Страшные истории для бессонной ночи (сборник) - Вдовин Андрей
— Я опечалена тем, что вы все еще слишком слабы. Право, даже не знаю, чем могла бы развлечь вас, наверняка здесь так скучно…
— Расскажите мне историю, миледи, — вырвалось у Александра, — слышать ваш голос — вот что для меня ни с чем не сравнимое удовольствие.
На секунду по лицу Луизы скользнула неясная эмоция, глаза подернулись дымкой печали.
— Историю? — голос ее звучал особенно чарующе с хриплыми нотками. — Вы случайно открыли мою слабость, милорд, я страстно люблю рассказывать истории.
Она осторожно откашлялась и присела на краешек кровати, похрустев тканью платья. До носа Александра добрался нежный аромат. За окном быстро потемнело, как бывает поздней осенью, комнату теперь освещал лишь небольшой камин, почти не согревающий озябшего до костей лорда.
— Так слушайте же мою историю, лорд Карлайл, — протянула Луиза тоном опытного рассказчика. — Это случилось так давно, что никто из ныне живущих уже не упомнит, кости последних свидетелей, должно быть, истлели в могилах…
В небольшом городке рядом с тихой рекой жила девушка. Она была скромной, славной, впечатлительной и очень красивой. Кожу ее не тронули следы болезней, печаль никогда не омрачала чело, и вся натура ее, казалось, создавалась богами, чтобы приносить миру радость и энергию жизни. Жители городка любили девушку, но чем взрослее она становилась, тем больше женщин с испугом отворачивали лица, завидуя расцветающей красоте. «Маленькая наглая чертовка!» — шипели они за спиной, одергивая туповатых мужей, смотрящих ей вслед. И невдомек им было, что девушка отдала бы многое, лишь бы не терпеть мужские взгляды, злобные проклятия и пьяные попытки сблизиться с нею.
Шли годы, но девушка так и не выбрала себе суженого. Отвращенная навеки от замужества, она хотела лишь одного — помогать старому отцу в бакалейной лавке и жить тихой, свободной жизнью. Девушка любила запах весенней травы, когда мир кругом пробуждается после долгой зимы, любила перезвон колоколов в маленькой церквушке, любила пироги с ревенем, любила молча смотреть, как зимние снегопады укрывают бархатные зеленые холмы. Однако озлобленные соседи не могли поверить в ее чистосердечие, по городу стали медленно ползти слухи, что дочь бакалейщика — ведьма.
С тех пор жизнь девушки переменилась к худшему: вслед неслись уже не шепотки, а громкие окрики, старухи плевали ей под ноги; едва завидев вдалеке край ее платья, дети перебегали на другую сторону улицы. Однажды ночью разгоряченные дешевым пойлом местные жители бросили в окна лавки бакалейщика факел. Сухое дерево мгновенно вспыхнуло, и пламя перекинулось на ту часть дома, где мирно спал хозяин лавки с дочерью. Огонь перепугал злодеев, и те принялись носить воду из колодца, пытаясь спасти уже собственные дома.
Разбуженная жаром, визгами и кашлем девушка вскочила и схватила потерявшего сознание отца. Отравленная дымом, она изо всех сил пыталась дотащить его до выхода, но не вышло: одна из балок упала, намертво пригвоздив отца к полу. Девушка поняла, что это конец, но не могла просто смириться. Она доползла до двери, израненными руками толкнула ее и оказалась в сущем хаосе: тут и там носились люди, кричащие во все горло, пламя перепрыгнуло на несколько домов, однако их хозяева умело тушили пожар. Девушка хватала прохожих за руки, сипло умоляя помочь спасти отца, но те брезгливо сбрасывали ее пальцы, рыча: «Все из-за тебя, проклятая ведьма!»
Крыша горящего позади нее родного дома обрушилась с оглушающим шумом, погребая под собой любимого отца, состояние, надежды на будущее и единственное прибежище на всем белом свете.
Ревущий огонь затих. Улица погрузилась в тишину.
И тогда вся ярость жителей направилась на «виновницу» — ведьму, что устроила пожар и уничтожила имущество соседей. Они набросились на нее, остервенело царапая лицо и вырывая клочьями густые волосы. Ярость усталых людей быстро схлынула, но этого хватило, чтобы избить девушку до полусмерти. До следующего утра она лежала прямо на пепелище родительского дома, близ обглоданного огнем тела отца. А наутро исчезла, оставив позади ненависть и разбитую жизнь, которую любила вопреки этой ненависти.
