Ричард Глостер, король английский (СИ) - Воронина Виктория
Екатерина вступила в главный зал аббатства Сент-Олбени, когда обсуждение обороны было в самом разгаре. Ричард, заметив ее, немедленно вскочил с председательствующего места, и подошел к ней, говоря:
- Мы весьма встревожены дурными вестями, моя королева, и пытаемся решить, как отвести беду.
- Вы занимаетесь похвальным делом, милорд, но положение Англии касается меня больше всех, поэтому вам придется считаться, с моим мнением, - сказала королева. Ричарду явно не понравился ее безапелляционный тон, к тому же он сомневался, что Екатерина хоть что-нибудь понимает в делах войны - весь ее опыт знакомства с армией ограничивался светскими разговорами с командирами рыцарских отрядов, и предвидел помехи с ее стороны. Лорды партии Ланкастеров довольно зашептались, удовлетворенные тем, что их королева, наконец, осадила надменного Йорка. Но герцог Глостер пересилил себя и холодно спросил:
- С чем же мы должны будем согласиться, ваше величество?
- Для начала с тем, что мои войска должны объединиться с вашей армией, милорд Глостер, - спокойно ответила Екатерина. - Согласитесь, что в отдельности они мало смогут противостоять врагам, имеющим численный перевес.
- Вы правы, королева, но об объединении легче сказать, чем сделать его, - вздохнул Ричард Глостер. - Как бы наши воины не передрались еще до того как увидят врага.
- Я думаю уладить этот вопрос, назначив на должность главнокомандующего английской армии компетентного человека, - продолжала гнуть свою линию Екатерина. - Им будете вы, милорд Глостер!
- Я?! - не поверив, растерянно проговорил Ричард. Своим распоряжением Екатерина фактически отдавала ему всю власть в стране. Он же предполагал, что она назначит главнокомандующим своего дядю, герцога Бедфорда, которого слова юной королевы поразили даже больше, чем его. Екатерина по собственной воле отдавала в руки своего врага Йорка не только судьбу Англии, но и собственную жизнь.
- Вы правильно поняли меня, герцог, - подтвердила свои слова Екатерина. - Вы больше всех подходите на роль главнокомандующего английским войском, поскольку много лет управляли северными областями страны и являетесь наиболее искусным военачальником Англии.
- Тогда, племянница, отдайте заодно герцогу Глостеру свою королевскую корону, вы в таком случае только избавите всех от лишних хлопот, - гневно заявил лорд Джаспер, не вынеся неожиданного возвышения своего главного врага. Торжество Ричарда стало последней каплей, переполнив чашу его возмущения снисходительным отношением Екатерины к своим кровным врагам. Герцог Бедфорд круто повернулся и покинул зал.
- Вас, милорды, я призываю немедленно дать присягу на верность герцогу Глостеру, вашему главнокомандующему, - невозмутимо сказала Екатерина своим сторонникам, словно не заметив выходки своего старшего родственника. - Кто откажется подчиниться, тот станет мятежником и государственным изменником.
Чуть помешкав, лорды Алой розы нехотя стали подходить к еще рас[Author ID1: at Mon Apr 25 16:21:00 2011 ]стерянному и одновременно обрадованному Ричарду Йорку. Они опускались перед ним на одно колено и говорили положенные слова клятвы верности. Когда эта процедура закончилась, Екатерина обратилась с просьбой к аб[Author ID1: at Mon Apr 25 16:21:00 2011 ]бату провести ее в самую удаленную келью, где она без сил упала на узкую кровать и проспала до самого вечера.
После ужина лорд Джаспер хмуро заявил племяннице, что после ее назначения Ричарда Йорка командующим армией, которое является чудовищным поруганием памяти ее родителей и погибшего брата, он больше не находит нужным оставаться у нее на службе и возвращается в Уэльс. По его непреклонному виду Екатерина поняла с остановившимся сердцем, что дядя говорит серьезно и его не умолить. Она оставалась без своего главного и самого надежного защитника.
- Хорошо, что королева Маргарита Анжуйская не дожила до этого прискорбного дня и не видела, как ее родная дочь исполняет все потребности Йорка. Это зрелище окончательно разбило бы ей сердце, - гневно закончил лорд Джаспер свою обличительную речь, пробудив в Екатерине чувство вины перед всеми своими живыми и мертвыми родственниками, для которых она мало что сделала хорошего.
