Ричард Глостер, король английский (СИ) - Воронина Виктория

Но для Екатерины оказалось невозможным нарушить свое обещание, и она начала приготовления к отъезду. Чтобы победить растущий страх за свою жизнь, юная королева обратилась за поддержкой к своему духовнику, без утайки рассказав ему обо всех своих сомнениях и страхах. Набожный священник поспешил ее утвердить в вере во всемогущего бога, который проявляет себя во всех делах, творящихся на земле, и Екатерина приободрилась, снова веря, что ее жизнь находится в руках бога.

К несчастью, разговор королевы с духовником подслушала ее придворная дама, леди Мери Хилтон, одна из ярых приверженец Ланкастеров. Ее возмутила сама мысль о том, что престол может снова достаться Ричарду Йорку, и она поспешила с неприятным известием к графине Оксфорд. Графине также не понравилось намерение Екатерины, и она обратилась за советом к епископу Джону Мортону, так и оставшемуся непримиримым врагом герцога Глостера. Епископ Илийский, поразмыслив, заверил графиню Оксфорд, что приложит все свои усилия, чтобы переубедить королеву.

Екатерина отправилась в путь, имея немногочисленную свиту, явно не соответствующую ее сану, - никакая придворная дама не оказалась настолько преданной ей, чтобы отправиться вместе со своей госпожой в опасное и непредсказуемое путешествие к Ричарду Глостеру. Из женщин королеву сопровождали только две служанки.

Кортеж королевы не успел далеко отъехать от Лондона, когда его остановил отряд неизвестных воинов и приказал путешественникам следовать за ними. Екатерина с отчаянием подумала о том, что герцог Глостер, получив всю английскую армию, решил больше не снисходить до разговора с нею, и заточить е тюрьму. Двери ее кареты так плотно закрыли, что она даже не могла наблюдать за дорогой, по которой ее везли.

Через два дня, уже поздно вечером, кортеж королевы въехал в Кронклейд и направился в замок епископа Илийского. Полнее смятение овладело Екатериной, когда в новом месте ее поместили в убогую темную комнатку со слепым окошком. Тогда она окончательно уверилась в том, что враги заточили ее в тюрьму и сбывается один из самых тяжелых кошмаров ее детства.

Утром Екатерина испытала немалое облегчение, увидев не предполагаемых врагов, а своего сторонника епископа Мортона и графиню Оксфорд, и тут же удивилась их неподобающему обращению с ней.

-- Ваше величество, мы хотели показать вам, что вас ожидает, если вы предадите себя в руки герцога Глостера, - объяснил Джон Мортон.

-- Подумайте, сможете ли вы выдержать длительное заточение, если даже одна ночь показалась вам невыносимо тягостной. Мы это сделали для вашего же блага, - прибавила графиня Оксфорд.

-- Вам не следовало так поступать, - мягко упрекнула их Екатерина. - Существует много примеров, подтверждающих, что милорд Глостер благородный и великодушный человек, я верю в его справедливый суд, и в то, что его решение будет благом для Англии.

-- Моя королева, герцог Глостер великодушен и милостив только для своих друзей и родственников, врагам его семьи нечего надеяться на его снисхождение, - продолжал запугивать ее Джон Мортон. - Вы отняли у него корону, и тем самым так унизили его, что он никогда вам этого не забудет и не простит. Согласен, вы сделали для него много добра, но тем самым предоставили ему великий соблазн покончить с вами раз и навсегда. Не подвергайте свою драгоценную жизнь явной опасности, умоляю вас!

-- Милорд Глостер немилосердно расправлялся со своими врагами, это верно, но его жестокость с предателями была обоснованной, - машинально проговорила королева.

От настойчивых гипнотизирующих слов епископа Мортона у Екатерины начала кружиться голова. На мгновение ей представилось, что ее душа наподобие прекрасной принцессы заключена в башню своей твердости, а страх, сомнения, опасения и ужас все больше атакуют ее, усиливая свой натиск. Но она должна была выстоять, чтобы не оказаться вероломной в глазах Ричарда Йорка.

