Артур Алехин - Несуществующее настоящее (сборник)
Сидя за рулем, Дмитрий вдруг ощутил, что ему надоело думать о каком‑то негативе. В конце концов, они находятся в "зоне N", пора бы сменить пластинку. А то все о грустном и о грустном. "Кстати, сменить пластинку! Точно, включу музыку. А во‑вторых, надо уже, наверное, разбудить Алину… Уже часа три с половиной едем, а поворота все нет". Дмитрий одновременно стал прибавлять звук на магнитоле и аккуратно, тихо попытался разбудить Алину.
— Солнышко, проснись, пожалуйста, солнышко. — Алина начала потихоньку просыпаться. — Я не могу найти поворот, мы уже едем три с половиной часа после развилки.
Алина открыла глаза. Осмотрелась и спросила:
— Сколько время? — машинально переводя взгляд на салонные часы.
— Уже 04:00. Ты говорила, нам два с половиной часа ехать от развилки, а уже прошло на час больше.
В этот момент Дмитрий обратил внимание на то, что звук магнитолы, который он начал прибавлять несколько секунд назад, не повысился.
— Черт, что, еще и магнитола сломалась что ли? Что‑то у нас все ломается!
Алина проснулась окончательно. Она не знала, с чего начать: спросить о повороте или отреагировать на последнюю фразу. Подумала и начала с наиболее важного:
— А ты не проехал?
— Нет, точно нет. Я внимательно смотрел, ни одного поворота не было.
— Значит, еще не доехали, — уверено сказала Алина. — Ты спать не хочешь? — Дима снова улыбнулся. Он все время улыбался, когда слышал этот вопрос, находясь за рулем.
— Нет, совсем не хочу. Странно, что не доехали. Ну ладно, наверное, вот‑вот будет, — спокойно сказал Дима.
— А что там у нас сломалось, пока я спала? — шутливо спросила Алина.
— Да… во‑первых, ручку плохо сделали, шатается вон вся. Причем чем дольше едем, тем больше расшатывается почему‑то. Потом магнитола не работает почему‑то. Когда выезжали, работала. И на лобовом стекле трещинка, камушек попал, вероятно. Вон, смотри!
Дима ткнул пальцем прямо в место трещины. Алина начала подробно рассматривать повреждение.
— Да… уж, — рассматривая, задумчиво отвечала она, — надо, наверное, машину уже менять. Ух, ты! Смотри, какое дерево посреди дороги! — она указала пальцем на дерево, которое одиноко стояло метрах в пятидесяти от них.
— Не понял, мы же его проезжали уже… — загадочно для Алины произнес он. — А почему оно…
Алина посмотрела на Диму:
— Как проезжали? Это, наверное, другое какое‑то было.
— Да нет, оно, точно оно. Две ветки… ствол и две ветки.
На несколько секунд повисла пауза. Алина одной рукой решила открыть окно, одновременно смотря на спидометр. Скорость была сто километров в час. В эту секунду кнопка, которая должна была открывать окно, сломалась.
— Дим, почему дерево все еще впереди? Мы что, не можем проехать пятьдесят метров со скоростью сто километров в час?
Снова повисла пауза. Ситуация была крайне загадочной. В машине постепенно ломались мелкие детали, а сама машина как будто стояла на месте. Дмитрий попытался нажать на тормоз, он вдавил педаль в пол, но ничего не изменилась, машина продолжала ехать.
— Что происходит? — спросил Дмитрий вслух, естественно, не Алину, а, наверное, Бога или судьбу.
— Я не знаю, я не понимаю, — испуганно ответила Алина.
— Давай так, — начал размышлять вслух Дима. — Мы едем или стоим?
— Едем, — ответила Алина.
— Едем… верно, мы едем, при этом дерево все еще впереди, в пятидесяти метрах от нас. А пару часов назад я его видел чуть подальше, примерно в ста метрах от нас. Я нажал на тормоз, но машина едет… У нас ломаются мелкие запчасти, — он перевел взгляд на лобовое стекло и увидел, что появилась еще одна трещина. — И появилась еще одна трещина, — пробормотал задумчиво Дима. — Это значит… Это значит, что мы едем в замедленном темпе что ли?
Алина взяла себя руками за голову, будто нежно расчесывая.
— Это значит, что снаружи время замедлилось… А откуда поломки?
— Я не знаю, — ответил Дмитрий, хотя было очевидно, что он не хочет озвучивать имеющееся предположение.
Он понял, что это видно, и признался:
— Может быть, мы во что‑то врезались? — Алину вдруг как будто осенило. Эврика!
— Помнишь, перед тем, как я заснула, я сказала: "Ехать бы так долго‑долго, бесконечно". — Алина опустила глаза, почувствовав себя виноватой. — Может, мое желание сбылось… Прости меня, — сказала она и заплакала.
— Да ты что!? — радостно возразил Дима и отпустил руль. Машина продолжала ехать в том же ритме. — Это не твое желание, это наше желание! Я так счастлив с тобой, солнышко, что мне все равно, что там случилось и что будет дальше, главное, что мы вместе!
