Роберт Хайнлайн - Дорога Славы
— Что ты под этим подразумеваешь?
— О, ничего, — он задумался. — Это только дружеское предупреждение, Билл…
— Что?
— Здесь может быть только один старший командир группы — и он стоит перед тобой! Не забывай этого на будущее. Но, несмотря на это, ты можешь спокойно прийти на собрание. Нам всегда нужны новички.
Я вернулся назад, на станцию, и разыскал Хэнка Джонса, которому я все рассказал. Он удивленно посмотрел на меня.
— Уильям, старик, тебе надо отдать должное: у тебя определенно есть талант основательно халтурить, как ты только что это сделал. Это не так-то легко.
— Ты думаешь, что я допустил ошибку?
— Надеюсь, что нет. Теперь нам надо разыскать мистера Арчибальда и спросить у нею совета.
Наш командир был в клинике. Мы подождали, пока все его пациенты уйдут, потом вошли к нему. Он сказал:
— Вы что, оба больны или вам нужно удостоверение об отсутствии у вас хвостов?
— Док, — сказал я. — Мы ошиблись. На Ганимеде есть скауты.
— Я знаю, — ответил он.
— Что?
— Мистер Гинсберг, мистер Баран и я провели переговоры с руководством местных скаутов, чтобы установить, как нам лучше включиться в эту организацию. Это не очень сложно, потому что на “Мейфлауэре” скаутов было больше, чем здесь, в восточной группе. Но мы, конечно, должны признать их главенство.
— О, — только и сказали мы.
— В ближайшую пару дней мы хотим собрать общий слет, чтобы выработать правила.
Я подумал и решил, что он говорит разумно.
Я молча выслушал его. Потом сказал:
— Хэнк считает, что я сделал глупость. А как считаете вы, док?
— Ммм… — произнес он. — Надеюсь, что он ошибается. Но я все же должен сказать, что ты не особенно улучшил ситуацию.
Я не знал, что мне ответить.
— Ну, не расстраивайтесь так, — произнес он. — Все будет хорошо. И, может быть, нам не удастся договориться ни о чем.
Но нам удалось договориться. Док и другие пытались настоять на том, чтобы наша группа была признана со всеми своими рангами. Но после того как Сергей посовещался со своими людьми, все настоящие скауты Ганимеда стали брюзжать, что мы всего лишь новички, безразлично, какой ранг был у нас на Земле. Мы должны все начать сначала, с самого низа, и только испытаниями доказать, что мы на что-то способны.
Был найден компромисс. Джордж говорит, что в таких случаях всегда надо искать компромиссы. Мы можем сохранить свои ранги, но в течение одного года мы должны доказать, что мы сможем также выдержать испытания скаутов Ганимеда. Наша группа оставалась в прежнем составе. Но все же произошли большие изменения.
Все командиры групп должны были быть избраны из местной группы. Я должен признать, что это правильно. Как же я мог быть командиром группы на Ганимеде, если я не умел определять направление по звездам? Но когда другие ребята, которые раньше были командирами отрядов, узнали, кто это “насыпал им в суп соли”, они обиделись.
Хэнк сказал мне:
— Билл, мальчик, ты знаешь, что мы здесь так же желанны, как муравей на пикнике?
— И кому теперь до этого дело?
— Тебе. Теперь самое время для настоящего аутодафе.
— Какое еще, во имя всех лун Юпитера, аутодафе?
— В настоящем случае это — переход в группу Леды.
— Ты сошел с ума? Ты знаешь, за кого считают нас эти парни, особенно меня? Я буду счастлив, если уберусь оттуда живым.
— И только докажешь, как плохо ты знаешь людей. Конечно, этот промежуток времени будет для тебя труден, но это — единственный путь, которым ты довольно быстро сможешь восстановить свое положение.
— Хэнк, ты спятил. В группе я действительно буду новичком — мы все до одного будем новичками!
— Да, это именно так, — тихо продолжил Хэнк. — Мы все новички — но в нашей группе мы этого не замечали. И если честно признать, теперь мы принадлежим к группе, которая здесь действительно хорошо ориентируется. И, может быть, мы тоже сможем этому научиться.
— Ты сказал “мы”?
— Да.
— Я понимаю. Ты хочешь в другую группу, и потому ты читаешь мне моральные нравоучения. Ты — мелкая сошка!
Он только усмехнулся. Он ничуть не был смущен.
— Бравый Билл! Только когда он пару раз ударится башкой, он заметит, на каком месте упал. И это не так уж плохо. Через четыре месяца и девять дней мы уже не будем новичками.
— Почему такая точная дата?
