Роберт Хайнлайн - Дорога Славы
Хове аккуратно сложил кончики пальцев.
— Несмотря на то что вы отказались от всех претензий на него, это существо все-таки является собственностью — во всяком случае, он был обнаружен на территории школы, и поэтому я от имени школы могу заявить, что это научный образец.
— Но… вы не сделаете этого; это несправедливо! Если он и принадлежит кому-нибудь, то принадлежит мне! Вы не имеете права…
— Тихо! — Джим замолчал; Хове продолжил более спокойно: — Не учи меня, что я должен делать, а что нет. Ты забываешь, что для тебя я loco parentis.[99] Все, на что ты имеешь право, это подчиняться мне, точно так же, как если бы я был твоим отцом. А как распоряжаться своими правами, я решу сам. Сегодня после обеда я собираюсь встретиться с Генеральным представителем. О результатах вы будете проинформированы.
Фраза по латыни привела Джима в замешательство, как это и было задумано, но он уловил одно слово в рассуждениях Хове и ухватился за него.
— Я обо всем расскажу своему отцу. Вам не удастся так просто обмануть меня.
— Угрозы, да? — Хове кисло улыбнулся. — Даже не беспокойтесь спрашивать ключ от переговорного пункта; я не хочу, чтобы всякий раз, когда я заставляю студентов вытереть нос, они бежали звонить своим родителям. Вы можете послать своему отцу письмо, но прежде чем вы отправите его, позвольте мне ознакомиться с содержанием. — Он встал. — Это все. Вы можете идти.
Френк ждал его.
— Я не вижу крови, — возвестил он, увидев Джима. — Как дела?
— Ни к черту!
— Так плохо?
— Френк, он не хочет, чтобы я держал Виллиса.
— Он требует отослать его домой? Но мы предполагали это.
— Нет, не то. Он вообще не отдает его мне. Все, что он говорил, имело двойной смысл, и единственное, что я понял, — он хочет оставить Виллиса себе. — Казалось, Джим сейчас разрыдается. — Бедный маленький Виллис — ты знаешь, какой он робкий. Френк, что мне делать?
— Я не понимаю, — тихо ответил Френк. — Он не может насовсем оставить себе Виллиса. Виллис принадлежит тебе.
— Я же тебе говорю, каждое его слово содержало двойной смысл. Но все это сводилось к одному. Как же мне вернуть его? Френк, я должен вернуть Виллиса.
Френк не ответил; Джим безутешно осмотрелся вокруг, словно впервые увидел эту комнату.
— Что здесь случилось? — спросил он. — Кавардак, как после погрома.
— Ах это. Я сразу хотел тебе сказать. Пока тебя не было, двое подчиненных Хове устроили обыск.
— Зачем?
— Они искали наше оружие. Я молчал.
— Они обыскивали, они обыскивали? — Казалось, Джим что-то решил для себя. — Надо найти Смита.
Он направился к двери.
— Эй, подожди. Зачем тебе Смит?
Джим оглянулся. Его лицо осунулось.
— Я заберу бластер, вернусь назад и заберу Виллиса.
— Джим! Ты болван!
Джим не ответил и снова двинулся к двери.
Френк подставил ему подножку и, как только тот грохнулся на пол, прыгнул на него. Он схватил правую руку Джима и заломил ее за спину.
— Теперь ты точно останешься здесь, — сказал он Джиму, — пока не утихнешь.
— Дай мне встать.
— Разум вернулся в твою голову? — Ответа не последовала. — Я могу сидеть здесь сколько хочешь. Когда ты утихомиришься, дай мне знать.
Джим попытался вырваться, но Френк повернул его руку, и он, взвизгнув, расслабился.
— Так-то, лучше, — сказал Френк. — А теперь послушай меня. Ты хороший малый, Джим, но сейчас ты подчиняешься чувствам, а не разуму. Я уверен, ты получишь свое оружие, напугаешь Хове и он выплюнет тебе Виллиса. И сколько он пробудет у тебя? Знаешь сколько? До тех пор, пока он не вызовет полицию Компании. Затем они упекут тебя, а Виллиса снова отнимут. И ты больше никогда не увидишь Виллиса, не говоря уж о том, какое горе принесешь своей семье.
Последовала продолжительная тишина.
— Ладно, отпусти меня, — наконец сказал Джим.
— Ты отказался от идеи бегать по школе, размахивая своим бластером?
— Да.
— Честное слово? Поклянись своим разрешением на ношение оружия.
— Да, я обещаю.
Френк помог ему подняться и отряхнул его. Джим потер руку и — сказал:
— Ты чуть не сломал мне руку.
— И он еще жалуется; ты должен благодарить меня. Ладно, забирай свои тетради; мы опаздываем в химическую лабораторию.
— Я не пойду.
— Не будь идиотом, Джим. Не стоит пропускать занятия только потому, что ты злишься на директора.