Она нашла прибежище в ближайшем монастыре, куда сумела добраться. Монахи приютили ее только потому, что знали: если они откажутся, безымянная красавица умрет. Девушку определили к другим путникам и несколько месяцев выхаживали. Телесно она сумела исцелиться и даже вернула прежнюю красоту, ставшую проклятием, но излечить ее душу было не под силу ни одному живому существу на земле. Девушка стала замечать в себе странные способности: она слышала природу, откликаясь по ночам на ее зов. И природа доверяла ей свои секреты. Так «проклятая ведьма» действительно стала ведьмой.
Приходилось ли девушке бороться с собой, подавляя желание отомстить? Нет, она не ощущала ничего. Казалось, способность быть сгорела в пожаре, оставив лишь внешнюю оболочку, глухую к чувствам. Так могло продолжаться вечно, если бы в один солнечный день к стенам монастыря не прискакал всадник. Девушка лишь раз взглянула в его ясные глаза, чтобы понять: это начало ее сказки, сказки, в которую она никогда не верила. Всадник оказался лордом, любящим путешествия. Как и многие другие, он остановился в монастыре, рассчитывая на гостеприимство более безопасное, чем постоялый двор.
В первый же вечер девушка совершенно очаровалась им: благородные манеры, острый ум и красота проникли в сердце, заставляя его трепетать. Лорд, как и прочие мужчины, не смог остаться равнодушным к чарам девушки. Вскоре она отдала ему свою вновь научившуюся чувствовать душу. Длинными вечерами они тайком смотрели на звезды и мечтали, как станут мужем и женой, как смогут танцевать открыто на пиршествах в замке лорда, как он непременно обучит ее ездить верхом. Никогда в жизни девушка не была так безмятежна. Лорд стал не только ее рыцарем, но и ее домом.
День шел за днем, и вот уже осень разливалась вокруг опостылевшими дождями, вторившими хмурым думам. Девушка знала: совсем скоро придется покинуть монастырь, его обитатели и так нарушили все мыслимые правила, когда не бросили ее гнить в овраге. Той ночью она сидела в крошечной комнате, слушая шарканье ног паломников за стеной. Где-то там отходил ко сну и ее лорд. Погруженная в себя, девушка не сразу заметила силуэт за спиной. Крепкая рука, положенная на плечо, заставила вздрогнуть, но знакомый аромат принес успокоение. Пробравшийся в каморку лорд благоухал розами и грозой.
Пульс девушки пустился вскачь.
Лорд молчал, но порывистое дыхание говорило яснее слов. Его пальцы нежно поглаживали тонкую кожу на шее, воспламеняя кровь. Она бежала по венам, словно жидкий огонь, и этот сладкий поток оглушал. В голове не осталось мыслей, не осталось тревог. Были лишь лорд, его бархатная теплая кожа и озорная улыбка, от которой слабли колени. Девушка сама не заметила, как оказалась перед ним совершенно нагой. Она шептала, что поступает дурно, но лорд возмущенно отвечал: «Неужто посягнул бы я на твою добродетель, если бы не собирался сделать своею женой!»
Она стеснялась своих шрамов, стеснялась происхождения, но он заставил забыть о несовершенствах. Той ночью она отдала последнее, что до сих пор оставалось для него тайной, — свое тело.
Утром она проснулась от щебетания птиц, свивших по ее воле гнезда за окном. Вмешиваться в дела природы недостойно, но девушка не выносила мучительной монастырской тишины. Непривычно яркое сияние солнца уже било в глаза, дремота быстро ушла. Девушка обнаружила, что лежит одна на неприветливой узкой постели.
До дрожи захотелось прокрасться в комнату к лорду и разбудить его. Она побежала быстро, но осторожно, стараясь не попадаться на глаза служителям, встающим с первыми петухами. Немногочисленные паломники спали, приберегая силы для дальнейшего пути. Добравшись до нужной комнаты, девушка сразу осознала: что-то не так. От пребывания лорда не осталось и следа.
Мир медленно рассыпался на куски.
Он уехал, оставив красавицу в монастыре наедине с надеждами и растоптанной любовью.