— Потому что в это время снова прибудет “Мейфлауэр”, и как только на нем прибудут дети новых колонистов — они будут новичками.
— Ах так!
Так мы и сделали. Поначалу было трудно, особенно для меня… как на том вечере, когда они рассказали о том, как я стал героем. Один из этих пройдох запомнил то происшествие с метеоритом. Но они не слишком придирались к нам, и, когда они начали нас задирать, Сергей встал на нашу сторону. Через некоторое время им самим стало скучно.
Сергей вообще был настолько великодушен, что я охотнее всего не пошел бы на эту встречу.
Двумя новыми дисциплинами, которые мне еще нужно было изучить, чтобы выдержать испытание, были астрономия и планетарная экология по отношению к Ганимеду. Обе дисциплины были трудны, но обе они стоили того, чтобы познакомиться с ними поближе. На Ганимеде они были даже жизненно важными, поэтому я взялся за оба эти предмета.
Экология — самая запутанная штука, которой я когда-либо занимался. Я сказал об этом Джорджу, и он ответил, что политика, может быть, еще хуже — однако, при ближайшем рассмотрении, оказалось, что политика — это всего лишь аспект экологии. В толковом словаре сказано, что экология — это “связь живых существ с окружающей средой”. Это говорит очень мало, не так ли? Так можно и снежный буран назвать “движением воздуха”.
Трудность экологии в том, что никогда не знаешь, где нужно начать, потому что каждый фактор влияет на все остальные факторы. Неожиданное понижение температуры воздуха в Техасе может повлиять на качество завтраков на Аляске, что в свою очередь окажет влияние на улов лососевых рыб, и так далее. Или добрая старая история: молодые мужчины из Англии переселились в колонии в Америке. Это значит, что в Англии появилось много старых дев. Старые девы держали кошек, а кошки ловили полевых мышей, а полевые мыши разоряли гнезда шмелей, а шмели очень важны для опыления клевера, а клевером питаются коровы, а коровы поставляют мясо для солдат, которые защищают колонии, в которых находятся молодые мужчины, причем старые девы так и остались в Англии.
Не очень научно, не правда ли? Я хочу этим сказать, что существует множество переменных, которые нельзя выразить в точных цифрах. Джордж утверждает, что если нельзя выкинуть что-то, что не удается отразить при помощи пары формул, то надо избегать говорить об этом как о “науке”, и он лучше останется простым инженером.
Но в экологии Ганимеда существует также пара недвусмысленных вещей, за которые можно зацепиться. Например, насекомые — на Ганимеде ни при каких обстоятельствах нельзя растоптать насекомое. Когда первые люди высадились на Ганимед, здесь не было никаких насекомых. Насекомые, которых сейчас можно здесь увидеть, расселены на Ганимеде по плану биологов и экологов. Они хотят, чтобы насекомые были там, куда их выпустили, и чтобы они делали то, что нужно делать насекомым: пожирали и производили на свет других насекомых.
Конечно, скаут воспитан так, что он не растопчет насекомое намеренно, разве что речь идет о “черной вдове”[110] или о чем-нибудь подобном, — но ему и в голову не придет, что его ожидает суровое наказание, если он убьет насекомое. Из этого урока ясно, что колония может существовать без тебя, но не без насекомых.
Или возьмем дождевых червей. Я знаю, что каждый дождевой червь здесь стоит столько же, сколько кусочек урана, равный ему по весу, потому что мне самому пришлось покупать их. Фермер без червей не может достичь ничего.
Экспорт дождевых червей на другие планеты не так прост, как можно подумать. У Ноя было меньше трудностей с его зверями, потому что на Земле хотя и произошел потоп, он вместе со своими четырех- и шестиногими спутниками все еще находился на родной планете.
Ганимед — не Земля. Вот пример с пчелами. Мы взяли с собой на “Мейфлауэр” пчел, но мы их не выпустили. Теперь они находились в гидропонном сарае под названием “Оаху” и, по всей видимости, должны были провести там еще некоторое время. Пчелам нужны клевер или, по крайней мере, какие-нибудь овощи или другая зелень. Клевер на Ганимеде рос, но мы использовали его главным образом для того, чтобы связать в почве азот и вновь регенерировать выщелоченную почву. Мы еще не разводили слишком много клевера, потому что в воздухе было не так уж много азота, который нужно было связать.
Но в своем рассказе я упустил кое-какие аспекты. Теперь перейдем к технической стороне экологии. Прежде чем мы пришли, Ганимед состоял только из льда и камней. Он был страшно холодным, и на нем не было никакой достойной упоминания атмосферы. Только следы аммиака и метана. Итак, на планете сначала нужно было создать атмосферу, которой могли бы дышать люди.
