Роберт Хайнлайн - Дорога Славы
Колонисты уже целый земной год знали, что мы должны прибыть, но они не могли протестовать. Сообщение с Земли на Ганимед можно было передать в любое время, если только Солнце не находится между этими двумя планетами, но из колонии можно было связаться разве что с Марсом, и только тогда, когда Юпитер был в стороне от луча связи.
Я должен добавить, что они сделали для нас все, что смогли. Было много еды, и они даже обеспечили нас спальными местами. Раньше переселенцев распределяли по квартирам других семей. Теперь же разделительные стенки квартир были убраны и использованы для изготовления нар, установленных в огромных спальных помещениях. Они освободили свои собственные помещения и устроили в них кухни и столовые. Мы были защищены от непогоды, и у нас была хорошая пища, хотя нам было так же тесно, как и на “Мейфлауэре”.
Может быть, у них спрашивали, почему они не построили новые дома, хотя для этого у них был целый год. Мы тоже спросили об этом. Мы даже не спросили, а просто потребовали ответа; мы были в ярости.
Они не построили новые дома потому, что это было невозможно. Прежде чем сюда пришли земляне, на Ганимеде были только лед и камни. Конечно, это каждому известно, но каждый ли понимает, что это значит? Я думаю, нет.
Ни дерева. Ни металлических конструкций. Ни изоляции. Ни кабелей. Ни стекла. Ни труб. Пионеры в Северной Америке строили блокгаузы. У нас не было бревен.
Большие гидропонные сараи, станция связи и другие общественные помещения были построены из материалов, доставленных сюда за полмиллиарда миль, с Земли, Прочие дома в Леде, так же как и хижины крестьян, были построены из камня. Люди делали все возможное всеми доступными им средствами.
Конечно, мы не могли жаловаться на это. В конце концов, первые поселенцы в Калифорнии голодали, как это подчеркнул Джордж. Никто не знал, что произошло с колонией на Роаноке, и первые две экспедиции, посланные на Венеру, не вернулись назад.
Мы по сравнению с ними были в безопасности.
Конечно, мы тоже должны были некоторое время жить в бараках — перед нами простиралась пустынная местность.
При ближайшем рассмотрении, правда, было установлено, что нам придется ждать довольно долго. Поэтому Джордж сдался и нашел себе работу в городе. Ближайший свободный участок земли находился на расстоянии девяти миль от города. Можно было найти достаточно земли для всех шести тысяч колонистов, но она уже будет находиться на расстоянии пятнадцати — двадцати миль.
Что такое двадцать миль? Пара минут на подземке, прыжок на геликоптере — но, друзья, вы когда-нибудь преодолевали двадцать миль пешком? Туда и обратно?
Была возможность расселить шесть тысяч человек так далеко от города. Только это было трудно — и дело шло медленно. Перед пионерами местность всегда исследовали разведчики с топорами и ружьями в руках. Потом следовали поселенцы с упряжками волов и шарабанами, полными мебели и фермерского инвентаря. Двадцать миль для них ничего не значили. Но это же было не на Ганимеде.
В колонии было два грузовых тягача. Третий привезли на “Мейфлауэре”. Это был единственный транспорт в нашем распоряжении — и нельзя было забывать, что кроме нас здесь были еще тридцать тысяч поселенцев, которым тоже ежедневно нужны были эти тягачи.
Все это нам объяснили на большом заседании, на котором присутствовали представители всех семей. Собственно, меня там не должно было быть, но они проводили открытое собрание, и никто не мог прогнать меня оттуда. Главный Эколог и Главный Инженер планеты тоже присутствовали на заседании, а председатель Совета колонистов сидел во главе. Они внесли следующее предложение:
— На самом деле на Ганимеде нужны были не фермеры, а рабочие. Нужны были чернорабочие и горнорабочие и вообще люди всех профессий. Нужны были мастерские и всевозможные вещи из металла, которые из-за того, что их импортировали с Земли, стоили баснословно дорого. Поэтому мы должны были работать, и, если мы это сделаем, нас будут кормить не только год, но и дальше, неограниченное время.
А тем, кто, упорствовал, настаивая на получении участков, — пожалуйста. Участки здесь были, и они могли ими пользоваться. Но им не могли предоставить никаких машин, и они должны были ждать около двух лет, пока они наконец смогут обработать свою землю.
Кто-то в зале встал и воскликнул:
— Нас обманывают!