Екатерина около недели стойко сопротивлялась уговорам Джона Мортона, продолжавшего держать ее в заточении. Наконец самого епископа сломила ее угроза, что если он немедленно не отпустит ее, она непременно отречется от своего сана и пострижется в монахини. Напуганный не на шутку Джон Мортон тут же предоставил ей свободу, и Екатерина продолжила свой путь на север.

В результате происков епископа Илийского был потерян месяц, и лицо Ричарда Глостера, находившегося в Нарсборо, мрачнело день ото дня. Когда вышли все возможные сроки получения ответа от Екатерины, герцог Глостер вызвал виконта Лавелла и сказал ему:

• - Лично у меня больше не осталось сомнений, что королева была неискренна со мной.

-- Увы, ваша светлость, - развел руками виконт, подтверждая его мнение. Ричард глубоко вздохнул и продолжил:

-- Но я не хочу ничего предпринимать сгоряча. Нужно послать искусных шпионов, чтобы они выяснили, что замышляет Екатерина Ланкастер, и в соответствии с этим принимать решение.

-- Вполне с вами согласен, ваша светлость, - кивнул головой его советник. - Позвольте порекомендовать вам Уилла Шорби и...

Тут приветственный залп из пушек прервал речь виконта Лавелла. К герцогу Глостеру спешно подошел мажордом, сообщивший:

- Ваша светлость, королева почтила нас своим присутствием.

Лицо Ричарда мгновенно прояснилось, и он поспешил в главный зал замка встречать Екатерину, Юная королева уже находилась там и терпеливо внимала стенаниям графа Оксфорда, возмущавшегося тем, что у нее оказалась до неприличия маленькая свита. Выждав конца его речи, Екатерина приветливо улыбнулась ему и заметила:

-- Милорд Оксфорд, разве мне нужна иная свита, если здесь в Нарсборо меня окружают самые доблестные рыцари Англии.

-- Так вы приехали к нам за свитой, государыня? - спросил у нее Ричард после приветствия. - Почему вы так задержались, я ожидал раньше вашего приезда.

• - Милорд Глостер, я приехала узнать ваше решение, - ответила Екатерина. - Поздно я приехала, потому, что сбилась со своими сопровождающими с дороги.

-- Что это за решение? - обеспокоенно спросил граф Оксфорд.

-- Вы узнаете об этом, Джон, когда все знатные лица соберутся здесь, - сказал ему Ричард, и велел мажордому провести королеву в комнату для отдыха.

Герцог Глостер мало поверил в объяснение Екатерины с путаницей дорог, и он решил допытаться правды от ее свиты. Выбор Ричарда пал на одиннадцатилетнего пажа королевы, и мальчик, напуганный близким присутствием грозного герцога Глостера, быстро рассказал ему о пребывании Екатерины у епископа Мортона.

Ричард лишился всяких сомнений по поводу принятия решения. Вечером, когда собрались все лорды, бывшие в Нарсборо, он пригласил на собрание Екатерину, и с нею вошел в главный зал замка.

- О каком своем решении вы собираетесь сообщить нам, милорд Глостер? - обеспокоенно спросил его герцог Норфолк.

Ричард глубоко вздохнул и объявил:

- В ознаменование нашей победы я призвал королеву Екатерину, чтобы с вашей поддержкой в скором времени короновать ее на английский престол - это укрепит мощь нашего государства. Пусть всякий, кто изменит королеве, станет также клятвопреступником в глазах бога.

Слова герцога Глостера вызвали самое горячее одобрение лордов партии Ланкастеров и некоторую растерянность сторонников его семьи, не ожидавших, что Ричард собственными усилиями станет возвышать свою основную соперницу в борьбе за корону. Безучастным не остался никто, все шумели и переговаривались. Екатерина тихо спросила у Ричарда:

- Зачем вы так поступили, милорд? Я же говорила вам, что без споров уступлю вам свое место, будь на то ваше желание.

- Я еще раз признал вас своей королевой именно потому, что это ваше место, - ответил Ричард Глостер. - Могу с чистой душой поклясться на Библии, что я никогда не стремился захватить чужое, и, если отстаивал свои права на королевскую власть, то только потому, что так лучше мог защитить свою семью и свою страну. В вас я не вижу угрозы для своей семьи. Что касается моих желаний, то если бы только Бог позволил мне полюбить кого-нибудь всей своей душой - я стал бы самым счастливым человеком на свете.