Джим Батчер - Холодные деньки
— Я скорее монстр, — сказал он. — И даже я знаю, что она заслуживает услышать от тебя, что ты её любишь. Даже если она никогда не получит больше, чем это.
Мои брови снова сошлись на переносице:
— Погоди. А о ком мы вообще сейчас разговариваем?
— Об обеих, — огрызнулся он. — Перестань корчить из себя идиота. Прекрати корить себя за то, что подвергаешь её опасности одним своим присутствием в её жизни. Ты для неё единственный, Гарри. Поверь мне. Такому, как ты, нельзя найти замену.
— Ни для кого нельзя найти замену, — устало парировал я. — Поживём — увидим.
Томас не стал давить на меня дальше. Хотя было видно, что ему этого хотелось.
— А что насчет тебя? — поинтересовался я. — Всё так же развлекаешься с Жюстиной и её подружкой?
— Подружками, — рассеянно сказал Томас. — Множественное число.
Это нечестно.
— Хмпф, — фыркнул я.
Он сдвинул брови:
— Эй. Откуда тебе об этом известно?
— Призрачный я был там в ту ночь, когда Жюстина решила, что с неё хватит твоей хандры, — пояснил я.
— И насколько долго призрачный ты там находился? — задал он вопрос.
— Я ушёл перед тем, как вы дошли до «детям от 17 и старше».
Он фыркнул:
— Да, ну, Жюстина… Типа, хочет стать диетологом.
— Гхм, что?
Он пожал плечами:
— Ты — то, что ты ешь, так? Этот же принцип работает и у вампиров. Если Жюстина считает, что я печальный, она приводит кого-то счастливого. Если она думает, что я напряжён — кого-то спокойного и непринуждённого.
Он поджал губы.
— Действительно… Это было здорово. Сбалансировано, я бы сказал.
Его глаза сузились и заблестели бледными оттенками.
— И я снова могу быть с Жюстиной. Даже если бы это был ад, оно того стоило.
— Чувак, — сказал я, заставляя слово прозвучать мерзко. — Все одинокие парни тебя ненавидят. Начиная с меня.
— Я знаю, ладно? — согласился он, кивнув и улыбнувшись. Затем он взглянул вперёд и указал: — Вон там, видишь?
Я вгляделся вперёд в темноту и обнаружил огромный кусок более твёрдой темноты. Мы прибыли на остров.
Дверь кабины открылась, и оттуда показалась Молли. Одеяло всё еще было обернуто вокруг ее плеч. Судя по лицу, ей всё ещё было нехорошо, но она уже не была такой бледной, как перед тем, когда мы покидали пристань. Она поднялась по ступенькам на верх рубки и встала рядом со мной.
— Томас, — задала она вопрос. — Почему ты был на борту этой ночью?
Томас моргнул и уставился на неё:
— Что ты имеешь в виду?
— Я спросила, почему ты спал на лодке?
— Потому что ты не сказала мне, когда именно собираешься сюда заявиться, и я хотел спать, — ответил он.
Молли посмотрела в сторону Томаса, а затем на меня.
— Я попросила тебя сделать это?
— Ну да, — фыркнул Томас. — Ты звонила около десяти.
Молли продолжала, хмурясь, смотреть на меня.
— Нет. Не звонила.
Томас быстро перекрыл подачу топлива. Рёв двигателя стих, снова стал слышен плеск волн о борт, Жучок-Плавунец теперь двигался по инерции.
— Окей, — сказал Томас. — Хм. Что, чёрт возьми, здесь происходит?
— Молли, — сказал я. — Ты уверена?
— У меня, конечно, есть некоторые проблемы с головой, но провалы в памяти и бессознательные действия в их список не входят, — ответила она.
Томас покосился на неё:
— А если бы таковые были, как бы ты о них узнала?
Молли нахмурилась:
— В точку. Но… Насколько я понимаю, доказательств никаких. Я так же уверена в этом, как и во всём, что я воспринимаю.
— Значит, если Молли не звонила мне… — начал Томас.
— То кто же звонил? — закончил я.
Вода плескалась о борт.
— Наши действия? — поинтересовалась Молли.
— Если кто-то подстроил так, чтобы мы были здесь, — сказал Томас, — то это ловушка.
— Если это и ловушка, то чертовски паршиво замаскированная. Может, кому-то просто нужно, чтобы мы здесь оказались?
Молли кивнула:
— Ты думаешь…
— Мэб постаралась? — спросил я. — Всё подготовила для моей поездки? Да, может, и так.
— Если твоему новому боссу нужно, чтобы ты оказался на острове, то не легче ли было попросту приказать тебе отправляться туда? — спросил Томас.
— Вроде так, — ответил я. — Теперь моя работа по большей части состоит в выполнении её распоряжений.
Молли негромко хмыкнула.
— Может, со временем я попривыкну к этому, — продолжил я. — Кто знает.
Томас тихонько хмыкнул.
Вода плескалась ещё громче.
На самом деле выбор у нас был небольшой. Вне зависимости от того, были ли мы втянуты в происходящее, оставалась огромная потенциальная проблема с островом, и её стоило разрешить как можно быстрее. А если с этим затянуть, то рассвет сыграет против нас, и вполне вероятно, что я окажусь слишком занят — или мёртв — чтобы решить проблему до того, как она обрушится на голову. И всё это означало, что единственное время, чтобы предпринять что-то действенное — прямо сейчас.
— Хотя бы раз, — проворчал я, — хотелось бы спасти чёртово положение не под тиканье часов. Понимаете?
— Творить ужасные поступки намного легче, — кивая сказал Томас. — Значительно легче.
Таким образом мой братец очень двусмысленно выразил свои соображения на мой счёт.
— Уверен, мы все отлично знаем, что для этого я недостаточно разумен, — ответил я. — Будем начеку, все мы. Томас, подтяни его к причалу. Пора узнать, кто же нас так заждался.
* * *Когда-то давно, в конце девятнадцатого века, остров дал возникнуть маленькому городку; тот стал пристанищем доков, складов, и, вполне вероятно, местом для рыбного промысла или консервного, кто теперь знает. И число жителей вряд ли превышало пару сотен человек.
Но больше в нём не было людей. И его останки напоминали некий скелет, лежащий среди деревьев, пробившихся сквозь доски настилов. Мне не известно, что случилось с городом. Истории тех времён лишь упоминают о неких мистических событиях, произошедших на озере, и притоке новых пациентов, отправленных на лечение в психиатрическое учреждение. Город был удалён изо всех записей, и теперь даже его название осталось неизвестным. Сам же остров исчез из официальных записей — я могу предположить, что государственной властью в те времена было решено, будто сокрытие существования острова окажется лучшим средством для защиты людей от его воздействия.
На самом деле, зная то, что мне теперь известно, я бы предположил, что сам остров подтолкнул их к такому решению. Остров, который я называю Пределом Демона, был очень даже жив.
Как и большая часть мира, собственно говоря. Люди считают, что цивилизация и созданная религия каким-то образом уничтожили духов, существовавших в природе по всему миру. Но это не так. Люди не настолько всемогуще разрушительная сила, как мы привыкли верить. Мы можем изменять вещи, это так, но мы никогда на самом деле не могли уничтожить древних духов и их присутствие в природе. Мы не настолько могущественны. Мы очень шумны и чрезвычайно озабочены собой, так что большинство людей даже не осознают соседства с духом земли, которого древние римляне называли божеством местности.