Мистеру Толли, председателю, потребовалось довольно много времени, чтобы успокоить всех. Когда он снова взял слово, он сказал:
— Может быть, вас обманули, а может быть, и нет. Все зависит от точки зрения. Я должен добавить, что условия жизни здесь совсем не такие, как вам говорили…
— Как это мило с вашей стороны! — крикнул кто-то с сарказмом.
Мистер Толли сердито взглянул на него.
— Или вы будете вести себя как взрослые, или я отложу заседание.
Они закрыли рты, и он продолжил. Большинство колонистов обрабатывали больше земли, чем они могли использовать сами. Им нужны были помощники, чтобы лучше обрабатывать землю. Была работа для каждого человека — и семьи, само собой разумеется, должны были кормить работников до тех пор, пока они наконец не получат свою собственную землю.
Когда слова мистера Толли стали ясны всем, повисло гробовое молчание. Так должен был чувствовать себя Иаков после того, как он работал семь лет, а потом пришел приказ трудиться еще семь лет, чтобы заполучить женщину своей мечты. Я сам почувствовал это, хотя Джордж уже получил работу в городе.
Какой-то мужчина встал:
— Мистер Председатель!
— Да? Ваше имя, пожалуйста.
— Сэндерс. Я не знаю, что думают другие, но я фермер. Это моя профессия, и она всегда была моей. Но я сказал “фермер”, а не “батрак”. Я прилетел сюда не за тем, чтобы прислуживать другим. Вы можете сделать с вашим предложением все, что хотите, но я настаиваю на своих правах.
Раздались громкие аплодисменты, и собравшиеся в зале люди стали еще самоувереннее. Мистер Толли взглянул на них и сказал:
— Конечно, вы можете сделать это, мистер Сэндерс.
— Что? Я рад, что вы согласны с этим, господин председатель. Теперь перестаньте нести чепуху. Я хочу знать две вещи. Какой участок земли я получу и когда мне дадут машины, чтобы я смог обработать его.
— Относительно первого вопроса вы можете справиться у людей из Службы разметки территории, — сказал мистер Толли. — А на второй вопрос наш инженер уже ответил: среднее время ожидания машин составляет двадцать один месяц.
— Это слишком долго.
— Я знаю, мистер Сэндерс.
— И что вы можете предпринять в связи с этим?
Мистер Толли пожал плечами и развел руками.
— Я не волшебник. Мы настойчиво просили Комиссию по колониям при следующем рейсе “Мейфлауэра” прислать нам не колонистов, а машины. Если они послушают нас, ситуация улучшится уже к следующей зиме. Но вы все уже знаете, что Комиссия принимает решения, не посоветовавшись с нами. “Мейфлауэр” уже на этот раз должен был привезти машины. К приему колонистов мы еще не готовы.
Сэндерс задумался над этим.
— Следующей зимой, гм? Это пять месяцев. Так долго я, может быть, и смогу подождать — я разумный человек. Но работать батраком — об этом не может быть и речи!
— Я не сказал, что через пять месяцев вы сможете начать жизнь фермера. Вам придется ждать двадцать один месяц или даже больше.
— Но вы же сами говорили!
— Я сказал только, как это будет выглядеть на практике. И еще одно: как же вы будете кормить свою семью, если весь этот промежуток времени вы нигде не будете работать? Мистер Сэндерс осмотрелся и усмехнулся.
— Господин председатель, в этом случае нас должно кормить правительство, пока эта часть договора не будет выполнена. Я знаю свои права.
Мистер Толли взглянул на него и поморщился, словно раскусил лимон, который подал ему мистер Сэндерс.
— Конечно, вашим детям мы не позволим голодать, — сказал он. — А вы тем временем можете питаться хоть камнями. Если вы не будете работать, вы не получите еды.
Сэндерс хотел вспылить:
— Вы не можете сделать этого! Я буду жаловаться Правительству, и я буду жаловаться на вас, как на непосредственного представителя правительства. Вы не можете…
— Успокойтесь! — мистер Толли повернулся к нам всем и тихо продолжил: — Вы выразились точно, я представляю власть. Вас заманили сюда радужными обещаниями, и, само собой разумеется, вы почувствовали себя обманутыми. Но вы заключили контракт с Комиссией по колониям, находящейся на Земле. Вы не заключили никакого договора с правительством Ганимеда, которое я представляю, и граждане Ганимеда не должны вам вообще ничего. Если мы и заботимся о вас, то делаем это только ради приличия и гуманности.
Если вам не нравятся наши предложения, пожалуйста, не обращайтесь больше к нам. Обращайтесь к представителю Службы переселения. Это его обязанность выслушивать жалобы. Собрание закончено.