- Дядя, не уезжайте, не оставляйте меня без своей поддержки, - взмолилась юная королева.
- Пусть теперь вас защищает Ричард Йорк, для которого вы так много сделали, и другие враги вашей семьи, я же не желаю встречаться с ними каждый день, - насмешливо произнес Джаспер Тюдор и повернулся к двери. Екатерина кинулась к нему и упала перед ним на колени.
- Пожалуйста, простите меня, дядя, - взмолилась она. - Да, я поступаю дурно по отношению к вам, но у меня нет другого выхода. Ссора с вами разрывает мне сердце, и я сделаю все, чтобы помириться с вами,
- Встаньте, Екатерина, - с презрением произнес лорд Джаспер. - Если вы не можете поступать как настоящая королева, то хотя бы внешне ведите себя как она. Ваши старания бесполезны, я не останусь с вами, поскольку я сам стал бесполезным с такой слабодушной девчонкой как вы. Злой рок вынуждал меня вам повиноваться!
Но его обидные слова не пошатнули решимости Екатерины помириться с ним
- Дядя, я не встану с колен, пока вы не выслушаете меня, - жалобно проговорила она. - Я не прошу вас остаться, если такова ваша воля и желание, уезжайте в Уэльс, но я молю вас не вовсе лишать меня вашего теплого родственного участия. Я знаю, истинный король Ланкастеров это вы, вы бы больше могли принести блеска нашему роду, но я должна думать о своей стране, и ради ее блага рисковать многим, даже своей жизнью.
Лорд Джаспер ничем не ответил на пылкие слова племянницы, но она увидела, как что-то дрогнуло в его лице, и после его ухода в ней затеплилась надежда на примирение с ним.
На следующее утро лорд Джаспер прислал свое войско Ричарду Йорку. Сам он так и не мог пересилить себя и уехал в Уэльс, но за него присягу верности герцогу Глостеру дал его родственник лорд Мэредад Фичан, держащий в руке знамя Тюдоров с извивающимся уэльским драконом.
Ричард был столь признателен королеве Екатерине за мощное войско, которое она предоставила ему для борьбы с захватчиками, что отправился лично благодарить ее за эту милость. Его безмерно радовал тот факт, что под его началом оказались многие искусные военачальники Ланкастеров, чью воинскую доблесть он испытал на себе в полях сражений. Особенно же ему хотелось заполучить Джона де ла Вера, графа Оксфордского, чьими военными талантами он откровенно восхищался, хотя граф Оксфорд при принесении присяги умудрился окинуть его откровенно враждебным взглядом, явно не собираясь прощать обиды, нанесенные ему Йорками. Ричард же любезно улыбнулся ему и выразил надежду на то, что они станут добрыми боевыми товарищами, как прежде были хорошими противниками. Граф Оксфорд только фыркнул в ответ, ему явно не нравилось быть под началом у герцога Глостера.
Ричард с чистым сердцем и от всей души поблагодарил юную королеву в одной из молелен аббатства Сент-Олбени, но Екатерина удержала его для дальнейшего разговора. Недоумевая, о чем пойдет речь, герцог Глостер уселся напротив нее на дубовой скамье. Екатерина немного задержалась с разговором, ей было нелегко начать его.
- Милорд, вы видите, что последние события говорят о гибельности нашей семейной вражды не только лично для нас, но и для Англии, - решилась сказать она.
-- К чему вы клоните, ваше величество? - настороженно спросил Ричард, предпочитавший не поднимать этой болезненной для них темы.
-- Фактически страна находится в состоянии двоевластия, ваши сторонники многочисленны и не желают подчиняться мне. В стране должен быть один властелин, и я нашла способ решить этот вопрос, - торопливо произнесла Екатерина.
- Не понимаю, как можно устранить этот раздор, это невозможно и не под силу человеку, только богу, - нахмурившись, высказался Ричард, невольно начиная подозревать королеву в обмане.
-- Милорд, я отдала под ваше начало почти всех моих людей, это дает вам прекрасную возможность присмотреться к ним и помириться с ними. Если я увижу, что вы перестали относиться к ним как к врагам, а видите в них в своих подданных, требующих вашей заботы, то обещаю вам, - я отрекусь от короны и признаю вас королем Англии, - сказала Екатерина. В глубине души она надеялась, что этот разговор поможет ей вернуться в свой родной Прованс, и снова поселиться в аббатстве де Сенанк.
