Алексей Грушевский - Игра в Тарот
Ну а как можно лучше забыться, как, не читая старые записи чужих журналов? Что может быть более далёким от сегодняшней реальности, как уже канувшие в лету прошлые фантазии, запечатлённые в виртуальной реальности?
Николай открыл список своих друзей, наугад выбрал автора, и стал читать первый попавшийся текст за 2005-й год.
Глава 7. Судьба барабашки
Пост назывался:
Борьба с мурзилками Галковского таит определённые опасности
Это был какая-то фантазия по поводу известного патриотического блогера пердунера, о котором было известно только, то, что его никто никогда не видел — раз, то, что пердунер в своё время прославился маниакальным поиском мурзилок Галковского — два, и то, что пару раз пердунер отвечал на комментарии, употребляя глаголы в женском роде — три.
Текст был следующий:
У пердунерки очередной приступ безумия. Круг найденых ею мурзилок Галковского расширяется. Попал в него и я. В принципе ничего страшного, но… если кто-то хочет быть посмешищем, пусть будет. Посему это событие подвигло меня на следующую фантазию:
— Вот он! Вот он! А-а-а-а, попался голубчик! Хе-хе-ехе, думал, что я тебя не узнаю — некрасивая, среднего возраста носатая женщина в толстых роговых очках, сладострастно заёрзала на стуле.
Вне всякого сомнения, это был он! Точно он! В тёмной комнате в неярком свете монитора было видно как лицо жежистки, известной под ником perduner_lj исказаила гримаса безумной радости, отчего её, и так довольно непривлекательная физиономия стала совершенно страшной.
Она с каким-то непонятным остервенением всматривалась в монитор, жадно читая чей-то журнал. Да, это был он! Он самый! Безусловно, тут затаился мэтр.
— Вот, вот, вот его новое лежбище. А, затаился гад! Что думаешь, замаскировался? Не узнаю? Да у меня абсолютный литературный слух! — радостно скрипела почти уже полностью иссушенная жизнью в виртуальном пространстве, почти уже старуха, ловко листая страницу за страницей, лихо манипулируя мышкой свой тонкой костлявой лапкой.
Пердунерка (будем её так называть) вся напряглась. Казалось чувства её умерли, всё её существо сосредоточилось на вновь разоблачённой мурзилке Галковского. Она полностью слилась с потоком неяркого свечения монитора, словно его сияние оказывало на неё странное гипнотическое зомбирующее влияние.
И в то же время где-то в полностью замёршем существе родилось неуверенной искрой, и жило, вопреки всему, тихое ожидание прихода чуда обновления. И предчувствие не обманули её. Где в самой сердцевине её плоти сначала слабо, но потом всё больше и больше стала разгораться искра тепла. Это пришло! Награда за новое разоблачение мурзилки коварного мэтра, не заставила себя ждать.
Пердунерка раздвинула ноги и как можно глубже засунула ладонь себе во влагалище. Было как всегда сухо, но настойчивые поиски показали некоторые признаки появления влаги.
Пердунерка тяжело и быстро задышала, стёкла очков покрылись испариной, свободной рукой она стала шарить в поисках увлажняющего геля. Наконец она нащупала тюбик. Дрожа, она стала отвинчивать крышку. Рука, опущенная во влагалище, работала с всё возрастающей интенсивностью. Там становилось жарко. Срочно была нужна смазка! Наконец крышка была отвинчена (учитывая, что эта операция делалось одной рукой, это было верхом мастерства!) и, издав сладострастный стон, тюбик был засунут внутрь уже разогретого естества.
Пердунерка откинулась на спинку кресла и приготовилась получить долгожданный кайф. Пока одна её рука уже работала со скоростью мощного отбойного молотка, другая железной хваткой давила тюбик с гелем.
Но… геля не было. Напрасно она мяла тюбик, из него было не возможно больше выдавить и капли. То же что всё ж таки вышло из него, было совершенно недостаточно для сегодняшнего праздника жизни.
Пердунерка завыла обречено и страшно. Такой облом, такой облом! Ведь нет ничего страшнее сорванного кайфа. В какой-то момент безутешных рыданий ей захотелось убить себя, прекратить эту изнурительную борьбу с бесконечными мурзилками Галковского, но на самом краю отчаяния она остановилась. Её пронзила мысль о том, как они все будут рады если её не станет. Они все, все. Все вокруг. Она затравлено обернулась. Так и есть, со всех сторон на неё глазели затаившиеся мурзилки Галковского. Она физически ощущала, как они таращатся на неё из углов и щелей, как они ворочаются, мерзко хихикая, за занавесками, как они пищат под кроватью и диваном, как снуют туда сюда под мойкой на кухне, и как всё новые и новые полчища их движутся к ней по трубам канализации и вентиляции.