В этот момент на лобовом стекле стало появляться все больше трещин, от приборной панели стали отпадать ручки поворотников и прочие мелкие детали. Все это происходило медленно, можно сказать, неохотно. Но это происходило. И в этой машине находились Дмитрий с Алиной.
Они с самого первого момента совместной жизни хотели, чтобы в случае смерти их кремировали, а пепел затем смешали и развеяли с горы или над морем. Они всерьез подумывали о завещании, но писать завещание как‑то рановато, что ли. Кроме того, кто выполнит их просьбу, если, мягко говоря, никто не воспринимает их всерьез, а некоторые из близких даже недолюбливают.
— Да, надо было завещание написать все‑таки, — шутя сказал Дима, будто не до конца веря в происходящее.
— Позвони Саше, — сказала Алина. — Позвони, скажи ему! — Дима взял мобильный телефон и набрал номер. Он держал трубку несколько секунд у уха и не слышал ни одного гудка. Ему стало ясно, в чем дело. — Не получится… Время замедленно, сигнал дойдет до него только через несколько часов, мы, наверное, не успеем… — Алина промолчала.
— Тебе страшно? — спросил Дима. Он уже не держал руль, он смотрел на Алину.
— Немного, — призналась она.
— Не бойся, солнышко. Я обещаю тебе, что, как только это случится, я ни на секунду не оставлю тебя. Мы будем вместе до самого конца тут и с самого начала там.
У Алины потекли слезы. Дмитрий повернул голову к лобовому стеклу и увидел, что помимо трещин на нем уже есть полость. Он снова посмотрел на Алину. Нежно обхватил ее лицо руками, поцеловал и посмотрел в ее глаза, которыми он не прекращал восхищаться ни одного дня с момента их знакомства. В ее левом глазу виднелся маленький кристаллик стеклышка, который, вероятно, попал в нее из лобового стекла.
— Боже, какая же ты красивая!.. Ты даже умираешь красиво!
Он вновь поцеловал ее. Они крепко прижались друг к другу, и в какой‑то момент к ним пришло понимание, что, как только они посмотрят вперед, все мгновенно произойдет. У Дмитрия в голове вдруг возникла картина. Он едет и вспоминает о своем брате, а затем переводит взгляд на спящую Алину, любуется ею и думает, какая же она красивая. В этот самый момент, не смотря на дорогу, он не видит, вероятно, как заснувший водитель выезжает на их полосу и они сталкиваются. Но время было замедленно, поэтому они ничего не почувствовали. А если бы он смотрел на дорогу, смог бы он избежать столкновения? "Какая разница, — думает Дмитрий, — нам просто нужен покой, и мы его получим".
— Готова? — обращается он к прижавшейся к нему Алине.
— Да, — отвечает она, уже не плача.
— Раз, два, три!
Они поворачивают головы к лобовому стеклу. И видят, как две машины в сильно изувеченном виде дымятся, въехав друг в друга. Они стоят рядом и держатся за руки.
— Я даже и не почувствовал, — радостно сказал Дмитрий.
— И я тоже, — так же радостно ответила Алина.
Затем они неспешно пошли по дороге, которая с каждым их шагом становилась светлее и светлее, постепенно поднимаясь все выше и выше.
Любовь — единственное в природе, где даже сила воображения не находит дна и не видит предела!
Ф. Шиллер
Несуществующее настоящее
Как же хорошо, когда тебя не видно. Когда нет глаз, устремленных на тебя.
Когда нет тех, кто хочет отнять у тебя твое.
Автор этой новеллы.
Неужели меня стало видно? Неужели я теперь видимый? Окружающие смотрят на меня или просто в мою сторону? Ведь уже много лет такого не случалось. С той самой поры, когда я впервые хотел показать себя. Я вышел на улицу, посмотрел на свою руку и стал проявлять ее. Рука начала принимать очертания. Она выглядела так, будто состоит из тоненького слоя льда, который покрывает лужи при температуре минус один. Настолько тоненький слой, что достаточно ткнуть пальцем, чтобы сделать в нем дырку.
"Надо же, — думал я, — теперь я стану видимым". Я смотрел на свою руку и наслаждался красотой. Мое тело, меня, как личность, никто никогда не видел. Я даже не помню своего детства. Я просто существую с определенного периода времени. Хожу вокруг людей по городу, и никто не замечает меня. Это ощущение спокойствия, недоступного обычному человеку. Ощущение безграничной свободы. В первое время я часто думал о том, кто я. Как случилось так, что я существую. Физически меня нет, но я ведь есть. Я работаю. Я живу. У меня есть соседи. Только никто не знает обо мне. Никто не видит меня. Никто не помнит меня. В глазах других я существую "здесь и сейчас", в одну секунду. А после я становлюсь прошлым и растворяюсь для окружающих во времени. Стираюсь из прошлого. Становлюсь небытием.