— Нет. Я хочу все бросить. Я не могу оставаться в школе.
— Что? Не спеши, Джим. Я понимаю тебя, но учиться ты можешь либо здесь, либо нигде. Твои родители не могут позволить себе отправить тебя на Землю.
— Значит, нигде. Я не хочу оставаться здесь. Я пробуду в школе ровно столько, пока не найду способа забрать Виллиса, и потом уеду домой.
— Ну… — Френк почесал затылок. — Это твои проблемы. Но послушай, с таким же успехом ты можешь сейчас идти в химическую лабораторию. Это не повредит тебе, во всяком случае, ты не собираешься оставить школу прямо сейчас?
— Нет.
Френк обеспокоенно посмотрел на друга.
— Ты обещаешь мне оставаться здесь и не делать никаких глупостей, пока я не вернусь?
— Что ты, беспокоишься?
— Обещай мне, Джим, или я тоже никуда не пойду.
— Ладно, все нормально! Иди спокойно.
— Хорошо! — крикнул Френк и убежал.
Когда Френк вернулся, Джим валялся на кровати.
— Спишь?
— Нет.
— Решаешь, что тебе делать?
— Нет.
— Хочешь чего-нибудь?
— Нет.
— Очень содержательный разговор, — прокомментировал Френк и сел за письменный стол.
— Извини.
До конца дня не было никаких известий от Хове. На следующий день Френк ухитрился уговорить Джима пойти на занятия, объяснив, что не стоит привлекать к себе внимания, пока он ждет удобный случай получить Виллиса.
Прошел вторник, но Хове молчал. В ночь, на среду, примерно через два часа после того как выключили свет, Френк внезапно проснулся. В комнате было что-то не так.
— Джим, — тихо позвал он.
Мертвая тишина. Успокаивая себя, Френк потянулся и включил свет. Джим стоял около двери.
— Джим, — сказал Френк, — ты почему не ответил мне? Хотел напугать меня до смерти?
— Извини.
— Что заставило тебя встать? Почему ты не в кровати?
— Не обращай внимания. Ложись спать.
Френк сел на кровати.
— О нет! У тебя дикий взгляд, и ты хочешь, чтобы я ложился. Рассказывай, старик.
— Я не хочу тебя ни во что впутывать. Лучше ложись спать.
— Ты считаешь себя слишком большим, чтобы указывать — что мне делать? Кончай с глупостями и рассказывай. Что ты задумал?
Джим нехотя объяснил. Он решил, что самым подходящим местом, где Хове мог спрятать Виллиса, был его кабинет. Джим хотел пробраться в кабинет и спасти Виллиса.
— А теперь ложись спать, — закончил он. — Если тебя будут спрашивать, ты ничего не знал; ты спал всю ночь.
— Ты хочешь провернуть это в одиночку? Не выйдет! Если что-то случится, тебе должен кто-то подать сигнал. — Френк полез в одежный шкаф.
— Мне не надо никакой помощи. Что ты ищешь?
— Перчатки, — ответил Френк. — Идиот, хочешь ты этого или нет, но ты все равно получишь мою помощь. Я не хочу, чтобы тебя поймали.
— Зачем тебе перчатки?
— Ты когда-нибудь слышал про отпечатки пальцев?
— Извини, но он все равно догадается, кто это сделал, — а мне наплевать на это; я исчезну.
— Извини, он догадается, но ничего не сможет доказать. Надень их. — Джим взял лабораторные резиновые перчатки и вместе с этим молча принял помощь Френка в своей авантюре.
Кража на Марсе — дело необычное, и замки, как правило, не ставились. Также не было ночных сторожей: Компания не нуждалась в том, чтобы доставлять их за тысячи миль космического пространства, дабы использовать для охраны безмолвных школьныу коридоров. Риск, главным образом, состоял в том, что Джим и Френк, пробираясь к офису школы, могли случайно столкнуться лицом к лицу с каким-нибудь неугомонным студентом, не вовремя выбежавшим в туалет.
Они старались двигаться как можно тише к прежде чем войти в очередной коридор, долго прислушивались. Через несколько минут, как они и надеялись, никем не замеченные, ребята подошли к дверям — офиса. Джим попытался открыть дверь; она была заперта.
— Почему они заперли ее? — прошептал он.
— Чтобы туда не вошли парни, такие, как мы — ответил Френк. — Вернись на угол и смотри в оба. — Он достал нож, чтобы попробовать открыть замок.
— Ладно. — Джим подошел к пересечению коридоров и осторожно выглянул за угол. Несколько минут спустя Френк позвал его. Джим вернулся назад.
— В чем дело?
— Никаких дел. Все нормально.
Френк открыл дверь офиса. Мимо магнитофонов v высоких стопок кассет с учебными программами они на цыпочках пересекли приемную и остановились перед дверью с табличкой: Маркус Хове — ДИРЕКТОР ШКОЛЫ — личный кабинет.