На этот раз их было особенно много. Видно они совсем осмелели, увидев её неудачу, и пришли посмеяться над ней, радуясь чудесному спасению своего собрата. Ведь если бы ей удалось кончить, то ещё одна раскрытая мурзилка Галковского была бы уничтожена, а, следовательно, и сам всесильный и вездесущий мэтр потерял бы часть своей чудовищной силы, и, как следствие, его вездесущие мурзилки на некоторое время затаились бы в страхе и перестали бы её донимать. Но досадная случайность, то, что она не заметила вовремя, что гель кончился, и не обновила своевременно запас, сорвало её заслуженный триумф и дало мерзким мурзилкам радоваться и издеваться над ней.
Надо было бороться дальше. Собрав волю в кулак, превозмогая слабость и боль, еле ковыляя, как то неестественно переставляя ноги (причиной было чудовищное жжения между ними) Пердунерка бросилась прочь из квартиры, стараясь не обращать внимания на множество вдруг материализовавшихся мурзилок Галковского, буквально целыми стаями выскакивающих ей на встречу, корчащих ей рожи, и старающихся всячески её отвлечь.
Пердунерка прекрасно знала эту их тактику. Она ясно и чётко понимала, что стоит ей поддаться на эти их провокации, и начать гоняться за ними по квартире, пытаясь зашибить мокрой тряпкой, то ничем хорошим это не кончиться! Всё разобьёт, а потом соседи вызовут санитаров, и несколько недель, а то и месяцев, придётся потерять в бессмысленных беседах с врачами, и стаданиях от болезненных уколов, а оставшиеся тем временем без ежедневного истребления мурзилки Галковского заполнят собой весь интернет, и потом с ними совсем не будет сладу.
Поэтому она молча и целеустремлённо выскочила из квартиры, и бросилась к аптеке. Мурзилок Галковского хватало и здесь. То одна, то другая мурзилка возникала перед ней в виде на первый взгляд ничем не привлекательных предметов или прохожих. Поэтому Пердунерка держала ухо востро, зорко озирала окрестности, чтобы вовремя избегать встречи с ними. Вовремя заметив очередную мурзилку Галковского, она всячески старалась обойти её стороной, резко меняя направление движения, отчего приходилось двигаться путанными зигзагами, шарахаясь из стороны в сторону.
Но вот, наконец, и аптека. Влетев в неё, Пердунерка сразу поняла, что это западня! Вся аптека была набита мурзилками Галковского тесно сгруппировавшееся вокруг прилавка, с явным намерением не пустить её к нему.
— У меня острая боль, острая боль — завопила Пердунерка и бросилась в самый центр неприятельского мурзилочного войска.
Видно не ожидая столь смелого натиска растерявшиеся мурзилки расступились.
— Мне мазь для увлажнения влагалища — быстро залепетала Пердунерка и сунула в окошечко купюру.
Мурзилки, отойдя от первого натиска, разом пошли в контроатаку.
— Да что же это такое? Какая такая острая боль? У меня у ребёнка ангина! Совсем шалавы обнаглели, а ещё в очках. Не отпускайте ей без очереди! — завыли они.
— Пожалуйста, быстрее, можно без сдачи. Поймите, очень надо — лепетала Пердунерка, борясь до последнего, хотя она с ужасом понимала, что за прилавком затаилась очередная мурзилка Галковского.
— Гражданка, встаньте в очередь — зарычала мерзкая мурзилка в виде продавщицы.
— Поймите, очень надо, очень надо. Горит, горит, ходить не могу, продайте! — Пердунерка пробовала не сдаваться.
Сзади раздавался с каждый секундой всё более громкий ропот озверевших мурзилок. Мурзилка за прилавком рявкнула:
— Если горит, иди в секс шоп, шалава!
И её выкинули прочь. Не понимая как она перебежала улицу, ловко уворачиваясь от визжащих тормозами мурзилок Галковского, в изобилии поджидавших её на дороге, и влетела в заведение.
Там царил покой и порядок. Два симпатичных человека, один маленький, лысенький с рыжеватой бородкой в очёчках, другой несколько бесформенный, тоже толстоватый, дебильного вида молодой человек, покупали какие-то странные предметы в отделе садо-мазо.
