмелился думать о будущем.
Но, если она ему откажет, в прежнее жалкое состояние он не вернется. Он был слаб, пытаясь утопить себя в пьянстве и жалости к самому себе. Все это должно закончиться. Конечно же, у него найдется что предложить. Мастерство, которое стоит оттачивать дальше.
А если она в самом деле выйдет за него, жить на ее доходы он не сможет. Он не альфонс на содержании, не охотник за приданым. Чарлзу придется найти себе занятие.
Мистер и миссис Чарлз Купер шокируют английское общество. Ему это безразлично, а вот Луиза, возможно, будет страдать от досужих языков. А если у них будут дети, им тоже придется нелегко, несмотря на состояние Стрэттонов.
Когда настанет время, придется встретить эти беды с открытым забралом. Чарлз не сомневался – вместе они сумеют пережить все, что угодно. Но сегодня ему всего-то и нужно, что увлечь Луизу в свою постель.
Погодите-ка. Он уже в ее постели или окажется там, если пойдет обратно и рухнет в нее. Превосходная мысль. Чарлз почувствовал, что колдовство снова лишает его сил.
Глава 31
Сидя в постели, Чарлз подкрепился легким ужином, то есть слопал огромную порцию цыпленка в воздушном тесте и посыпанный корицей рисовый пудинг, нафаршированный таким количеством изюма, чтобы угодить самому пылкому обожателю этого лакомства. Но после ужина на Чарлза накатила вялость, и в беседе с Луизой он отнюдь не блистал остроумием, едва реагируя на ее реплики. Поэтому из сочувствия – по крайней мере, так она сказала – Луиза согласилась, чтобы он снова спал в ее постели.
Кэтлин настаивала, что он должен вернуться к себе, и предложила услуги Робертсона, который мог бы караулить его всю ночь. Шофер также поддержал эту идею, чтобы загладить вину за плохое поведение в предыдущие дни. Но Луиза была непреклонна. Чарлз должен оставаться на ее попечении.
Кроме того, лежать рядом с Чарлзом всю ночь вряд ли было ей в тягость. После ужина он принял ванну – сам, хотя Луиза предлагала свою помощь – и надел свежую шелковую пижаму. На сей раз цвета морской волны, отчего здоровый глаз приобрел глубокий оттенок синего. Луиза наблюдала за Чарлзом, как он готовится ко сну, за неловкими попытками развязать узел наглазной повязки.
– Помочь развязать?
– Сегодня у меня пальцы точно колбаски вашей кухарки. О-о, вот ужаснейшее из слов. Кажется, в ближайшее время я даже смотреть на них не смогу.
Он сидел не шевелясь, пока Луиза развязывала узел черной шелковой ленты. Кончиком пальца она разгладила слабые красные полосы, оставленные повязкой на коже.
– Похоже, сожалеете о собственном обжорстве? Природа частично освободила вас от яда.
– Остальное довершила морская вода. Наверное, я никогда больше не осмелюсь даже плавать. – Он привернул фитиль лампы на прикроватном столике, и комната погрузилась в темноту – горел только огонь в камине.
Следующим летом Луизе хотелось бы посмотреть, как он плавает. Как его стройное тело разрезает волну. «Следующее лето» означало бы, что он постепенно убедил бы ее принять его ухаживания. Они могли бы пожениться, жить в Роузмонте и каждую ночь ложиться в одну постель.
Капитан Чарлз Купер делал бы свое дело – Луиза избегала мужчин почти десять лет. Какое удовольствие было бы наблюдать, как он пытается ее соблазнить. Впрочем, она не сильно сопротивлялась бы его напору. Он уже доказал, что умеет взбудоражить ее чувства, пробудив в ней желание, которое, как она думала, давным-давно угасло.
Но брак – это навсегда. Разве что прибегнуть к разводу. Однако это предприятие все еще ужасно дорогое, трудное и скандальное, несмотря на упадок института брака в американском обществе, по ту сторону Атлантики. Лучше не выходить замуж вовсе и жить в грехе, если есть хоть какие- то сомнения в супружеской верности.
Почему у них с Чарлзом не может быть любовной связи? Раз в месяц она могла бы сбегать в Лондон. Останавливаться в «Клариджез» или «Савое». Они на несколько ночей забывались бы в наслаждении. Никаких уз. Никаких обязательств.
Но Чарлз на это никогда не пойдет. Он станет думать, что она его использует, и будет прав.
Брак! Луиза откинула одеяло на своей половине постели, и ей показалось, будто бы она делала так уже долгие годы. С Чарлзом это стало привычным и удобным. Чистой воды нелепость. Она лучше знала растения в своей оранжерее.
